Ступень вторая - Инди Видум

когда готовилась угощать меня. Чайник шумел, делая разговор чуть менее внятным, поэтому я чуть подправил заклинания, смещая выход.

— Я бы и так приехал завтра.

— Завтра может быть поздно.

— Почему же? — тон Глазьева стал игривым, наверняка игривыми были и действия, потому что Аня довольно резко бросила:

— Роман, я же сказала, что сначала — дело. Нужно, чтобы ты предъявил на меня права завтра же.

— К чему такая спешка?

— Этот придурок Тимофей пожаловался, что я ему не даю заклинаний.

— Может, его просто…

Глазьев недоговорил, но Аня его прекрасно поняла, потому что ответила:

— Смысла нет, потому что Ярослав тогда точно что-то заподозрит. А так я пообещаю вести его дальше, как целителя, но обещания, не подкрепленные клятвой, легко нарушаются, как ты помнишь.

— Вот ведь сука! — высказался Серый.

— Анюта, ты же понимаешь, что я ничего не мог сделать. Я предлагал Мальцеву и деньги, и услуги, но он наотрез отказывался.

Голос был слишком убедительным, слишком честным. Глазьев почти наверняка врал. Аня подумала так же.

— Поэтому тебе первой позвонила я? — уязвленно спросила она.

— Анют, но откуда мне было знать, что ты не только ушла от Мальцевых, но и умудрилась попасть в другой клан?

— Хотелось бы мне тебе верить, Рома.

— Аня, я уже пообещал на тебе жениться, под клятвой пообещал. Куда уж больше? Я бы и раньше женился, но отец против был, а сейчас у него не осталось причин для отказа, потому что твои умения усилят клан, и он это понимает. Но я так и не понял, к чему спешка с переходом? Может, удастся еще чего ценного подцепить.

— Не удастся. Самое ценное — целительские умения и раскачка источника — уже у меня. А чем дольше мы будем тянуть, тем вероятнее Ярослав начнет разбираться в клановых делах и запросит с меня клятву, после которой я никому ничего не смогу передать, и тем больше придется отсыпать заклинаний Тимофею.

— Я уже предлагал решить с ним вопрос радикально — тебе конкуренты не нужны.

— Нет, я сказала! — в голосе Ани появились визгливые истеричные нотки. — Ты его не тронешь. Он мне не конкурент даже близко. Он цепкий парень, из него мог бы получиться хороший целитель. Захочет таковым стать — сам к нам перейдет. Ты думаешь, подходящих для целительства магов так легко найти? Там свои заморочки, кто попало не подойдет.

Врет, но сейчас врет ради Тимофея, а то с этого Глазьева действительно станется устроить парню несчастный случай. Нужно нашему последнему целителю сделать артефакт получше, а то любовник Аню может не послушать и перестраховаться.

— Хорошо, не трону я его, — недовольно сказал Глазьев. — Уговорила, золотце. Завтра вечером приду с официальным визитом к Елисеевым. Буду тебя выкупать.

— И Полину, — торопливо напомнила Аня. — Потому что когда Ярослав поймет, что упустил, он может на ней отыграться. Собственно, на хорошую школу я и сейчас могу заработать, у меня открылся ряд косметических заклинаний. Считай, что на Глазьевых прольется золотой дождь. А уж когда я докачаюсь до максимума, нынешний золотой дождь покажется ручейком.

Серый заскрежетал зубами.

— Нам бы эти деньги тоже не помешали, — заметил он. — Эх, Ярослав, не проинтуичил ты, нужно было Ермолиных клятвами опутать так, чтобы они на сторону и подумать не могли, не то что сбежать.

— Предателей выбросим — в клане чище будет, — возразил я. — Не нужно нам всякое дерьмо под боком.

— Оно бы правильно, конечно, было бы, если бы не вопрос с целительсвом. Ты же говорил, что без целителей можно только первую пару ступеней проходить. Скажу, что и с целителем это мало приятно, а без него вообще жопа будет.

Серый был совершенно прав, только ответа на его вопрос у меня не было.

— Пока думаю.

Парочка перешла от обсуждений к поцелуям, и прослушку я свернул. Не очень-то мне было интересно, чем они занимаются, если это не касалось конкретно меня.

Интерлюдия 6

— Мы не вмешиваемся в политику! Это решение было принято нашими предками, и за прошедшие века превратилось в закон!

Голос Верховного гремел, отражаясь от стен и проникая не просто в уши, в глубину черепной коробки. Можно было бы сказать, что сказанное им закреплялось там намертво, если бы то, что он говорил, не было бы прописными истинами, известному каждому, входившему в тайное волховское общество. Они поклонялись давно ушедшим богам и не собирались воссоединяться с предавшими их когда-то правителями.

— Владыко, — осторожно прокашлялся один из самых авторитетных членов тайного сообщества, — вы уверены, что это нужно повторять вновь и вновь? Мы не дети малые, все давно выучили.

— Если бы все! — опять рявкнул Верховный.

— Абсолютно все, — успокаивающе сказал его собеседник. — Владыко, никто из нас в здравом уме не пойдет на сближение с императором. Никто не поднимет завесу конспирации. Мы отдельно, они — отдельно. Да будет так во веки веков.

— Да будет, — привычным дружным хором отозвались все волхвы.

Эта слаженность Верховного волхва ни на миг не успокоила, он словно разозлился еще больше и бросил:

— Никто, вы говорите? Так почему же младший волхв Варсонофий позволяет себе демаскировать наше общество, общаясь с подозрительными личностями?

— Наглый поклеп, — встрепенулся упомянутый волхв, действительно, по меркам общества молодой — всего каких-то сорок лет. — Я не знаю, Владыко, кто вам чего наговорил, но я чист перед ликами наших богов.

— Чист, говорите? А что за неуместное восстановление справедливости и дарование магии изгою?

— Вы о чем, Владыко? — осторожно уточнил Варсонофий, пытаясь вспомнить, не было ли странного вкуса у напитка, который все пригубливали из ритуальной чаши, а Верховный волхв допил.

— Не притворяйтесь. Вас засняла Императорская гвардия, Варсонофий, — возмущенно сказал Верховный. — А казался таким преданным нашему обществу. Но это была лишь маска.

— Кто и где меня заснял? — возмутился теперь уже Варсонофий. — Я требую показать запись, чтобы восстановить справедливость.

— Вот-вот, любимые слова про «восстановить справедливость», — ядовито сказал Верховный. — Хорошо, что у нас есть связи в Императорской гвардии, а то так и остались бы в неведении до тех пор, пока на нас не вышли бы. Смотрите.

Он вставил флешку и запустил короткий