Договор - Александр Лонс

— Это и есть один из знаменитых кристаллов Сегоя. То, что вы видите — это не огранка, а грани кристалла. Некоторые сложные оксиды алюминия образуют кристаллы, способные хранить и накапливать информацию. Их используют в качестве информационного носителя при создании матрикатов, при изготовлении инструментов особого рода и как очень мощное психосуггестивное оружие. Именно таким оружием и является это кольцо. Я думаю, что вы уже и сами давно догадались, какого рода "украшение" попало к Вам в руки.

— А что все-таки случилось с Сегоем?

— До сих пор никто толком не знает. Есть у меня некоторые догадки. Не просто догадки, как вы понимаете, а весьма основательные предположения. Сегой был одержим идеей, что наше пространство — только одно из проявлений более сложного мира. И, проведя определенные манипуляции, в особом месте и в особое время, можно попытаться проникнуть в другой мир, существующий параллельно нашему. А может, и не параллельно, а перпендикулярно, кто знает? Я считаю, что произошел несчастный случай — проводя этот эксперимент, Сегой погиб.

— А может, он все же прошел?

— Вряд ли. И потом. Если он и прошел, то где вышел? Где гарантия того, что Сегой появился в условиях пригодных для человека? И почему он не вернулся?

— Не смог?

— Не смог. Для всех нас он погиб.

— У него были ученики?

— Вы догадливы. Я в вас не ошибся. У него было три ученика.

— Это вы, Мельников и Григорий Петрович?

— Нет. Григорий не был учеником Сегоя.

— Ведь это вы вели параллельное следствие. Я права?

— Да, я. А теперь рассказывайте о ваших поисках и ваших находках.

— Вкратце мне это представляется так. Уже давно Филиппов начал что-то подозревать, и поделился с вами своими наблюдениями. Потом и все поняли, что идет мощная утечка, и, судя по характеру информации, ее сливает кто-то из Московского Круга, кто-то из двенадцати мастеров. Поскольку Филиппов первый заметил проблему, ему и поручили расследование. Когда он обнаружил предателя, он сначала сам себе не поверил, а потом так удивился, что решил срочно сообщить вам.

Я ненадолго прервалась, подыскивая более удачные слова.

— Ирина видимо давно выпрашивала кольцо у своего отца, но тот ей отказывал. Хоть он и любил свою дочку, но прекрасно понимал, что может она натворить, овладев этим инструментом. Тогда Ирина окрутила молодого студента медучилища и легко подчинила его своей воле. Он стал как пластилин в ее руках. Именно она подговорила его залезть в квартиру к Григорию Петровичу и выкрасть кольцо. Помогла войти внутрь. Сработала сигнализация, и вора поймали. Но того небольшого момента, пока он, обдирая руки, спускался по стальному тросу на землю, и потом пытался убежать, вполне хватило, чтобы Ирина забрала у него кольцо и полностью стерла ему память. Как я понимаю, стереть всю память — намного быстрее и проще, чем какой-то отдельный эпизод. Для Ирины этот парень ничего не значил, и она с легкостью превратила его в полного идиота. Когда я попала в мастерскую Ирины, у меня было достаточно времени, чтобы покопаться в ее рабочем компьютере. Там я нашла массу любовных писем от Мельникова, а также письма от того злосчастного парня. Судя по тексту, он был от нее совсем без ума и был готов для нее на любое безрассудство. Сначала Ирина пыталась управлять кольцом сама, но чуть не погибла, страшно перепугалась и оставила эти попытки. Потом кольцо перешло к Мельникову — любовнику Ирины. И Мельников довел свой план до конца. Перед своим отъездом в Америку он передал кольцо Ирине, тщательно ее проинструктировал и натренировал. О мотивах его действий я могу только догадываться, но, думаю, дело в том, что данный адепт страдал болезненным самолюбием, граничащим с паранойей. Не так давно он начал сливать информацию в прессу, бумажную и электронную, что было почти сразу замечено Кругом. Но Мельников так прекрасно маскировался, что никто так и не понял, кто виноват. Он, таким образом, хотел не только дискредитировать Московский Круг перед Мировым Кругом, но и добиться переизбрания Великого Мастера и занять ваше место. Потом он осознал, что Филиппов почти все раскопал и собирается к вам на доклад. Филиппов тогда о кольце ничего не ведал. Действовать надо было немедленно. Тогда Мельников спешно улетел в Америку, а Ирина пришла к Филиппову домой и показала ему это кольцо. Тот сразу узнал камень и так поразился увиденным, что на какой-то момент утратил свойственную ему бдительность и осторожность. Попав под власть кольца, он, может быть, и смог бы освободиться, но просто не успел. Когда он надел кольцо на палец, то на какое-то мгновение полностью потерял контроль, а Ирина сзади ударила его кинжалом в затылок. Этот кинжал, из нержавеющей оружейной стали, она изготовила сама. Наверное, она когда-то подарила его Филиппову, например, на день рождения, зная его пристрастие к красивому холодному оружию. Она мастерски делала изделия и украшения из такого металла — материалом ее снабжал отец — Григорий Петрович Лазарев. Одно из ее произведений я случайно видела у него дома на его рабочем столе. Я только не знаю, почему Ирина оставила кинжал и кольцо. Это были улики. Могу предположить, что кольцо она не смогла снять с мертвой руки, сжатой в кулак. Но вот кинжал…

— Это был не простой кинжал. Он нес особое заклятие — прервав чью-то жизнь, он оставался в теле жертвы до полного прекращения всех биологических процессов. И только после разрушения актин-миозинового комплекса… Но я вас перебил. Продолжайте.

— А Ирина не заметила, что там заклятие? Ведь это ее изделие.

— Кинжал побывал в руках Филиппова. Он его и зарядил. Потом, Ирина, может, и заметила, что там не все просто, но чтобы понять и распутать чужую работу, нужно сильно потрудиться, а она тогда спешила: вот-вот должна была прийти домработница. Но позже Ирина подменила этот кинжал на другой, антикварный, который потом тоже пропал.

— Почему же она вместе с кинжалом не подменила и кольцо?

— А зачем? Сама, без указаний Мельникова, она боялась им пользоваться. Кроме Мельникова никто не знал, что кольцо у нее, все подозрения пали бы или на меня, или на Григория. Вы ведь тоже сначала нас подозревали?

— Простите.

— Принято. Потом кольцо все равно попало бы в Круг, и Мельников, став Великим Мастером, получил бы его вполне законно. Продолжайте.

— Последнее, что внесло окончательный, недостающий элемент в картину, — продолжала я, — это прощальное письмо. Я мало знала Григория Петровича, но, тем не менее, мое представление о нем сложилось. И в это представление никак не укладывался характер письма. Излишне сентиментальное, с какими-то поэтическими отступлениями, разве таким должно быть предсмертное письмо старого солдата? Теперь мы знаем, что он это сделал под давлением и, написав явно нехарактерное письмо, пытался что-то сообщить. Но что? Вот это не давало мне покоя. Что-то вертелось в голове, что-то ассоциативное и неконкретное. Но потом я вспомнила, как характеризовали субкультуру готов. Кроме всего прочего, для них характерна приверженность к прогулкам по кладбищу. А помните строку из письма? "…Один человек, гуляя по кладбищу, будет хранить меня в своем сердце…" Мне не известен ни один "старый" гот, с "готическим стажем" более десяти лет. Сейчас большая часть российских готов еще вполне молода, так что современная готик-культура в России насчитывает всего лишь несколько лет, а самые давние из функционирующих ныне готических групп образовались у нас где-то в девяностых. Поэтому мои подозрения в причастности Ирины превратились в уверенность. Григорий Петрович, конечно, сразу обо всем догадался. Несколькими намеками он все же дал мне понять, в каком направлении двигаться. Потом к нему приехал Мельников, все выложил и заставил написать предсмертное письмо. После этого Григорий Петрович застрелился…