Голограф (СИ) - Мусин Шамиль

— Вика, ты сейчас ляжешь в саркофаг, и все узнаешь о себе, о Доме, и много, чего еще. Раздевайся и ложись, я отвернусь.

— Можешь не отворачиваться, я тебя уже видела голым, будем в расчете.

Алексей, любуясь божественным созданием, вставшим перед ним, уложил ее в саркофаг, и впервые поцеловал, зная уже, что этот поцелуй последний в его жизни. Потом закрыл крышку и, включив Саркофаг, пошел встречать Борю. Борис с отцом стояли метрах в десяти от двери, но перед ними торчал мужчина в сером костюме.

— Ваши документы, — попросил он, махнув корочкой, едва завидев Алексея.

Бодаться с органами было бессмысленно, и Алексей предъявил паспорт. Отодвинув его, мужчина попытался войти, но наткнулся на невидимую преграду.

— Что это значит? — спросил он, удивленно глядя на Алексея.

— У вас нет допуска.

— Что значит, нет допуска? У меня первая форма.

— Этого недостаточно. Обращайтесь к первому заместителю ФСБ непосредственно.

Мужчина с уважением посмотрел и отошел, пропуская Бориса с отцом. Алексей, взяв за руки, завел их в Дом, и, вкратце рассказав все, что узнал, лежа в саркофаге, спросил, их мнение об этом.

— Это не совсем моя область, — сказал Борин отец, — если ты не против, я приглашу своих коллег из института, но мне кажется, быстро здесь не разобраться.

Пока он звонил, Алексей прошел мимо саркофагов в дверь, над которой мигала красная лампа. За дверью, видимо, был энергораспределительный зал. Вдоль дальней стены стояли шкафы, похожие на промышленные холодильники. На одном из них мигал красный индикатор, рычаг на передней панели опущен вниз.

Из полученных в саркофаге знаний Алексей знал, что это модуль, подключающий главный источник энергии к Дому. Рычаг, скорее всего, отскочил в результате перегрузки, но поднять его не рискнул, зная из опыта, что в таких случаях перед подключением нужно найти причину перегрузки. Как это делать здесь, он не знал, и разочарованно вернулся к Борису.

Через час из института приехали трое мужчин и женщина, которых сразу ввели в курс дела. Оставив их обсуждать проблему, Алексей вернулся в зал, и, сев в кресло, стал ждать, когда прозвучит сигнал Викиного саркофага.

Открыв крышку, он наткнулся взглядом на мокрые глаза Вики, обращенные к нему. Алексей сразу понял, что случилось что-то страшное и непоправимое.

— Мы опоздали, — прошептала Вика, — скоро наш мир погибнет, и мы вместе с ним. Начался перехлест нашего мира с другим. Дом должен был уберечь от этого, но с ним что-то не ладно.

В это время Дом вздрогнул, как при землетрясении, и откуда-то издалека послышался гул. Алексей помог Вике подняться, и бросился в главный зал. Там все сбились в кучу и растерянно смотрят на него, надеясь, что он что-то знает, и сейчас всех успокоит.

Открыв дверь, Алексей увидел несколько человек, удивленно смотревших куда-то вдаль. Проследив за их взглядом, увидел, что вдалеке за полем вздыбилась земля, и клубы дыма или пыли поднимаются к небу. Спустя минуту длинная молния прочертила все небо, и следом громыхнул гром, потом еще одна, еще и еще. Небо стало темнеть, белые облака на его фоне стали розоветь. Молнии продолжали рвать небо, к грому стал примешиваться гул, шедший откуда-то из-под земли.

Сзади подошла Вика и прижалась к нему. Алексей знал, что будет дальше – все это он видел во сне.

— Прощай, родная, — сказал он, в последний раз прижав к себе, и бросился в энергораспределительный зал. Единственным доступным инструментом у него был рычаг, подключающий энергию к Дому, терять было нечего, и он собрался врубить его без проверки нагрузки. Алексей взялся за ручку, постоял минуту, вспоминая мелькнувшую перед глазами жизнь, и дернул ее вверх. Рычаг сразу попытался отскочить вниз, но он держал ее до тех пор, пока из шкафа не полыхнуло огнем, и следом не раздался взрыв.

Услышав взрыв, Вика окаменела от ужаса, и, затаив дыхание, ждала, что вот-вот Алексей вернется. Мужчины бросились к месту взрыва в надежде найти его в живых, но время шло, а долгожданного известия оттуда не было. Виктория выглянула на улицу – вдалеке разгоралось зарево пожара, но облака перестали розоветь, и, постепенно бледнея, стали приобретать свой естественный цвет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вика вернулась в зал, и услышала крик Бориса: «Виктория, туда невозможно добраться, проход завален взрывом». Это был конец надеждам. Сбылось предсказание снов, Алексея не стало. Мир опустел для нее, и жизнь потеряла смысл. У Вики закружилась голова, чтобы не упасть, она прислонилась к стене, но, обернувшись на шум, заметила какое-то движение в дальнем конце зала. Там, осматриваясь по сторонам, стоял какой-то мужчина.

Сердце забилось в робкой надежде, и, уверяя себя, что это Алексей, Виктория бросилась к нему. Мужчина пошел навстречу, и, чем ближе становился, тем больше в ней крепла уверенность, что это он. Но, подбежав к мужчине, Вика отшатнулась.

— Алексей? — неуверенно спросила она.

Перед ней стоял Алексей, но в совсем другой одежде, и прическа была другая, и лицо выражало уверенность, а не то отчаянье, с которым она видела его несколько минут назад. Это не он, решила она, наконец, вглядевшись в лицо, но кто же тогда?

Глава 13

Глава 13

Я вздрогнул от неожиданности, узнав в испуганной женщине Надю. Она не могла оказаться в этом зале, значит, я видел перед собой еще один вариант ее жизни. Видимо, здесь Надя взяла управление Домом в свои руки, но что-то пошло не так. Я перешел в зал и осмотрелся. Все двери, кроме одной, закрыты, в воздухе пахнет гарью, но никаких разрушений не видно. Заметив меня, Надя побежала ко мне, и я пошел навстречу.

— Алексей? — неуверенно спросила она, внезапно остановившись в трех шагах.

— Здравствуй, Надя, — ответил я улыбнувшись.

— Меня зовут Виктория. Кто вы?

Видимо, Вика уже встречала мое воплощение в этом мире, и я не соответствовал его образу.

— Я Алексей Аваргин, но не тот, которого вы знали. Я из другого мира, и вы должны знать, что это значит, раз вы здесь. Расскажите, что произошло.

Виктория разочарованно вздохнула и опустила глаза. Спустя минуту, собравшись, она поведала обо всем, что здесь случилось, начиная с момента неожиданного появления Дома. Извинившись, я прошел в контрольную комнату и, сев в кресло, вызвал диагностику системы. Выяснилось, что перегрузку вызвал модуль, который должен был защищать от перехлеста миров, но почему произошел сам перехлест, было неизвестно.

Сейчас Дом питался по вспомогательной цепи, главный силовой поток был отключен. Судя по всему, процесс стабилизировался, но, прежде чем подключать главный источник энергии, необходимо было разобраться в причине перехлеста. Я вышел на улицу. Небо немного посветлело, но день все еще был похож на ранний вечер. Красное зарево вдали исчезло, только столб дыма напоминал то место, где что-то горело.

— Виктория, — предложил я, вернувшись в зал, — давайте сделаем небольшой вояж.

— Что вы задумали?

— Хочу посмотреть, что творится на границе миров.

Сев в машину мы, проехали по трассе около трех километров и уперлись в пробку. Дальше пошли пешком, и метров через триста встали перед вздыбленным асфальтом, делившим дорогу на две части. На той стороне, столпившись возле машин, стояли люди и удивленно смотрели в нашу сторону.

Пройти через гору асфальта не было возможности, но та сторона скоса у дороги была ниже, чем наша, и земля, осыпавшись, образовала плавный спуск. Поэтому мы сошли с асфальта, прошли по земле и опять поднялись на дорогу с другой стороны завала.

— Что там? — спросил мужчина, помогавший нам подняться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— То же, что и здесь, — бросил я, быстро пройдя мимо.

Я сразу заметил, что и люди, и машины на этой стороне отличаются от тех, что остались на нашей стороне. Марки машин незнакомы, а люди и вовсе вызывают удивление: все, и мужчины, и женщины красивы, словно спустились с обложек модных журналов – не могли же все красавцы и красавицы собраться в одном месте. К нам потеряли интерес, и, не найдя в нас ничего примечательного, перестали обращать внимания. Стараясь не привлекать внимания, мы быстро прошли в конец пробки.