Любовь и ненависть между нами - Наталья Соболевская

пожалуйста, так не делай. Я ни в коем случае не претендую на статус святой, могу схитрить, если надо приукрасить, если требуется преуменьшить, чуть исказить факты, но откровенно врать я не готова. Если бы Тимур опроверг твои слова, я бы тебя не поддержала. И ещё не забывай, что я твой юрист, а не девушка из эскорта, которой можно хвастаться и тискать когда вздумается. Если мы друг друга не поняли, давай закончим сотрудничество прямо здесь и сейчас.

—Оу, оу, Валерия, куда так разогналась, — притормозив, воскликнул Захар. — Я услышал тебя. Не надо вот так сразу спрыгивать с поезда, нам с тобой ещё ехать и ехать.

— Точно услышал? — для верности спросила я.

— Точно, — улыбнулся Захар. — Руки к тебе не тянуть, врать не заставлять.

— Очень этому рада. Тогда будем считать это обычным недоразумением и прошу прощения за резкий тон.

Мы с Ногинским, напрочь забыв о произошедшей ситуации, весьма неплохо провели ближайшие двадцать минут, вкусно угостились закусками, выпили по бокалу, а потом Захар, веля никуда не уходить, отправился на поиски Шурыгина.

— И когда же вы двое успели спеться? — прямо над ухом неожиданно раздался голос Тимура, отчего я вздрогнула.

— У меня чуть инфаркт не случился, — обернувшись, прошипела я. — Какого чёрта подкрадываешься?!

Калинин смерил меня насмешливым взглядом и заявил:

— Во-первых, я не подкрадывался, а просто подошёл, а во-вторых, даже если у тебя случится сразу три инфаркта, ты от них максимум икнёшь, живучая же как таракан.

— Если я таракан, то ты клещ. И в связи с этим возникает вопрос, Кровопийца, ты зачем подошёл, пустая я, в прошлый раз ты досуха из меня насосался, всё, жрать больше нечего, так что проходи мимо.

— У тебя вино закончилось, — светским тоном заметил Калинин, забрал мой бокал, а вместо пустого вручил полный.

Приподняла бокал до уровня глаз и внимательно к содержимому присмотрелась.

— Ты сюда что-то подмешал или банально плюнул?

Тимур закатил глаза, забрал обратно вино, сделал внушительный глоток и после мне отдал.

— Довольна?

— Нет. Теперь я точно знаю, что это вино отравлено ядовитой слюной. Так как насчёт того, чтобы пройти мимо?

— Вообще-то, я с миром пришёл. Дам тебе бесценный совет и сделаю щедрый подарок. Беги от Ногинского, пока ещё можешь. Пушистым и милым он только прикидывается. Имей в виду, сколько бы он ни дал, взамен заберёт всё. Какой бы хитрой и умной ты себя ни считала, Захара тебе не переиграть. Да, я хотел тебя проучить, но связь с Ногинским даже для тебя — чересчур жёсткое наказание. Так что включай мозг, разрывай все контакты с Ногинским, а я, в свою очередь, обещаю больше твою предпринимательскую деятельность не прессовать. Если пообещаешь не вмешиваться в мои дела, работай спокойно дальше.

— Да уж, интересные хороводы, — протянула я и с прищуром задумчиво оглядела Тимура. — Как думаешь, куда бы тебя лучше послать, чтобы ты сто процентов назад не вернулся?

— Если возомнила себя хозяйкой положения и уверовала, что вертишь Ногинским,  имей в виду это не так, и как только…

— А может, уже хватит. Разве не видно, мне неинтересно. Захар только что увёл у тебя заказ, вот ты и примчался хоть мелко, но ему напакостить.

— Заказ увёл? — усмехнулся Калинин. — Вообще-то, я от заказа сам отказался, ровно за пять минут, как Ногинский к нам подошёл. А знаешь почему? Прочитай экспертизу участка. На этой почве можно возвести максимум трёхэтажное здание, а Шурыгин планирует двадцать пять этажей. Если грамотно укрепить фундамент, сооружение может и сто лет выстоит, но только представь если не нет, сколько людей оно под собой погребёт? Лично я столько душ на свой счёт не горю желанием записать, а твой Ногинский готов за это право бороться. Делай, Валерия, выводы, ты же дурой вроде никогда не была.

Глава 17

Слова Калинина по поводу экспертизы вонзились в меня острой занозой, неприятно зудели, царапали и не давали покоя. В конце концов, я не выдержала и прямо спросила Захара, не боится ли он ответственности возводить для Шурыгина многоэтажное здание, когда геологические изыскания из-за возможного обрушения это категорически запрещают. Разумеется, Ногинский сразу догадался, кто конкретно надоумил меня на этот вопрос, в оправдание заявил, что та экспертиза, на которую ссылался Калинин, во-первых, проводилась чёрт-те когда, во-вторых, в ней не участвовали соответствующие специалисты ровно как и должная техника, а в-третьих, делалась экспертиза исключительно ради галочки и поэтому опираться на её результаты по меньшей мере глупо. Ну и без упрёка в мой адрес не обошлось, Ногинский с нажимом напомнил, что уже предупреждал меня о том, что Калинин обязательно попытается столкнуть нас лбами, а я вместо того, чтобы на корню распознавать и пресекать подобные манипуляции, подыгрываю ему.

Скользкий разговор легко мог пропустить между мной и Захаром струю прохладного воздуха, но Ногинский, как и все предыдущие наши конфликты непринуждённо и виртуозно превратил в шутку. И именно эта фишка больше всего мне в нём, как в начальнике, нравилась. Мы могли, обсуждая какой-то рабочий вопрос и не соглашаясь друг с другом, разругаться в пух и прах, я могла сорваться на крик, он начать стучать по столу кулаком, но расходились всегда на дружественной ноте.

— Валерия Павловна, будьте добры, задержитесь, — когда все участники планёрки как по команде одновременно оттолкнулись от стола на своих креслах, с хмурым видом ко мне обратился Ногинский.

— Захар, я знаю, из администрации сегодня утром должны были прислать ответ и пришлют, только чуть позже, после обеда. У них ответственный исполнитель ушёл на больничный, но я договорилась, письмо для нас подготовит другой сотрудник, — дождавшись, когда за последним человеком закроется дверь, тут же отчиталась я по животрепещущему вопросу, чтобы лишний раз не получать нагоняя.

Ногинский, не меняя выражение на более лёгкое, тяжко вздохнул.

Ясно, не угадала, значит, накосячила в чём-то другом.

Знать бы ещё в чём?

— Лер, да присядь ты уже обратно. Чего подскочила? — кивая на кресло возле себя, устало, но очень мягко протянул Захар.

Из его дружелюбного тона вытекал лишь один вывод — напортачила не я, а кто-то другой.

Фух пронесло, корова сдохла не у меня, а у соседа.

— Конечно, я подскочила, ты же на планёрке каждого покусал, да и на лице крайне пасмурная погода. Кстати,