Очаровательные. Оборотни. Двухтомник - Анастасия Максименко

— Вы правы.

— Честно признаться, — вздохнула женщина, на секунду прикрывая глаза, словно что-то решая для себя. Что-то очень важное. — Я не слишком была рада известию о продаже моей фирмы непонятно кому. Да и вообще фактом продажи. Но сейчас, мистер Фрост. Сейчас, я, наверное, и рада такому исходу.

Я молча приподнял брови, заставляя ее продолжить свой монолог. И Лизавета, вздохнув, закончила:

— Слишком крупный заказ, мистер Фрост. И непростительная для нас ошибка, если машину с элиткой не удастся найти.

— Понимаю и принимаю все вышесказанное, — стукнув кончиками пальцев о столешницу, спокойно, с долей прохлады произнес я. — И очень надеюсь на плодотворное сотрудничество. И, естественно, решение текущей серьезной проблемы.

Котикова сухо кивнула, а я заглянул в серые глаза, недоуменно застыл. Эти глаза. Они показались мне знакомыми. Но откуда?

Котикову я видел впервые. Тряхнул головой, прогоняя не слишком приятное предчувствие.

— Я запросил у вашей временной, — усмехнулся, — помощницы нужные документы. Также, вскоре должен подойти мистер Бьорн. С ним вы уже успели познакомиться. Мне стоит говорить, что, пока проблема не будет разрешена, обязанностями касательно инцидента будет заниматься мистер Бьорн?

Котикова возмущенно сверкнула глазами, до скрежета сжав зубы, но поколебавшись, неохотно кивнула:

— Мистер Бьорн показался мне подходящим человеком для данной должности.

— Прекрасно, — холодно улыбнулся. — Тогда давайте обсудим некоторые детали нашего обоюдного сотрудничества на правах директоров «Котофф».

Котикова совсем скисла, но промолчала, только уточнив по поводу кофе. Против кофе я не был. И уже через несколько минут передо мной дымилась чашка с вкусным и явно дорогим бодрящим напитком.

За то время, пока Бернар собирал хоть какие-то крохи информации по нашему делу, мы с Лизаветой успели обсудить все моменты и огрехи ведения совместного бизнеса. В целом, меня утроило почти все, за исключением совсем незначительных моментов.

Так как я являлся владельцем не только «Котофф», но еще и нескольких предприятий по всему миру, меня устраивали и график работы, и условия командировочных поездок. Так же, как и ведение документации.

Когда мной было выпита уже четвертая чашка кофе, явился раздраженный, но почему-то довольный и только что не облизывающийся, как кот на сметану, Бернар.

Удивившись, покосился на хлопнувшую за его спиной дверь, в которой на секунду, мелькнуло злобное личико Елены.

Вздернув бровь, взглянул на подошедшего брата, просто светящегося от довольства. И что его так раззадорило?

Бер, хоть и был действительно веселым и легким на подъем оборотнем, но если что-то касалось работы, особенно в проблемных планах, мягкий Бер становился машиной для убийства врагов и достаточно жестким тираном и деспотичной личностью.

И сейчас видеть его в таком настроении было для меня, мягко говоря, непривычно.

Бернар не принес ни хороших, ни плохих новостей. Так как их попросту не было.

Пропавшую фуру никто не видел после того, как она отъехала от заправочной станции в тридцати минутах езды от примерного места исчезновения.

И это было странно.

Мы договорились, что Бернар, непосредственно с уже бывшим главой безопасности, сам лично отправится на место происшествия. Думаю, наше оборотническое наследие должно помочь в поисках пропавших элиток.

— Тогда отправляешься через два дня, Бернар, — оторвав глаза от документов, взглянул на брата.

Бер согласно кивнул поднимаясь, поднялся и я.

— Лизавета Михайловна, уточните у своей помощницы про документы, которые она должна была принести еще несколько часов назад. Я хочу их перепроверить лично. И, Лизавета, — сурово пожал губы, — я не потерплю некомпетентных людей.

Котикова устало на меня посмотрела, молча набрав номер на селекторе.

— Лена, вы нашли договор, о котором вас лично просил содиректор? Несите его сюда. Илария уже вышла?

Хм, Илария. Я так полагаю, ее дочь? Интересно, такая же стерва, как и ее…

Додумать я не успел. Дверь кабинета осторожно приоткрылась, и в нее впорхнула худенькая девушка с медными волосами.

У меня екнуло сердце. Замерев, я неприлично открыл рот, а зверь внутри меня радостно заурчал, почувствовав свою самку.

На пороге кабинета стояла моя Лара.

Илария?!

Боги, вы что, издеваетесь? Как так вышло?

Зверь внутри взволнованно рыкнул, чувствуя пару, и едва не перехватил контроль. Благо рядом стоял Бер. Он быстрым движением положил свою мощную ладонь на мое плечо, сдавил его, приведя меня этим в чувство.

Покосился на насторожившуюся женщину, как оказалось, мать моей пары, понимая ― она если не знала, то предполагала, кто я такой.

Скорее всего, Лара что-то успела обо мне рассказать.

В душе всколыхнулась гордость, а зверь довольно завозился. Ему, как и мне самому, было приятно, что наша пара о нас говорила своим близким.

Девочка подняла глаза от листов, которые она держала в свах маленьких ладошках, и, нахмурившись обвела взглядом присутствующих, мазнув по мне.

Напрягся.

Моя малышка сделала шаг и вдруг, застыв, метнула на меня недоверчивый, ошарашенный взгляд. Белые листы бумаги выпали из ее пальцев, веером разлетевшись по кабинету.

Лара беспомощно заморгала, словно пытаясь прогнать ведение, словно не веря в то, что видят ее глазки.

Да, моя дорогая. Твои притягательные глаза тебя не обманывают.

Признаться, сам был в не меньшем шоке, но внешне оставался спокойным.

Бернар также не остался безучастным.

Недоверчиво хмыкнув, он пробормотал:

— Неисповедимы пути господни.

Фыркнув, сделал шаг вперед к своей предначертанной.

Она наконец отмерла, жалобно пролепетав:

— Айсар? Ты что тут делаешь?

— Все-таки не совпадение, — услышал унылое бормотание Лизаветы Михайловны, своей будущей тещи.

О, боги.