Капитал. Происхождение семьи, частной собственности и государства. Манифест Коммунистической партии - Карл Маркс

труд, притом тем быстрее, чем быстрее растет капитал. Но прибавочная стоимость производится ежегодно, и часть ее ежегодно присоединяется к первоначальному капиталу; более того, эта прибавочная стоимость ежегодно возрастает, потому что как раз вследствие накопления увеличивается капитал; наконец, если стремление к обогащению возбуждается с особой силой, например, открытием новых рынков, возникновением новых отраслей производства вследствие вновь развившихся общественных потребностей и т. д., то достаточно одного лишь сокращения личного потребления капиталиста, для того чтобы оказалось возможным быстро накопить гораздо большее количество прибавочной стоимости.

По всем этим основаниям потребности, вызываемые накоплением капитала, могут опередить возрастание числа рабочих, и, таким образом, может произойти повышение заработной платы. Это не только может, но в конце концов и должно произойти, раз указанные выше условия сохраняются без изменения. Так как каждый год требуется больше занятых рабочих, чем в предыдущий, то раньше или позже должен наступить момент, когда потребности накопления начинают перерастать обычное предложение труда, когда, следовательно, наступает повышение заработной платы. Жалобы на это раздаются в Англии в течение всего XV и первой половины XVIII в. Однако более или менее благоприятные условия, при которых наемные рабочие сохраняются и размножаются, нисколько не изменяют основного характера капиталистического производства. Как простое воспроизводство непрерывно воспроизводит и само капиталистическое отношение – капиталистов на одной стороне, наемных рабочих – на другой, – так воспроизводство в расширенном масштабе, или накопление, воспроизводит капиталистическое отношение в расширенном масштабе: больше капиталистов или более крупных капиталистов на одном полюсе, больше наемных рабочих – на другом. Итак, накопление капитала есть увеличение пролетариата[56].

Уже в 1696 г. Джон Беллерс говорил: «Если бы у кого-либо было 100 000 акров земли, столько же фунтов стерлингов денег и столько же голов скота, чем был бы богатый человек без рабочих, как не рабочим? И так как рабочие обогащают людей, то чем больше рабочих, тем больше богатых… Труд бедных – рудники для богатых».

Точно так же Бернар де Мандвиль говорил в начале XVIII столетия (1728): «Там, где собственность пользуется достаточной защитой, было бы легче жить без денег, чем без бедных, ибо кто стал бы трудиться?.. Как следует ограждать рабочих от голодной смерти, так следует сделать так, чтобы они не получали ничего, что стоило бы сбережения. Если иногда кто-либо из низшего класса благодаря необыкновенному трудолюбию и недоеданию возвышается над положением, в котором он вырос, то никто не должен ставить ему в этом какие-либо препятствия: ведь бесспорно, что жить бережливо – это самое разумное для каждого отдельного лица, для каждой отдельной семьи; однако интерес всех богатых наций заключается в том, чтобы большая часть бедных никогда не оставалась без дела и чтобы они постоянно целиком расходовали все, что они получают… Те, кто поддерживает существование повседневным трудом, побуждается к работе исключительно своими нуждами, которые благоразумно смягчать, но было бы глупо исцелять. Единственная вещь, которая только и может сделать рабочего человека прилежным, – это умеренная заработная плата. Слишком низкая заработная плата доводит его, смотря по темпераменту, до малодушия или отчаяния, слишком большая делает наглым и ленивым… Из всего до сих пор сказанного следует, что для свободной нации, у которой рабство не допускается, самое верное богатство заключается в массе трудолюбивых бедняков. Не говоря уже о том, что они служат неиссякаемым источником для укомплектования флота и армии, без них не было бы никаких наслаждений и невозможно было бы использовать произведения страны. Чтобы сделать общество (которое, конечно, состоит из нерабочих) счастливым, а народ довольным даже его жалким положением, для этого необходимо, чтобы огромное большинство оставалось невежественным и бедным. Познание расширяет и умножает наши желания, а чем меньше желает человек, тем легче могут быть удовлетворены его потребности».

Мандвиль, честный человек и ясная голова, еще не понимает того, что самое накопление вместе с капиталом увеличивает и массу «трудолюбивых бедняков», т. е. наемных рабочих.

При тех наиболее благоприятных для рабочих условиях накопления, которые предполагались до сих пор, отношение зависимости рабочих от капитала облекается в сносные формы. Теперь уже большая часть их собственного прибавочного продукта, который все возрастает и в растущих размерах превращается в добавочный капитал, притекает к ним обратно в форме платежных средств, благодаря чему они могут расширять круг своих потребностей, лучше обставлять свой потребительный фонд одежды, мебели и т. д. и образовать даже небольшой денежный запасный фонд. Но как лучшая одежда, пища, лучшее обращение и приращение карманных денег не уничтожают для раба зависимости и эксплуатации, точно так же это не уничтожает зависимости и эксплуатации и для наемного рабочего. Повышение цены труда, являющееся следствием накопления капитала, в действительности означает только, что размеры и тяжесть золотой цепи, которую сам наемный рабочий уже сковал для себя, позволяют сделать ее напряжение менее сильным. Повышение заработной платы означает даже в лучшем случае только количественное уменьшение того неоплаченного труда, который приходится исполнять рабочему. Это уменьшение никогда не может дойти до такого пункта, на котором оно угрожало бы самому существованию капиталистической системы.

Или цена труда продолжает повышаться, потому что ее повышение не препятствует успехам накопления; в этом нет ничего удивительного, потому что, как говорил А. Смит (1774), «даже при понижении прибыли капиталы не только продолжают возрастать, но они возрастают даже много быстрее. Большой капитал даже при небольшой прибыли в общем возрастает быстрее, чем малый капитал при большой прибыли». В этом случае очевидно, что уменьшение неоплаченного труда нисколько не препятствует распространению господства капитала.

Или накопление вследствие повышения цены труда ослабевает, потому что этим притупляется стимулирующее действие прибыли. Накопление уменьшается. Но вместе с тем прекращается и усиленный спрос на рабочие силы, возникший как раз вследствие усиленного накопления, и заработная плата снова понижается. Следовательно, само капиталистическое производство уничтожает временные препятствия, которые оно же и создает.

Итак, в первом случае не замедление абсолютного или относительного возрастания рабочей силы или рабочего населения делает капитал избыточным, а, наоборот, увеличение капитала делает недостаточно доступною для эксплуатации рабочую силу. Во втором случае не усиление возрастания рабочего населения делает капитал недостаточным, а, наоборот, уменьшение капитала делает избыточной доступную эксплуатации рабочую силу и понижает ее цену. Как раз эти абсолютные движения накопления капитала и отражаются в виде относительных движений массы доступной эксплуатации рабочей силы, благодаря чему кажется, как будто они вызываются собственным движением последней. В математическом выражении величина накопления есть независимая переменная, величина заработной платы – зависимая, а не обратно. Истолковывать же указанные сейчас явления накопления таким образом, что в одном случае имеется слишком мало, а в другом – слишком много наемных рабочих, значит обнаруживать полное невежество по части фактов.