Земля! Визит родственников - Олег Геннадиевич Белоус

Кровью умоешься! Но и отступить казаки не могли. На холме словно в ловушке – спустишься вниз, и пока добежишь до поворота ущелья, боевики словно в тире сверху расстреляют.

Молодой вытащил рацию из разгрузки, нажав тангенту, забормотал негромко:

– Застава, я «Орел – один», докладываю, обнаружили в квадрате… бандгруппу до тридцати духов. Принимаем бой, просим подмоги!

Выслушав ответ, повернулся к старшему.

– Просят продержаться сорок минут.

– Ну, раз просят, продержимся. Огонь по моему приказу, – казак постарше деловито проверил оружие: от автомата АК-12, дальнего потомка знаменитого АК-46, до ножа в разгрузке.

Молодой спрятал рацию, помедлил, наблюдая, как пчела тяжело – лапки полны желтой пыльцы – взлетала с цветка, словно перегруженный бомбовоз. А вот бомбардировщик, отработавший по духам, совсем не помешал бы. Мечты, мечты, где ваша сладость? Это было его первое реальное дело, но страшно не было, совсем, он даже удивился собственному спокойствию. Может потому, что до сих пор до конца не верил в реальность происходящего, смотрел на все словно со стороны, будто на фильм с собою в главной роли, а может, был настолько шокирован произошедшим, что чувство страха оказалось сильно притупленным.

Караван приближался, бандиты уже прекрасно видны невооруженным взглядом, бородатые, в камуфляже натовского образца, уверены, что никто не сможет им заступить в здешних горах дорогу. Старший казак сомневался, что они вдвоем смогут остановить отряд обученных наемников, но твердо надеялся на святого покровителя кубанского казачества благоверного князя Александра Невского. Авось и сейчас пронесет! А если нет… Ну, что же. Половину жизни он провел в многочисленных войнах на границах России и далеко от нее и давно готов был ко всему, к смерти тоже. Каждый, кто родился, должен умереть. Это неприятно, но дело лишь в сроках. Важнее, как это произойдет. Но он всегда надеялся, что судьба подарит время, чтобы успеть умереть осознанно. Человек должен успеть понять, что умирает, и приготовиться к этому. В военной жизни часто не успеваешь ничего понять, осознать, а ты уже за той непроницаемой границей, которая отделяет мир мертвых он живых.

Он прислушался к себе, действительно доволен, если уместно это слово, значит, раньше не рисовался.

Тихо пробормотал молитву, пальцы привычно обмахнули крестом.

Молодой казак родился слишком поздно, чтобы видеть, что творилось на Кавказе в девяностые годы прошлого века, но и рассказов старших хватало, чтобы твердо знать: зло не должно вернуться на эту землю.

Широкие плечи прильнувшего к автомату молодого напряглись, выдавая волнение, второй словно почувствовал это. Повернулся к товарищу.

– Не журись, я и не в такие переплеты попадал и ничего, живу! Два раза молоду не быть, а смерти не миновать! – прошептал, словно боевики могли его услышать на расстоянии пары сотен метров, и подмигнул озорно повернувшему побледневшее лицо молодому.

– Огонь!

«Тра-та-та» – в клочья разорвал тишину автомат старшего казака, через миг завторил «калашников» младшего товарища.

Кинжальный огонь в два ствола способен в считанные секунды выкосить банду и побольше, но боевики попались опытные. Едва первые раненые люди и убитые кони рухнули на свежую траву, с дикими воплями попадали с лошадей, банда рассыпалась, залегла.

Не зря молодой занял в прошлом году третье место на соревновании снайперов Южного военного округа. Ой не зря!

Застрекотали ответные очереди, справа и слева от казаков злобно свистели пули, разлеталось крошево камней от попаданий. Пока довольно далеко – еще не нащупали противника, но наемники – безусловно, битые и опытные волки, понимали, что подмогу казаки уже вызвали. Значит, или они в ближайшие минуты прорвутся и исчезнут среди путаницы ущелий, или их сметут огнем с боевых вертолетов.

Тщательно прицеливаясь, молодой стрелял, перебегал между валунов, залегал. Вновь стрелял по силуэтам, мелькавшим среди камней, стараясь не поддаваться азарту и расходовать патроны поэкономнее – много их не бывает никогда. Боевики ползком приближались к позиции казаков.

Близкое попадание стегануло каменным крошевом, сбило прицел. Щеку ужалило болью – словно от удара нагайкой. Молодой казак провел рукой по подбородку – на пальцах кровь, матерно и злобно выругался и прильнул к автомату.

Ничего, еще повоюем! Рано умирать недолюбив, не заведя собственную семью, не оставив после себя детей.

Так не могло продолжаться долго – боевики успели оправиться от неожиданности, и рано или поздно настанет момент, когда изменница удача будет на их стороне. Два десятка против двоих: математика наука точная, и при всем везении ее не переспоришь. Спасало только то, что в узком ущелье враги не могли зайти с тыла или с фланга. Будь такая возможность – опытные наемники без вариантов покрошили бы их из двух десятков стволов. Вся надежда только на вертолеты.

Вокруг все чаще пули высекали из камней крошку. Молодой пополз к краю холма. Пока нащупают новое расположение, пройдет драгоценное время. Двое боевиков нагло вскочили, рванули, пригибаясь, вперед. Молодой перекатился на бок, вскинул автомат. Сейчас охладит их пыл.

Одного боевика он достал. На полпути тот крутанулся от удара в бок, рухнул на землю, но второй успел укрыться за удачно подвернувшимся валуном, и короткая, в три патрона, очередь лишь выбила каменное крошево.

– Черт! – раздраженно прошептали губы.

Двое боевиков вынырнули над прикрывавшими их валунами. В руках – обращенные в сторону казаков остроносые трубы одноразовых гранатометов.

Выстрел из гранатомета и автоматная очередь слились. И все-таки молодой казак успел первым. Очередь шибанула одного боевика в лицо и отбросила за валуны, однако за миг до того, как упокоиться, тот успел нажать на курок. За спиной боевика взметнулись пороховой дым и пыль, граната ушла вертикально в небо.

Казак не успел порадоваться удачному выстрелу. Рядом с оглушительным треском рвануло, и что-то нестерпимо горячее, острое обожгло, прошило грудь справа и ногу немного пониже колена.

Ойкнул. Оглянулся, старший товарищ лежал на боку, на куртке стремительно набухали мокрые, темные пятна, лицо на глазах покрывалось меловой бледностью, мертвенно стекленели глаза, и это было страшно. Несколько мгновений молодой растерянно смотрел, потом рука метнулась к разгрузке – там был индивидуальный пакет для перевязки.

И тут острая и неожиданная боль молнией пробила израненное тело, казак вскрикнул, и мир исчез в тумане обморока…

Гортанно переговариваясь, но не забывая контролировать автоматами окрестности, боевики поднялись на холм. На несколько метров ниже вершины на камнях лежали окровавленные тела. О аллах! Всего двое русских сумели ранить или убить половину отряда. Шайтаны! Ну ничего, дайте только пройти через эти горы, и доблестные воины джихада покажут неверным, кто здесь хозяин! Одно из тел пошевелилось, и ближайший боевик довольно огладил иссиня-черную бороду. Последние мгновения