Марк - Артём Сениянц

нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что произошло. Блэк вырубился точно так же, как Марк – неожиданно и быстро. Успел затормозить, но не так мягко. Должно быть, скорость держал больше. Лицом впечатался в руль. Расквасил нос. Но в сознание не пришёл.

«А как я-то уцелел?» – подумал Марк. И сразу же обнаружил ответ. Блэк применил к товарищу его же затею – прихватил к спинке кресла лямками от вещмешка.

На поверку, ранения Блэка оказались не столь серьёзными. Пятно крови на джинсах, двойная сплошная линия на руле (опять же из крови) и вымазанный подбородок (опять же в крови). Ну и два симметричных синяка под глазами – а-ля панда. В целом, всё обошлось (страшно представить, что будет, если грузовик перевернётся).

Марк перетащил товарища на своё место, приладил к нему «ремень безопасности» и сел за руль.

Немного побрезговав кровью, Марк вынул кусок ветоши из дыры в лобовом стекле, смочил (какая оскорбительная трата) квасом из своего красного термоса и протёр руль. Приступ брезгливости отошёл, а ветошь вернулась на прежнее место.

По колее ехать было намного веселее, чем лавировать между валунов. Отсутствие последних на пути, явно свидетельствовало о том, что дорогу расчищали. А раздавленные в пыль камешки объясняли то, что расчисткой занимались совсем недавно. Причём с применением гусеничной техники.

– «Неужели танки?» – с ужасом подумал Марк. И, словно в подтверждение его страшных догадок, колея приобрела отчётливо-рифлёное покрытие, которое оставляет железные гусеницы.

Марк притормозил и увидел, что кое-где следы гусениц пресекают оттиски солдатских ботинок – тоже рифлёные. И, судя по направлению оттисков, направлялась эта шумная компания туда, куда ехал Марк на своём «Студере».

Блэк очнулся не скоро. К этому моменту Марк так осмелел за рулём, что стал держать скорость шестьдесят (если мерить тысячами шагов).

Первым делом бывалый Спящий привёл лицо в порядок. Для этого он не пожалел ни воды из бурдюка, ни дверей «Студебекера». Прямо на ходу и высунулся наружу, решил экстремально умыться.

– Значит так, днём едим только тогда, когда оба не спим, – выдал он безапелляционное заявление, когда захлопнул дверь. – Ночью можешь ехать, если уснул первым. Но только в том случаи, если уверен, что тебя будить не будут.

Марк согласно покивал. Два синяка вокруг глаз товарища служили бесспорным аргументом.

– Слушай, а калия всё не кончается, – заметил Блэк. На что Марк высказал своё предположение, подкреплённое визуальными следами гусеничной техники.

– Танки? Нет, у серых нет танков, – возразил Блэк.

– Значит БМП или ещё какая-то машина на гусеницах, – парировал Марк.

– Вряд ли. У серых таких штук всего ничего. И все в авангарде сил. А тут авангардом не пахнет. Скорее разведка.

– Или скрытое передвижение большой колонны, – намерено зажевав слова, таинственно произнёс Марк.

– Что ты имеешь в виду?

– Допустим, поезд остановился тут, высадил людей и технику. Техника пошла аккуратной колонной, буквально колесо в колесо. Может быть, даже во главе с БМП. А замыкает колонну второй гусеничный монстр и затирает все прочие следы. Согласись, после гусениц такой машины, ни один следопыт настоящее число прошедших машин не определит.

– В этом ты прав, безусловно, – согласился Блэк. – Но есть одна неувязочка: зачем выгружать боевую колонну за столько тысяч шагов от ближайшего поселения? Не проще ли подвести технику по рельсам и разгрузить в непосредственной близости?

– Может это уловка? Может они хотят скрыть число поставляемой техники?

– И потому выстроили её как на параде, а не прогнали в тентованном вагоне? Ещё гениальные идеи есть?

Марк насупился. Не то, чтобы он мнил себя военным экспертом. Но всё-таки оскорбился от столь сокрушительного разгрома на поле диванных сражений. Не желая так просто признать своё поражение, Марк прибегнул к единственному необнародованному аргументу:

– Я видел следы от рифлёных подошв.

Блэк уставился на него с нескрываемым удивлением.

– Ты уверен? – спросил он.

– Абсолютно. Их было много.

– Так-так. У серых такой обуви нет. И танков нет. Зато и танки, и вот такие берцы, – Блэк высоко задрал ногу, демонстрируя начищенный до блеска ботинок, – есть у армии Спящих. С рифлёной подошвой, попрошу заметить.

– И что это значит? – уточнил Марк.

– То и значит, что армия Спящих готовится вступить в игру. Это следы разведчиков. Ну, или диверсионной группы. Может, разведку боем произвести хотят. Может, провокацию готовят. А самый верный вариант – ищут лучшее место для засады, чтобы скинуть с рельсов очередной эшелон. Подумай сам – один выстрел из танка, и целый состав под откос. А там всё – кони, люди, танки, Юди*. Всё всмятку. Зубы от костей не отличишь.

У Марка пробежали мурашки по коже. Не от того, что он сильно сочувствовал участи воображаемого состава. А скорее от того, что он сидел за рулём «Студебекера», выкрашенного в характерный серый цвет. И как знать, не выстрелит ли танк по одиночной цели? А если и не выстрелит, просто заставит остановиться. А там досмотр личных вещей, два комплекта обмундирования, допросы, пытки и расстрел за ненадобностью. Да, повстречаться с этим отрядом очень не хотелось. Настолько, что нога без спроса ослабила нажатие на педаль газа – стрелка спидометра спустилась к отметке сорок.

– Блэк, не подумай, что я струсил, – нервно сглотнул слюну Марк.– Но какого лешего мы едем в самое пекло? Что ты там забыл? Не пора ли сказать попутчику, куда вы собственно путь держите?

– Я ищу одного человека. Очень серьёзного и влиятельного. И у меня с ним есть одно незаконченное дело.

– Это я уже и сам понял. И про дело это тоже. Вот только что это за человек и где его искать – увы, не догадался.

– Что за человек – я тебе пока не скажу.

– Не доверяешь?

– Жизнь научила.

– А где его искать? Это мы могли бы обсудить? Место. Если это скит одинокого отшельника, намекни хоть – сколько до него ехать и в какую сторону.

Блэк усмехнулся и на несколько секунд погрузился в мысли. Марк подумал было, что ничего уже не услышит, как вдруг.

– Я сам не знаю где эту тварь найти. И знаю, что об этом никто не скажет.

Марк, не без театрального эффекта, затормозил. Послышался металлический скрип и машина замерла.

– То есть как это, не знаешь? А какого рожна мы прёмся в самую задницу?