Скоро полночь. Том 2. Всем смертям назло - Василий Звягинцев

Неужто урок извлекли? Хорошо бы, но что-то не верится.

Андрей вернулся к флигеру. Зарядов нет, так машинка еще бегает? Зачем же пешком идти?

Провел ладонью над сенсорными полями, и белая, острым концом обращенная вперед каплевидная машина заскользила вниз по пандусу.

На полдороге он увидел взбирающегося навстречу Сашку!

Восхищаться и устраивать сцену радостной встречи не было настроения. Война есть война. Живые – и ладно.

– Что там у тебя случилось? – Вполне деловой вопрос. Шульгин в ответ показал на рассеченный гранатным осколком карман, где помещалась рация.

– Таким вот образом. Бросал «феньки» прямо под ноги. Им и себе. Еще два по каске задели. Однако выжил, как видишь…

Они сели, прижавшись спинами к стене так, чтобы видеть пандус на всем протяжении, выше и ниже.

– Ракоскорпионам? – спросил Новиков.

– Кому ж еще? От монстров я бы из автомата отбился. А эти… До чего же верткие, суки!

– Всех кончил? – Андрей впервые за ужасно тяжелый день снял с ремня и протянул другу настоящую армейскую фляжку. Он предпочитал эту простую алюминиевую конструкцию в суконном чехле всяким прочим другим, хромированным, обшитым тисненой кожей и так далее. В которых уважающие себя эстеты носят полтораста грамм чего-нибудь ирландско-шотландского.

Был бы верующим – перекрестился бы, потому что сразу всплыло:

Когда в последний путьТы отправляешь друга,Есть в дружбе, не забудь,Посмертная услуга:

Оружье рядом с нимПусть в землю не ложится,Оно еще с другимУспеет подружиться.

Но флягу, что с ним дниИ ночи коротала,Над ухом ты встряхни,Чтоб влага не пропала.

И, коль ударит в дноЗеленый хмель солдатский, —На два глотка виноТы раздели по-братски.

Один глоток отпей,В земле чтоб мертвым спалосьИ дольше чтоб по нейЖивым ходить осталось.

Оставь глоток второйИ, прах предав покою,С ним флягу ты зарой,Была чтоб под рукою.

Чтоб в день победы смог,Как равный вместе с намиОн выпить свой глотокХолодными губами.[59]

Живой же Сашка, опять и по-прежнему живой, так к чему такие ассоциации?

Шульгину на такие возвышенные темы задумываться, очевидно, не пришлось.

– Само собой – всех. Иначе они бы меня сожрали. Запросто. Хрум-хрум! – Он показал пальцами, как челюсти ОЧЕНЬ больших членистоногих могут порезать на куски, пригодные для усвоения, млекопитающее и иное мыслящее существо, если оно не кремнийорганическое.

– Только Сашку без хрена не съешь! И с хреном – едва ли…

Шульгин, отхлебывая из фляжки, вспоминал то, что и Андрею не хотелось рассказывать. Пауки, от которых они отстрелялись в подземельях Замка, – мелочь. Их, прежде всего, было мало, и отсутствовала у них целенаправленная агрессия. Те, что пробегали мимо по чугунным мостикам, словно бы и не видели людей, расстреливающих их товарищей.

Эти же были агрессивны и ориентированы в нужную кому-то сторону.

Пара десятков этих мерзких тварей успела проскочить в щель закрывающейся двери ангара. И все они были разные, каждая – приспособлена для своей функции. Одни – кидались на руки и на ноги человека, чтобы вцепиться и перегрызть. Других больше интересовала техника. Между жвалами вдруг появлялись подобия вольтовой дуги, которыми они надеялись разрезать корпус бронехода. Два или три, напоминающие богомолов, выпустили шаровые молнии размером с теннисный мяч. Шульгин подумал – вот ему точно кранты, но плазменные шарики среагировали на более заманчивую, наверное, цель. Притянулись к двигательным отсекам бронеходов и там исчезли. Возможно, пополнили заряд аккумуляторов.

И никакого подобия разумной деятельности со стороны врагов, предполагающей наличие хоть минимального инстинкта самосохранения.

Сашка, вскарабкавшись на купол боевой машины, бил короткими очередями, все время попадал, но на остальных это не оказывало никакого впечатления.

Розово-синего краба, оснащенного крыльями, как у большой летучей мыши, целящегося ему в лицо, он сбил прикладом. И только тогда начал бросать гранаты. Уже не думая о себе. Надеялся, что костюм защитит, но думать – не думал.

Шесть гранат сделали свое дело. В закрытом помещении ограниченной кубатуры всем хватило. Кому осколков, кому ударной волны. Сашке, впрочем, тоже.

Голова раскалывалась от боли, тошнило, он почти ничего не слышал, пока, задраив за собой броневую дверь, поднимался наверх, где должен был оставаться живой Андрей.

– Меня что обнадеживает, – сказал Новиков, – по Станции они не стреляют. Она им целая нужна. Что бы такое, с учетом этого обстоятельства, придумать? Пока счет в нашу пользу, но сколько их еще по небу летает? Воздухом не прорвемся: на летчиков-истребителей не учились.

– Зачем нам прорываться? Лучше измотать врага упорной обороной, а уж потом… Положение у нас довольно устойчивое… Жалко, танк сюда затащить нельзя.

– Зато второй флигер можно. И еще постреляем. Я сгоняю.

– Давай. Я пока от контузии немного очухаюсь, заодно и понаблюдаю.

– Лечись. – Новиков сунул ему в руки гомеостат и умчался вниз, а Сашка опять вызвал Ирину.

У них в лагере обстановка складывалась сравнительно благоприятно. Выходы с ведущего от перевала ущелья прикрыли тремя бронеходами и первую атаку отбили успешно. На случай попытки монстров спуститься напрямик по скалам выставили усиленные дозоры. На северном направлении пока тихо. Противник активности не проявляет. Продвинулись немного и стали на опушке глухого леса. Настроение в гарнизоне бодрое. Олег уже все знает, готовит хорошо вооруженное подкрепление, и сам сюда рвется.

– Ни в коем случае, – резко возразил Шульгин. – Они с Воронцовым наша единственная тыловая база. Пусть там работают, обстановка до предела неясная. Десант может повториться и в Африке, и даже прямо в форт. Сейчас вся надежда на Удолина. Вдруг он своей командой с помощью Скуратова Шатт-Урха до конца раскрутит. А нам бы сюда что-нибудь зенитное перебросить. Пару роботов с «Иглами» или «Стингерами». Сейчас важно общий замысел противника выяснить. Бывает разведка боем, бывает – обороной. Разберемся – и к вам.

– А хотите – я к вам? Дайяна тут вполне управляется, и Игорь останется, для контроля и связи.

– Там сиди. Ростокин тебя не заменит… Передай Олегу, чтобы прямо сейчас на нас вышел.

…Новиков что-то задерживался внизу, и Сашка начал тревожиться. Правда, ни стрельбы, ни взрывов оттуда не доносилось, а в то, что Андрея могли захватить «по-тихому», Шульгин не верил.

Он осторожно выглянул сквозь разбитое стекло вниз. Монстры и их помощники (или наоборот) уже заняли всю прилегающую к Станции территорию, но приготовлений к штурму пока не наблюдалось. Ворота транспортного выходного тамбура были целы, да и главный вход не взломан. Это прошлый раз дуггуры захватили станцию врасплох, а после разгрома первого десанта Лихарев с курсантками, побывав здесь, включили все охранные системы на полную мощность. Если бы Дайяна не сообщила им коды и пароли, Новиков с Шульгиным ни за что не сумели бы проникнуть в ангары. Разве что испытанным методом – через верх. То направление почему-то считалось у аггров безопасным. Пережиток давно прошедшей эпохи, когда самой надежной защитой считался барьер обратного времени.

А после того, как они рванули здесь информационную бомбу, заботиться о перекрытии единственно уязвимого лаза на Станцию стало некому.

«Медузы» воздушного прикрытия продолжали барражировать в пронзительно-синем небе, не предпринимая никаких агрессивных действий. Кто знает, вдруг сейчас их главной задачей было прекращение сообщения со станцией извне и недопущение эвакуации ее защитников, о количестве которых они не знали?

До тех пор, пока не подоспеет новая волна десантно-высадочных кораблей. Если дуггуры спланировали операцию масштабов «Оверлорда»,[60] им тут вдвоем ни за что не выстоять. Просто массой задавят.

Но почему они не используют психотронного и лучевого оружия?

«Антона бы сейчас сюда, – подумал Сашка, – с еще одной информационной бомбой. Мы бы их выбили обратно в каменный век…»

«Окно» открылось в трех шагах. За ним – сам Левашов, Воронцов и только что помянутый Антон.

Шульгину сразу стало весело и спокойно. Да плюнуть на все, дождаться Андрея и шагнуть на ту сторону. База Дайяны куда больше в защите нуждается.

«Вот-вот, – издевательским тоном подсказал внутренний голос. – Хрена ли защищать Брест, если немцев все равно только под Сталинградом и Моздоком остановим?»

– Шагай сюда, Антон, покурим, помозгуем, – радушно пригласил Шульгин.

– Я уже готов, – без всякой рисовки ответил форзейль, переступил границу, махнул рукой, и два робота в морской форме, из экипажа «Валгаллы», начали передавать на эту сторону знакомого вида пеналы и контейнеры.