Дочь Льва - Лоретта Чейз

Персиваль издал сдавленный звук, но Исмал, кажется, этого не заметил.

— Про меня также говорят — но это уже жестокая несправедливость, — что я приказал убить Рыжего Льва. Это низкая ложь, и это понимают все разумные люди. Зачем бы я стал обрывать жизнь отца девушки, которую хочу видеть своей невестой? — Кошачьи голубые глаза метнулись к Эсме, потом обратно.

Вариан впился ногтями в ладони. Поняв это, он положил руки на колени.

— Действительно, необычный способ сватовства, — проговорил он. — По крайней мере для Англии.

Рот Исмала изогнулся. Вероятно, он разбил тысячи сердец этой ленивой кошачьей улыбкой.

— Милорд изволит шутить, — сказал «золотой принц». — Но и в Албании это крайне нестандартный способ завоевать сердце девушки.

Замечательно. Он к тому же остроумен.

— Я бы не убил отца Эсме, даже если бы он был моим злейшим врагом, потому что она его любила и отнеслась бы к его убийству с мстительной ненавистью.

Когда Эсме перевела это Али, тот отпустил игривый комментарий. Исмал расплылся в улыбке:

— Али заметил, что мстительные жены — неудобные существа. Он не сомневается, что если бы маленькая воительница поверила в мою виновность, она бы перерезала мне горло. Такое состояние ума не способствует разжиганию пыла в женихе.

Вариан посмотрел на Эсме. Она сидела сдержанная, сложив руки, потупив глаза, и переводила для Али разговор об убийстве отца и своем собственном будущем так, как будто речь шла о сельском хозяйстве.

Мстительная ненависть. Перережет горло.

Нет.

Она не станет.

И все-таки у Вариана зашевелились волосы на затылке.

Он смотрел на Али, не сознавая, что задает молчаливый вопрос, пока не увидел ответ визиря — еле заметное движение головы из стороны в сторону: да. Неужели это может быть? Неужели старый дьявол подозревает, в чем дело, или хуже того — знает?

Вариан ответил Исмалу столь же обезоруживающей улыбкой.

— Вы представляетесь мне слишком интеллигентным, чтобы сделать такую глупость, — сказал он. — Я также не могу поверить, что человек, которого высоко ценит его высочество, нуждается в столь отчаянных мерах, чтобы заполучить женщину.

Исмал спокойно принял эту чепуху, его глаза смотрели по-детски доверчиво.

— Хотя, честно говоря, я не понимаю, почему вы вообще ее хотите, — иронически добавил Вариан. — Безусловно, вы ни в малейшей степени не обманываетесь насчет ее неистового характера.

Зашелестел зеленый шелк — Эсме сменила положение. Она что-то пробормотала, так тихо, чтобы Вариан не расслышал, потом коротко перевела для Али, и тот хохотнул.

— Я не имею склонности к покорным женам, — сказал Исмал. — Маленькая воительница свирепая и храбрая, она возбуждает мою кровь, как ни одна другая женщина. Так было с самого нашего детства. Она знает, как мучила меня. — Он кинул на Эсме взволнованный взгляд, но она не поднимала глаз от сложенных рук.

Так дьявольски женственна. Так мило скромна под пылким взглядом будущего любовника… хотя в искривленном мозгу вынашивает план, как его убить.

— Четыре года назад, когда ей было четырнадцать лет, я просил ее руки у ее отца. Он сказал, что она чересчур молода и я должен подождать.

Четыре года назад, когда ей было четырнадцать лет? С ошеломляющей ясностью он вспомнил разговор. Она рассказывала Вариану о своей жизни — год в Дурресе, пять в Шкодере, два в Берате, и так далее, и так далее. Всю свою жизнь. Все восемнадцать проклятых лет. Почему он тогда ее не спросил, черт побери? Почему мучился все это время, когда простой вопрос все бы решил — по крайней мере снял бы с него эту часть вины.

Но Вариан знал почему. Он боялся услышать, что она моложе, чем он думал.

— Да, Джейсон так бы и сказал, — сдержанно согласился Вариан. — Я думаю, английские девушки созревают медленнее, чем их ровесницы в других частях света. Эсме сама признавала, что отстает от большинства.

— Но теперь она не чересчур молода, милорд. Я хотел ее много лет. Теперь, когда она осталась одна, я также чувствую ответственность за нее. Когда мой благородный кузен сказал, что она направляется в Тепелену, я обрадовался, что получу возможность предоставить компенсацию за все обиды, которые претерпели она и ее английские друзья в тот дурной день в Дурресе. Я смогу хотя бы частично сгладить печаль и позор за все, что было сделано под прикрытием моего имени.

Представление о раскаянии у Исмала было чисто деловое. Он выплатит за невесту двести английских фунтов ее дяде. Эсме холодно объяснила, что это примерно в двадцать раз дороже текущей расценки, обычно женщины ценятся не выше лошадей. Также будет уплачен штраф: по пятьсот фунтов Вариану и Персивалю за оскорбление их личности в Дурресе и пятьсот — Али за оскорбление его власти. Вдобавок Исмал даст Али и Вариану по арабскому скакуну, а Персивалю — жеребенка столь же хороших кровей.

Наконец Исмал взял серебряную шкатулку, инкрустированную драгоценными камнями, которая лежала возле дивана Али.

— Эти безделушки предназначаются моей предполагаемой невесте в знак обручения.

Он протянул Вариану шкатулку. Безделушками оказались изумруды, сапфиры, рубины, жемчуга и прочие пустячки.

Вариан бросил скучающий взгляд на них, потом на Исмала.

— Естественно, когда мы поженимся, моя невеста получит достойные драгоценности, — сказал «золотой принц». В его голосе послышался оттенок нетерпения.

Естественно, достойные. О да! Бриллианты, золотые цепочки и украшения для волос, описанные Байроном. Сотни шелковых платьев. Туфельки, расшитые золотом и серебром. Эсме до конца жизни не шевельнет пальцем. Ее сильные коричневые руки станут мягкими и белыми, как все остальное. Ее будут лелеять, исполнять каждое ее желание. Она станет есть изысканные деликатесы, и хрупкая фигурка расцветет сочной женственностью.

Если она доживет до этого.

Чего не будет, если она попытается убить мужа. Но она не может этого планировать, убеждал себя Вариан. Безусловно, его подозрения вызваны лихорадочной фантазией, которую разожгла ревность.

У нее не в порядке с головой.

Она повредилась умом.

Если диагноз Персиваля и Петро верен, единственно разумное, что можно сделать, — это избавиться от нее, и чем быстрее, тем лучше. Персиваль обойдется без кузины-убийцы. Англия не погибнет без такой подданной. Пусть с ней разбирается Албания.

В комнате стало тихо, все ждали. Выражение лица Али было таинственно. Персиваль побледнел, огромные зеленые глаза беспокойно бегали. «Золотой принц» смотрел на Эсме. Вариан не знал, что он там видит, но не хотел смотреть.

Он закрыл шкатулку с драгоценностями.

— Очень щедрое возмещение, — спокойно сказал он. — Почту за честь переправить ваш запрос ее дяде.