Инквизиция - Павел Блинников

Глава 14

Люк сидел напротив Маршана и смотрел, как в его безобразном рте исчезает вторая бутылка виски. Высший вампир мог испытывать удовольствие спиртного. Было десять утра и все шторы в помещении были завешаны. Они сидели в его мастерской, и Маршан смотрел на его картины. Как и всем прочим, они казались ему прекрасными. У высшего вампира есть только один недостаток — он боится солнечного света. Вернее не то чтобы боится, но на свету его кожа начинает плавиться и сползать. Тут конечно сразу же вырастает новая, но и она слезает, доставляя мучения. На свету высший вампир не умрет, но ему будет очень больно.

— Вам нравятся мои картины? — спросил Люк. Игра в молчанку продолжалась уже час, и он ждал пока его хозяин пойдет в гроб. Сейчас оставить его он не мог.

— Да. И это одна из причин, по которым ты еще жив ублюдок.

— А почему вы называете меня ублюдком владыка?

— А почему ты убил свою сестру? — насмешливо посмотрел на него Маршан.

— Это не имеет…

— Отвечать!

— Потому что она мне надоела.

— Хорошо ублюдок. Только это неправда. Ты мог убить ее и сам, но спровоцировал меня. Ты хотел, чтобы она помучилась напоследок, не так ли? Ведь это очень больно умереть от укуса высшего вампира…

— Вы правы хозяин.

— Вот поэтому я и называю тебя так. Я тоже тебя мучаю. К тому же это правда. Ты — ублюдок.

Он опять замолчал, разглядывая картины. Так прошло еще полчаса и наконец, Маршан заговорил сам:

— Ты что влюбился в нее?

— В кого хозяин?

— Не делай из меня дурака. В свою новую жертву. В Жанну.

Люк сглотнул. Он и не предполагал, что Маршан знает ее имя.

— Я не знаю хозяин. Но она очень красивая.

— Тонкие руки?

— Да.

— Красивая шея?

— Да.

— Грудь?

— Идеальная.

— Прекрасно. Ты хочешь ее обратить?

— Да. Я хочу иметь ее вечно.

— Она станет новой Анабель для тебя? Ты станешь унижать ее, так же как и всех прочих жертв? И даже собственное гнездо? Ты думаешь, я не знаю, как ты их называешь? Крысы. Жалкие крысы.

— Они для меня не больше чем крысы хозяин. Но я не хочу ее унижать. Или хочу… Я не знаю. Но я хочу попробовать.

— Это правильно. Ты слишком злобен для вампира. Это у меня нет никаких человеческих чувств, но я высший. Я полностью вампир, а ты наполовину человек. Хотя с другой стороны благодаря своей ненависти ты смог прожить так долго. Ты не имел привязанностей к людям, и поэтому у тебя не было изъянов. Ты не боишься, что теперь они появятся?

— Нет, владыка. Я не знаю, что чувствую к Жанне, но хочу это выяснить. А сестра и так умерла бы. Просто это случилось бы чуть позже. Какая разница.

— Ты прав, разницы нет. — Маршан подошел к картине и провел по ней языком. — Я завтра увожу отсюда гнездо.

— Что? Но я еще не…

— Ты окончишь дела быстрее, и мы уедем. Я чую в воздухе запах креста.

— Инквизиция?

— Возможно. И потом мне надоел Париж. Я хочу поехать на родину.

— Куда владыка?

— В Прагу. Я родился там, когда она еще называлась иначе, но до сих пор люблю этот город. Ты можешь взять с собой эту Жанну. Когда ее можно будет обратить?

— Послезавтра.

— Хорошо. Тогда к завтрашнему вечеру ты подготовишь грузовик для перевозки гнезда и раздобудешь жертвы для Джека и Лизы. Они поведут машины. Ехать предстоит прилично, так что лучше поторопиться.

— Хорошо владыка.

— И не светись. Если мое чутье не врет, инквизиция уже здесь, или будет со дня на день. Ты мне нужен ублюдок, так что постарайся выжить.

— Хорошо.

Маршан еще раз лизнул картину и пошел вниз. Он должен поспать и переварить ту кого знал сто пятьдесят лет. Ему было даже немножко жаль Анабель. Он уже успел к ней привязаться.

Но Люку было не жаль сестру. Сегодня ночью он станет заниматься любовью с той, которая сломала замки на его сердце. А уже послезавтра она присоединиться к его гнезду, и он не будет испытывать никакого презрения от этого занятия. Уже скоро…

Люк ожидал ее звонка до часу, а потом не выдержал и позвонил сам. Это было странно. На этом этапе жертва обычно звонит через каждые пять минут. Она уже должна понимать, что он центр ее вселенной, и жить без него она не может. Но на этот раз никто не звонил. Когда в ее квартире никто не взял трубку он позвонил на мобильник. Результат тот же. Он решил, что надо проведать ее. Быть может, она плохо перенесла прошлую ночь? Люка передернуло от мыслей, что она умерла от истощения.

Он быстро вышел из мастерской и, сев в машину, поехал к жертве. Когда он подошел к ее квартире Люк обнаружил, что дверь не заперта. По спине пробежал незнакомый до сих пор холодок страха за нее. Он вошел и стал осматривать квартиру. Кровать была в беспорядке, но ее одежды, которую он вчера с нетерпением раскидывал по полу, не было. И тут его взгляд упал на журнальный столик. Там была записка. В одну секунду он переместился и стал читать.

"Здорово моляр! Твоя баба у нас. Если хочешь еще раз с ней покувыркаться готовь сто тысяч евро. Вздумаешь позвонить в полицию и ей кранты. Собери деньги до завтра, и тогда мы тебе позвоним и скажем, что делать дальше. Не вздумай звонить в полицию, ты понял! Иначе она умрет"

— Это ты умрешь мразь! — сквозь зубы прорычал Люк. А потом он схватил журнальный столик и выкинул его в окно. Он швырнул его с такой силой, что тот долетел до крыши соседнего дома, и разбился там на тысячи осколков. Люк сел в кресло и успокоился. Это же надо! Как не вовремя. И еще Маршан собрался линять. Значит надо действовать самому. Он закрыл глаза и попробовал установить с ней контакт. У него ничего не получилось. Или она без сознания, или ее увезли далеко. Еще одна ночь и он смог бы найти ее хоть на противоположном конце земного шара, но пока их связь недостаточно сильна. Всего одна ночь! Люк поднялся и поехал домой. Надо разбудить Маршана и посоветоваться с ним. А если учесть что он лег спать недавно и только что поел, это было смертельно опасно. Спросонья высший вампир себя совершенно не контролировал, что и продемонстрировал когда убил Анабель. Люк отметил для себя, что в первый раз назвал мертвую сестру по имени. Раньше в его мыслях она была только сестрой. От этого желание обратить Жанну только усилилось.

Глава 15

Жанна приходила в себя мучительно. Все тело болело, голова кружилась и она только чудом сдержала рвоту. Пред глазами мутилось, и вдруг она почувствовала резкий запах. Картинка собралась, и Жанна увидела старого мужчину, который убирал в саквояж пузырек с нашатырем. Она хотел спросить, что с ней, но поняла, что не может открыть рот. Потом она захотела прикоснуться к лицу рукой, но и это ей не удалось. Мозг хоть и медленно, но подсказал, что она связана, а на рту кусок скотча.