"Фантастика 2023-175". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Ворон Алексей

Остров черным чудовищем уснул на поверхности озера, подставляя ветру свою колючую спину. На берегу у воды горели костры, варилось в котлах мясо, пестрели полосатые женские юбки и мужские цветные плащи вперемешку с длинными белыми одеяниями жрецов. На берегу Черного Озера был сооружен помост, расставлены столы. Жрецы, вернувшиеся со своих тайных служб, пели ритуальные песни вокруг высоких костров. Кружили хороводы ряженых.

Холодно и неуютно на осеннем ветру, скорее бы все закончилось и наступила ночь. Тогда погасят костры и все огни, и король со своими людьми вернется под своды замка в пиршественную залу, разогретую очагами, укрытую от ветров и злых духов. Начнется самый торжественный момент праздника — возжигание священного огня, от него зажгут другие и факелы, и дом оживет новым светом.

Бренн сидел, нахмурившись, подле короля, ему тоже не терпелось покинуть берег озера. Наконец Королевский друид закончил свои обряды, направился к Белину и братьям. Бренн поднялся навстречу Гвидиону, отвел его в сторону, что-то взволнованно объясняя. Живописная, вырази. тельная внешность и ледяное спокойствие жреца еще резче подчеркивали бледность и нервозность альбиноса. Когда они стояли рядом, то казалось, что природа специально создала две противоположности в дополнение друг другу.

Король поднял свою свиту и повел в дом. Квелин помахала рукой принцессе.

— Становится холодно, Морана, пойдем! — крикнула она.

Морейн уже собралась последовать за ней, но увидела, как Бренн садится в лодку, и направилась к берегу по шуршащей гальке.

— Ты не идешь в дом? — равнодушно спросила Морейн.

Бренн раздраженно обернулся и промолчал. Тогда она, стараясь не выдать голосом своей обиды, спросила:

— Составить тебе компанию?

Бренн демонстративно не замечал Морейн, может быть, надеясь, что это обидит ее, и она уйдет. Но она растерянно стояла на берегу, наблюдал за ним. Не дождавшись от него приглашения, Морейн сама забралась к нему в лодку, намочив юбку в холодной воде. Бренн удивленно вскинул брови, но ничего не сказал. Он легко работал веслами, и вскоре их лодка оказалась далеко от берега. Остров мрачной тенью приближался к ним. Бренн молчал, погрузившись в собственные мысли. Морейн склонилась к воде, опустив руку. И, чувствуя неловкость от возникшего молчания, решила заговорить:

— Какой странный сегодня вечер.

Поняв, что ответа она не получит, Морейн продолжила:

— В это время у нас, на севере, уже морозы.

Бренн молчал. Морейн окончательно смутилась под пристальным взглядом его бледных глаз.

Спускались сумерки. Легкий ветер доносил запах костров, лодка медленно огибала остров. На берегу начали гасить костры, и в потемневшее небо взвились серые столбы дыма. Голоса гуляющих стихли, на озеро опустилось безмолвие. Бренн продолжал грести, не отрывая взгляд от Морейн. Она, не зная, куда деваться от этого взгляда, уже начала жалеть, что напросилась ему в попутчики.

— Какой мрачный закат, — тревожно проговорила Морейн — Я замерзла.

Она действительно стала замерзать. Плащ, который дала ей Тара, согревал плохо. Бренн, наконец, оторвал от нее тяжелый взгляд и поднял глаза к небу. Вечер переходил в ночь, небо погасло. Полная луна только изредка успевала глянуть на землю сквозь сгустившиеся тучи. Поверхность воды была абсолютно черной, как крыло ворона.

Морейн несколько раз померещился бледный розовый свет, мерцающий на острове меж деревьев. Ей стало страшно и захотелось в теплый замок, полный гомона, лая, песен, в общество доброго и веселого короля.

Она взглянула на Бренна, он перестал грести и застыл, словно каменный. Морейн, наклонившись, дотронулась до его руки. Он вздрогнул от прикосновения. Морейн вдруг услышала его надрывное дыхание и испуганно одернула руку. Казалось, ему не хватало воздуха, он задыхался и издавал сиплые звуки, его начал душить кашель. Зрачки его глаз сузились, превращаясь в вертикальные полоски, кровь подступила к ним, и сквозь бледно-серую радужную оболочку засветился красный огонь. Волосы свисали клочьями, мокрые от пота. Черты лица преобразились до неузнаваемости. На высоком лбу вспухли две фиолетовые вены, щеки ввалились еще больше. Узкие губы вздулись над выступившими вперед желтыми клыками, Светящиеся в темноте красные глаза, не мигая, смотрели на Морейн. Она почувствовала, как по спине под платьем стекают струйки пота. Он пристально смотрел на нее. Она вскочила и, с трудом удерживаясь на раскачивающейся лодке, оглянулась: кругом вода, бежать некуда. Лесное чудовище, встреченное ею на охоте подалось вперед напряглось, приготовившись к прыжку. Морейн инстинктивно бросилась в воду.

Если бы она не была в состоянии истерики, платье не замедляло движений и ноги не сводило от холода, возможно, ей и удалось бы доплыть до земли. Она с трудом удерживалась на плаву, стараясь разглядеть в темноте берег. Черную воду было трудно отличить от такого же неба, но она поплыла, как ей казалось, к берегу, предпочитая утонуть в ледяной воде, чем снова оказаться в лодке. Сзади раздался хриплый хохот, похожий на карканье, и послышались удары весел. Лодка быстро нагнала ее и плыла рядом на небольшом расстоянии. Морейн видела ее, но все равно плыла дальше, в надежде, что ее крик услышат люди на берегу.

Когда силы ее были уже на исходе, выглянула луна, осветив на миг все вокруг, Морейн поняла, что плывет к острову. Она развернулась и поплыла в другую сторону. Лодка обогнула ее, преграждая путь. Морейн пришлось развернуться снова, чтобы не попасть под весло. И эти вынужденные повороты окончательно выбили ее из сил.

Луна опять скрылась за тучами, и Морейн уже не могла определить, где берег. Теперь она не плыла, а только пыталась удержаться на поверхности, что удавалось ей все хуже. А лодка все кружила вокруг нее, весла ударяли о воду. Каждый удар был все громче, все оглушительнее. Чудовище наблюдало с лодки, как тонет его жертва. Оно слышало сбившееся дыхание женщины, похожее то на всхлипы, то на стоны. Оно старалось дышать так же сбивчиво, как принцесса, желая попасть в такт ее дыханию, чтобы лучше чувствовать ее страх, ее смертельную агонию. Жизнь, стоящая на краю бездны, волновала его.

Луна выглянула опять, но Морейн больше не надеялась отыскать берег. Последний раз промелькнула перед глазами лунная дорожка, черная вода накрыла ее. Она уже была почти без сознания, когда чьи-то руки подхватили ее и вытащили из воды. Морейн почувствовала, как ее спина ударилась о дно лодки. Бренн нагнулся над ней, схватив ее, перевернул так, что вода полилась у нее из горла, потом стал бить по щекам, пытаясь привести ее в сознание. Морейн мутило она уже не чувствовала своего тела, но, увидев серые глаза нагнувшегося над ней человека, она облегченно вздохнула.

Бренн молча сел за весла и начал грести. Морейн сделала усилие, пытаясь приподняться, но не смогла. Ей оставалось только молиться о том, чтобы они направлялись в сторону замка.

Когда лодка врезалась в прибрежную гальку, Бренн помог мокрой девушке подняться и перелезть через борт. Морейн успела сделать несколько шагов, прежде чем потеряла сознание. Ему пришлось подхватить ее и нести дальше на руках. Дойдя до парка, он позвал слуг, но никто не откликнулся. Бренн почти бегом преодолел парк и внутренний двор и вошел в теплый освещенный холл, где толпились люди, среди которых был и Харт, поджидающий своего вождя. Бренн положил бесчувственную женщину на пол и приказал Харту искать Гвидиона.

В тяжело натопленной комнате на огромной кровати под несколькими одеялами из овечьих шкур Морейн казалась совсем маленькой. Бренну было душно в этом помещении, а те изменения, которые внесла в него Морейн, вызывали в нем раздражение. Он впервые был в этой комнате после смерти матери и с трудом мог избавиться от неприятных мыслей, которые она вызывала. Он вспомнил, как Конвенна точно так же металась по подушкам на кровати под тяжелым бархатным балдахином. Его мать, бывшая пленница отца, на которой Дунваллон женился после побега его первой жены, пыталась утопиться в Черном Озере. Ее успели выловить, но она простудилась, у нее начался жар, усилия лекарей были напрасны. Бренну хотелось, чтобы на этот раз все было по-другому. Он зашел сюда только узнать о здоровье принцессы и был подавлен нахлынувшими воспоминаниями, которые давно заставил затаиться в глубине сердца.