Изгой. Трилогия - Руслан Михайлов

– Бегом! Бегом! Чего уставились?! – завопил Рикар.

Следующие полчаса превратились в ад. Бег наперегонки с безжалостной смертью. Время от времени оглядываясь, я с тоской убедился, что водоворот по‑прежнему следует за нами по пятам и, похоже, еще больше увеличился в диаметре. Пока нам удавалось удерживать дистанцию, но как долго это может продолжаться? Я уже чувствовал предательскую дрожь в коленях, дыхание со свистом вырывалось из груди, ладони невыносимо резало от впившихся кожаных ремней волокуши. Другие выглядели не лучше меня. Долго нам так не выдержать. Еще полчаса, и мы окончательно выдохнемся.

Можно бросить волокуши, оставив лишь одну для детей, тогда наша скорость резко увеличится. Появится шанс оторваться. Но, в свою очередь, это означало безвозвратную потерю столько жизненно необходимых нам инструментов и оружия.

Я сейчас похож на драного уличного пса, который пытается убежать от нагоняющей его повозки. Еще пара мгновений, и его хребет жалко хрустнет под тяжелым ободом колеса, а он все никак не может догадаться отскочить в сторону и продолжает бежать по прямой, уже не надеясь на спасение.

Создатель!

Твою так м…!

Бросив ремень, я приложил ладони ко рту и завопил:

– Поворачиваем! Заворачивайте волокуши в сторону. Рикар! Заворачивай отряд в сторону!

Колонна встала. Охотники один за другим поворачивали ко мне залитые потом лица, пытаясь понять, что я задумал. Показывая пример, я с натугой развернул непослушную волокушу в сторону от прежнего направления.

– Господин… – нерешительно начал один из охотников.

– Все за мной! Делай, как я! – перебил его я. – Быстрее!

– Но, господин. Ведь это ничего не…

– Без вопросов! Все за господином! – зычно рявкнул здоровяк. – Чего глаза повыпучивали? Или уши дерьмом позабивало? БЕГОМ!!!

Судя по лицу здоровяка, он ничего не понял и просто надеялся, что я действительно придумал что‑то стоящее.

Одна за другой волокуши невыносимо медленно разворачивались и тянулись следом за мной. Быстрее же! Водоворот почти настиг нас. Уже отчетливо слышны издаваемый им тяжелый гул и шелест заглатываемого воронкой песка, и голова невольно вжимается в плечи, все тело напрягается в ожидании удара. Еще. Еще хотя бы несколько шагов.

Нам удалось преодолеть не больше ста шагов, когда песчаный водоворот поравнялся с нами и… прошел дальше, с хрустом перемалывая землю и не обращая ни малейшего внимания на нас. За воронкой тянулся длинный след искореженной и перекрученной земли с вкраплениями камней и стволов деревьев. А ведь там, погребенные под тоннами земли, сейчас могли бы покоиться и наши бренные останки.

Создатель…

Сработало. Что бы это ни было – загадочное природное явление Диких Земель или остатки древней магии, – оно пришло не по наши души.

Обессиленно опустившись на землю, я проводил взглядом удаляющееся облако пыли и сплюнул. Всего‑то надо было отойти чуть в сторону…

– Ох… – застонал Стефий, держась обеими руками за поясницу. – Господин, а ведь не зря сказано в молитве покаяния: да не возомни себя значительным и важным, и тогда множество бед и несчастий минует тебя.

Ответить на высказывание было нечем. Поэтому я просто скомандовал часовой привал и, расслабленно откинувшись на спину, бездумно уставился в пронзительно синее небо, краем уха прислушиваюсь к затихающему гулу уходящего в сторону песчаного водоворота и к бубнящему Стефию.

– А если вспомнить молитву послушников…

– Стефий! – буркнул здоровяк, на мгновенье оторвавшись от горлышка фляги. – Лучше заткнись! А то зашибу. Рука у меня тяжелая.

– Уже молчу, дядя Рикар, – понятливо закивал Стефий, утирая от пота лицо с грязными разводами. – Думаю, вам следует открыть священную книгу «Величие Создателя» на главе, посвященной вспыльчивости и несдержанности, где говорится, как опасны эти наклонн…

– Стефий! – одновременно рявкнуло сразу несколько охотников, а Рикар подчеркнуто медленно начал подниматься с земли.

– Все. Молчу. Молчу.

Не выдержав, я фыркнул и, с натугой сев, осмотрелся по сторонам. Судя по тому, как все обессиленно вытянулись прямо на голой земле, нам придется здесь задержаться. До Подковы осталось не больше нескольких часов пути, и до зубовного скрежета хотелось как можно скорее закончить изматывающий переход. Не страшно. Уже сегодня, еще до полной темноты, мы доберемся до дома.

* * *

Уж не знаю, что помогло больше – истовая молитва Создателю или наше общее желание оказаться дома, – но мы это сделали. Одним рывком, без единой остановки мы прошли оставшееся расстояние до густой рощи, окружающей подножье Подковы, вошли в ущелье, ведущее к форту, и на последнем издыхании, когда уже казалось, что еще чуть‑чуть, и напряженные до предела мышцы просто не выдержат рвущей тяжести волокуш… мы добрались.

И, позабыв обо всем, уставились на стену форта. Нет, не на стену, а на Стену.

Мне хватило одного взгляда на нее, чтобы понять, что в наше отсутствие не случилось ничего страшного и поселение продолжало жить своей нормальной (если это слово вообще применимо к Диким Землям) жизнью. Иначе стена не смогла бы так сильно подрасти – навскидку не меньше чем на высоту человеческого роста. Неплохо. И это учитывая, что вся работа велась практически голыми руками. Похоже, в наше отсутствие работа не затихала ни на миг. Чувствуется твердая рука братьев‑мастеров. И теперь каменная стена угрюмо нависала над нашими головами, навевая чувство уверенности – такую преграду легко не преодолеешь и наскоком не возьмешь.

Потянув носом, я уловил манящий запах жареного мяса – не иначе, как раз к ужину подоспели. Тогда понятно, почему не слышен уже такой привычный перестук топоров и молотов.

Оглядев ошарашенные лица охотников, я усмехнулся – судя по вытаращенным глазам и отпавшим челюстям, увиденное поразило не только меня. Невозмутимым остался только Рикар. Критическим взглядом он дотошно осмотрел стену, пожевав губами, зло сплюнул и буркнул:

– Кажись, подросла наша стеночка. Подросла, родимая. Вот только, жаль, толку нет.

– Не понял? – удивленно спросил я. – Что значит, нет толку?

– А какой толк может быть, если мы подошли вплотную, а нас до сих пор не заметили?! Стража чем занимается? А? Бери хоть голыми руками. Распустились без меня, – рявкнул здоровяк и, задрав голову, бешено заорал: – Эй! Стража! Хотя какая вы, к Темному, стража… склирсы вы вонючие, а не стража. Эй! Спускайте лестницу!

Наверху что‑то с грохотом упало – не иначе как щит уронили, – над кромкой стены показалось пораженное лицо стражника. Увидев нас, он непонимающе похлопал глазами, затем сдавленно охнул и исчез. Над стеной понесся пронзительный крик: