Ведьма в горошек - Любовь Александровна Хилинская

Но, представив, что больше в таком случае я сестру не увижу, решила, что будь что будет. Сейчас год отработаю, а потом пошлю их всех на хутор бабочек ловить с этой их секретной магией, да займусь своим прямым предназначением – открою ведьминскую лавку в этом городе, буду наслаждаться своим даром, не вспоминая о магии. К счастью, теперь можно обойтись без рождения ребенка.

– Тильда, ты там уснула, что ли? – мама недовольно постукивала каблучком по полу, скрестив руки на груди и поджав губы.

Она сегодня была чудо как хороша – рыжие волосы уложены красивыми локонами, маленькая шляпка смотрелась аккуратно и к месту, платье цвета изумруда до колен, аккуратные туфли на стройных ногах – и не скажешь, что этой ведьме уже не восемнадцать! Я рядом с ней смотрелась как пугало – в простом сером платье, обычных туфлях, без шляпки, волосы кое-как завязаны в хвост, на лице ни грамма косметики.

Маменька закатила глаза и направила на меня волну своей магии.

– Мне стыдно будет идти с тобой по улице! – сообщила она с удовлетворением, когда я недовольно пискнула, ощутив, как волосы сами собой завиваются и распадаются волнами по спине. – Одежду, конечно, по-ведьмински не исправить, зато в этом отлично поможет папин кошелек!

– Может, не надо? – в очередной раз простонала я.

– Надо, Тильда, надо!

С этими словами эта наглая рыжая женщина схватила меня, родную дочь, и поволокла в гнездо, даже не в гнездо, а в рассадник головной боли мужчин – в модный торговый дом.

Я едва поспевала перебирать ногами, в то время как мама бодро вышагивала на каблуках, успевая расточать улыбки и кивки знакомым, а также оглядывать всех встречных дам, источая яд по и поводу.

– Вон идет жена главного банкира, – кивок в сторону дородной дамы в ярко-красном платье, медоточивая улыбка ей же. – Разожралась, как жаба, совершенно не следит за собой! А это, – кивок в сторону стройной брюнетки в брючном костюме, – любовница Старшего мага в Тайной канцелярии. Жена у него старая и безобразная тетка, но развестись он не может, все деньги по брачному контракту отойдут ей. Вот и терпят оба, жена – измены, муж – жену. Не понимаю, зачем ей это. Только разве что для статуса.

Я искоса смотрела на мамулю, не узнавая ее. Да уж! Как меняют человека прожитые годы в неге и расточительстве!

– Что ты идешь, как квашня? – задумавшись, я не заметила, как мама сравняла со мной шаг и шлепнула ладошкой по спине между лопаток. – Выпрямись, держи осанку! Родная дочь! Сутулится, как вопросительный знак!

– Мама! – возмущенно пискнула я.

– А ты не мамкай! – шикнула ведьма. – Удумала! Родную мать!

Я закатила глаза и покачала головой. Да, годы-годами, а манеры все те же. И как папа ее терпит?

Не успела я обрисовать мысленно картину семейной идиллии с сидящими в креслах папой и мамой – он с газетой, она с вязаньем, как рыжая ведьма нырнула в какой-то магазинчик. «Лямур Гламур» – гласила вывеска. Интересно, что ж это за лавка такая?

Внутри магазин поражал своим убранством – высокий потолок (не иначе, магически расширенное пространство), яркие лампы везде, стены нежно-лилового цвета, пол мраморный, везде зеркала, белые кожаные диванчики с придиванными столиками и лежащими на них модными журналами. А самое главное – товар! Это были комплекты белья и отдельно верх и низ, а также чулки, подвязки, пояса, какие-то совсем уж невообразимые изделия явно не для сна.

– Срамота какая! – восхитилась я, разглядывая на манекене треугольничек кружев на том месте, которое условно можно назвать низом живота.

Интересно, если спереди эти трусы такие маленькие, то, наверное, сзади должны быть побольше? Изогнувшись, я заглянула за спину манекену и убедилась – тут ткани было еще меньше. Для чего такое белье? Не греет совершенно, ничего не прикрывает, разве только для привлечения покупателей в магазин.

– Кхм-кхм! – раздалось за моей спиной.

Резко выпрямившись, я не удержала равновесия и чуть не упала, но вовремя схватила кстати торчащую руку манекена.

Хряп! Конечность, не выдержав моих бурных телодвижений, отвалилась и осталась у меня. Не придумав ничего лучше, я спрятала ее за спину и с самым невинным видом уставилась на щупленького продавца-мужчину. Тот глядел на меня, расширив глаза и возмущенно пыхтя.

– Девушка! – голос у него был высоковат для представителя сильного пола.

Странный тип какой-то!

– Ээээ, – промычала я нечто невообразимое, пытаясь незаметно пристроить руку манекена куда-нибудь сзади на полку с бельем.

– Вы сломали нам манекен!

Эх! А ведь я так надеялась, что он слепой!

– Оно само вышло! – попыталась оправдаться я. – И вообще, нечего было меня пугать! Зачем вы подкрались ко мне сзади и кашляли? Вы больны?

– Пресветлая матерь! – продавец приложил ладонь ко лбу. – Сегодня явно не мой день! Эта чокнутая ведьма, теперь еще одна! – простонав, юноша буквально упал на диванчик, схватил журнал и принялся обмахиваться им с таким видом, будто сейчас упадет в обморок. При этом он не забывал изредка косить на меня глаза.

Потеряв интерес к этому малахольному существу, я решила дальше изучить товар. Трусы, конечно, великолепные, это ж экономно – так шить. Наверное, у дизайнера плохие времена, вот он и выкручивается, как может.

Тут мой взгляд упал на нечто невероятное – костюмчик кошки! Это было прелестное коротенькое платьице, надетое на другой манекен, отороченное белым мехом, прозрачное до невообразимости, а сверху шапочка с милыми меховыми ушками. И хвост! Он был перекинут через руку манекена. Застыв у этого чуда с открытым ртом, я не заметила, как откуда-то вынырнула маменька и схватила меня за руку.

– Тильда! – рявкнула она, чем вызвала у продавца, едва поднявшегося с дивана, приступ меланхолии и паники одновременно. – Где ты бродишь? В этом отделе тебе рановато еще торчать! Вот выйдешь замуж, будешь сюда с мужем захаживать!

– А что это за отдел? А ты видела трусы? А костюм кошки? Это зачем такой, а?

Маменька закатила глаза.

– Узнаю свою дочь! – процедила она. – Тысяча вопросов, как горох рассыпался!

– Ну так ты сама меня сюда привела!

– Не сюда, а туда! – ведьма указала рукой на вход в соседний отдел, где я увидела уже совершенно другое белье на полках. – Сюда, повторяю, придешь с мужем. А вы, юноша, – бедняга был облит презрением, – получше бы присматривали за посетителями! Увидели же, что молодая невинная девушка к вам пришла, могли бы и проводить в следующий отдел!

– Всенепременно! – с жаром воскликнул худышка и зыркнул на меня таким взглядом, что если б мог убивать им, я б уже валялась