По воле судьбы - Мэдлин Хантер

Он вернулся к обсуждению будничных дел – на какое-то время.

– Если ты хочешь осмотреть полы, приходи в Вестминстер сегодня в восемь. Я встречу тебя у ворот и проведу в покои. Затем мы съездим в Кент и посмотрим плиточную мастерскую. Я узнал, где она расположена, это совсем недалеко от города.

Он ждал, что она откажется. Женщина, презирающая мужчину, не захочет проводить с ним столько времени. Но она подумала и кивнула. Взяв котел за ручку, она отправилась к колодцу.

Он хорошо рассмотрел ее лицо, пока она проходила мимо: оно было полно решимости, в глазах полыхал огонь.

Слово. Взгляд. Вздох.

Джоан вышла из дома задолго до восьми, чуть позже Риза, и пересекла рынок.

В таверне у собора Джона не было. Она села на лавку у стола в темном углу и стала ждать. Если он не придет сегодня утром, она попробует встретиться с ним в другой раз. Женщина, разливавшая эль, вопросительно посмотрела на нее, и Джоан покачала головой в ответ. У нее не было денег на эль, и еще долго не будет, но у нее будут деньги на другие, более важные вещи.

Наконец Джон появился на пороге, вошел в темный зал, огляделся. У Джоан было такое чувство, что он ищет в зале просто знакомое лицо, а не кого-то конкретно. Что бы он там ни делал для епископа Стратфорда, похоже, эту таверну он использовал как свой личный кабинет.

Увидев Джоан, он направился к ней, лавируя между столами и присел на лавку напротив.

– Прошло столько времени. Не думал, что ты захочешь помочь.

– Ты не сказал мне, что Риз принимал участие в мятеже. Если бы ты сказал мне об этом, я пришла бы раньше.

– Не думал, что для тебя это имеет значение. Тогда все было иначе. Многие помогали мятежникам, и я тоже. Некоторые из нас стремятся исправить свою ошибку, другие надеются извлечь из этого выгоду.

– И ты опасаешься, что он в рядах последних.

– Я просто хочу знать, как обстоят дела. Раньше он был с нами, но теперь все не так. Убеждения могут меняться, – он замолчал и погладил свою бороду. – Ты узнала, не изменились ли его убеждения?

– Вчера я пыталась найти среди его вещей в доме что-нибудь, что подтвердило бы или опровергло твои подозрения. Я просмотрела все пергамента в его кабинете, но ничего не нашла.

Это оказалось труднее, чем она думала. Чувство вины и постоянный страх быть пойманной за этим неблаговидным занятием заставляли ее сердце биться быстрее. Неожиданно она почувствовала себя предательницей, и не только потому, что рылась без его ведома в его вещах, но и потому, что рассматривала пергаменты, раскрывающие его внутренний мир. Ее поступок разрывал связь между ними, но то, что она увидела в его записях, только укрепляло ее.

Некоторые рисунки были обычными и законченными, но некоторые – иногда всего лишь наброски – были фантастическими фрагментами чего-то невыразимо прекрасного: причудливые и свободные, непрактичные и невозможные, статуи в движении, чего никогда не сделать из камня, двери такой формы, какую придать им было совершенно невозможно.

Джоан отогнала эти образы и закрыла сердце для мужчины, который их создал.

– Ты сказал, что заплатишь мне.

– Но ты ничего не нашла.

– Я закончила то, что ты начал. Теперь ты знаешь то, что хотел узнать. Как бы то ни было, ты искал доказательства, и я их принесла.

Джон нахмурился, но уступил: полез в кошелек, и на стол опустился шиллинг.

– Нет, я хочу три. Я многим рисковала. Если Риз узнает об этом, я окажусь на улице.

– Такие, как ты, никогда не оказываются на улице. Есть другие мужчины, которым нужна…экономка.

Его плотоядный взгляд скользил по ее телу. Джоан рассердилась.

– Тогда четыре шиллинга.

Он начал вскипать от негодования, готовый взорваться.

– А я говорю, это стоит один шиллинг.

– Если ты так со мной поступишь, значит, ты просто мошенник, и я больше не стану тебе помогать. Иди и расскажи об этом своему епископу, скажи, как совершил глупейшую ошибку, позволив себе некоторые вольности в обращении со мной. Увидишь, в какой он будет ярости: еще бы, его планы могут сорваться из-за такого пустяка!

От ее слов у Джона перехватило дыхание.

– Ты думаешь, что сможешь и дальше помогать нам? Сейчас крайне важно знать, на чьей он стороне, ведь он работает в покоях короля. Если он служит Мортимеру, короля необходимо срочно предупредить.

Да, знать, на чьей стороне Риз важно, и не только ради короля.

– Я живу в его доме и буду помогать ему в работе во дворце. Если он работает на Мортимера, думаю, я скоро об этом узнаю, – она постучала по столу. – Но если я это сделаю, если мне удастся разузнать, что это так, я должна буду получить за это пять фунтов, а не пару жалких шиллингов.

Он пожевал губу и пораскинул мозгами.

– Хорошо, женщина, пять фунтов, но не вздумай кормить меня баснями.

– Я не стану ничего придумывать. Если бы я была на это способна, я бы сегодня же принесла тебе обрывки писем, которые написала сама.

Она встала, чувствуя себя запачканной липкими взглядами Джона и глубоко въевшейся в дерево грязью. До встречи с Ризом еще оставалось время, но ей не хотелось проводить его с этим человеком, наоборот, хотелось бежать отсюда как можно дальше.

– Если я что-то узнаю, то пришлю кого-нибудь, кто передаст тебе, где меня найти. Наверное, весь город знает, что ты сидишь здесь каждый день, я не хочу, чтобы меня кто-нибудь увидел в твоей компании.

Его лицо омрачилось от ее тона.

– Мы делаем это во имя справедливости Божьей, ради правого дела. Джоан сгребла свои монеты, повернулась на каблуках и ушла. Да, во имя справедливости Божьей. И ее собственной.

Чтобы пойти в Вестминстер, ей понадобилось собрать в кулак все свое мужество.

Она никогда прежде не заходила внутрь двора, даже когда торговала посудой. При приближении к дворцу кровь застучала в висках, заломило от страха в затылке – это давали о себе знать ее старые страхи перед этим местом и его обитателями.

Стараясь не растерять последние остатки воли, она нашла ворота, через которые входили и выходили слуги. Если она узнает то, что было нужно Джону, у нее сразу появится вся необходимая ей сумма, если же нет, то, по меньшей мере, какие-то деньги она получит за работу у Риза, а ее визиты в плиточную мастерскую смогут обеспечить ей возможность зарабатывать больше.

Она не станет обращать внимание на тяжесть в сердце, нет. Она будет помнить, что это Риз сделал ее такой коварной; такому человеку, как он, нельзя доверять, не говоря уже о том, что не стоит ждать от него преданности.

Она подошла к толстой женщине, которая несла ведро и спросила, как ей найти королевские покои. Женщина удивленно подняла брови.

– Никто не имеет права туда входить без приглашения. Если у тебя прошение, погоди, пока его не рассмотрят, или обратись к кому-нибудь из свиты.