Несгибаемый коммодор - Луи Тирион

— У вас есть какие-то предложения? — все же спросил он.

— Есть. Не трогайте Мозг… В конце концов, это же не какое-то там дикое животное.

Маоган выпрямился.

— Ну уж нет! — решительно возразил он.

— Неужели то, что я прошу, выглядит столь чудовищно? — изменившимся голосом спросила Ноосика.

— Что касается вопросов, касающихся Антефаеса, то вы вольны в своих решениях, и я прекрасно понимаю, что жизнь на Земле вас не очень прельщает. Но в отношении Мозга дело обстоит совсем иначе. Он является страшной угрозой для людей, и я не вправе закрывать на это глаза. — Он сделал паузу. — Не забывайте, что отныне ему известно, где находится Земля.

Ноосика беспомощно взглянула на него.

— Простите меня, Джорд, вы, конечно, правы. Я уж и сама теперь не знаю, чего хочу… Да, да, просто не знаю…

Бледная, съежившаяся на кресле, эта когда-то великолепная женщина выглядела сейчас маленькой заблудившейся в жизненном лабиринте девочкой. Ее била мелкая дрожь. Коммодор подошел к Ноосике и положил ей руку на лоб.

— Послушайте, да у вас жар, вы же больны!

— Мне не хотелось вас беспокоить, Джорд, но вот уже несколько дней я чувствую себя усталой и совершенно разбитой.

Коммодор все понял. Столетиями за ней ухаживал Мозг, оберегая от всех напастей. И столь хрупкий и нежный организм, естественно, не смог вынести резкого перехода к подпольной жизни, которую они были вынуждены вести в последнее время. Кроме того, она сама вызвалась похитить в лаборатории те бациллы. А для столь изнеженного организма любая болезнетворная бактерия могла оказаться смертельной. Для Маогана возникла серьезная проблема! Если болезнь будет прогрессировать, как помочь Ноосике? Ведь рассчитывать на медицинскую помощь со стороны Мозга он не мог. Оставался один-единственный выход.

— Как только закончим это дело, немедленно забираю вас с собой на Землю. Там вас в два счета поставят на ноги. А позднее, если пожелаете, то вернетесь на Антефаес.

Ноосика принужденно улыбнулась.

— Я сделаю так, как вы скажете, Джорд.

Коммодор отвернулся. В иллюминаторе уже показался красноватый диск Гадеса. Нет, Джорд Маоган решительно не мог привыкнуть к фантастическим скоростям космических кораблей Антефаеса.

Глава двенадцатая

Мозг напрасно искал ответа на мучивший его вопрос в своих красных клетках.

За что его так ненавидят? Кто так стремится его уничтожить? Он же все делал точно так, как Феакс, а разве тот не был добрым и мудрым Повелителем?

Мозг был молод, неопытен. Феакс всегда выступал в роли руководителя и совсем не заботился о том, чтобы научить его массе самых необходимых вещей. И сегодня Мозг с великим удивлением обнаружил, что ничто в этом мире не было так ясно и просто, как он полагал вначале.

Мозг испытывал страдания. Он уже познал глубокую горечь и печаль, когда отдал приказ уничтожить космопорт. Теперь его снова нужно было восстанавливать, а кроме того, лечить раненых и оживлять погибших.

И все эти убытки понесены напрасно! Те, в кого он целил, благополучно удрали. В этом он был совершенно убежден. Но теперь появилось кое-что пострашнее. Он только что свел воедино, синтезировал все элементы их плана. Итак, в одной из лабораторий агрессоры похитили пробирку со смертоносными бактериями. Это не вызывало никаких сомнений после тщательной проверки инцидента. А теперь они мчались к Гадесу с очевидной целью заразить его и тем самым уничтожить. Прежде чем окончательно укрепиться в этой мысли, Мозг провел сотни тысяч дополнительных проверок. Он все еще никак не мог поверить в возможность подобного шага со стороны своих противников.

Ну почему, почему они так страстно желали его смерти? Ведь нет у него других забот, кроме блага Империи, защиты ее от внешних врагов, уничтожения всех других цивилизаций, способных нанести ущерб благосостоянию и спокойствию горячо любимого им Антефаеса! Да! Так почем же против него так ополчились?

А намерения врага теперь были совершенно очевидны. Корабль со специальным устройством для создания помех, не прибегая к его услугам, только что сел на Гадесе. И хотя сама мысль о необходимости вторично идти на убийство претила Мозгу, он направил к предполагаемому месту посадки этого корабля мощный стерилизатор, докрасна раскалив весь окружающий район.

…И опять противник ускользнул. Мозг не переставал удивляться подобной ловкости и пронырливости! Получалось, что в мире существовали создания, способные думать столь же быстро, как и он, да еще и предугадывать его действия! Кроме того, они оказались невосприимчивы к гипно…

Три раза подряд они сумели уйти буквально в последнюю минуту. Мозгу теперь была известна цель их акции. Его противники направлялись сейчас к тому, что было его сердцем — громадной насосной станции, которая постоянно омывала все его клетки живительной теплой влагой. Если им удастся запустить похищенные бациллы в эту гигантскую оросительную сеть, он непременно заболеет. Его долго будет лихорадить, и его горячечный бред обернется беспрецедентными катастрофами в Империи. Затем он умрет в страшной агонии. И он уже не успевает — да и не сможет — выработать нужного количества сыворотки, чтобы нейтрализовать болезнь.

По оценке Мозга, ситуация сложилась предельно серьезная. В самом деле, минуя все преграды, его враги уже проникли в район, непосредственно примыкавший к сердцу. Сейчас уже нельзя было пускать в ход рефлекторы-лазеры. Они, разумеется, уничтожат агрессора, которому некуда податься в коридорах внутри Мозга, но одновременно обуглят и само сердце. Оружия послабее и поточнее на Гадесе не водилось, а перебросить все это с Антефаеса уже не представлялось возможным.

Слишком поздно понял Мозг, к какой цели стремились его недруги! И времени уже не оставалось. Поэтому он решил переосмыслить свой подход к этим существам. А вдруг да найдется какое-нибудь решение? И вся эта мыслящая громадина с невообразимой скоростью принялась изучать проблему. По миллиардам клеток и вдоль гигантских нервных волокон побежали информационные потоки, перекрещиваясь и взаимодополняя друг друга. И родилась идея, новая, ясная и точная, обогащенная накопленным недавно опытом.

Но действовать следовало чрезвычайно быстро, поскольку враг был уже в двух шагах от цели. Через несколько секунд он откроет пробирку и запустит свою отраву в его организм.

Мозг пришел к выводу, что он ошибся в главном — в том, что влияние на него Феакса было благотворным! А посему надлежало радикально менять позиции. И он тотчас же приступил к реализации своего нового плана.

Жарко, очень жарко было в громадной каверне, где размещалось сердце. Бесконечные отводные трубы, в которых струилась теплая почти черная жидкость, создавали вокруг труднопереносимый для человека влажный микроклимат. Джорд Маоган продвигался с трудом, все время поддерживая Ноосику, которая от слабости почти теряла сознание. Жар у нее не только не спал, но, наоборот, усилился. Коммодор предложил ей передохнуть под главным кровотоком, под металлическим изгибом которого было чуть прохладнее, но Ноосика решительно отказалась.