Тот, кто ходит сам по себе - Евгений Щепетнов

Дверь за нежданной гостьей закрылась, и тишина в комнате стала почти звенящей. Кстати, я еще раньше заметил – то ли стены толстые, двери, но только в комнате всегда было очень тихо. Ни голосов из коридора, ни криков из соседних комнат. Ничего не слыхать! Магическая звукоизоляция?

А может, так и должно быть? Это обычно? Я‑то сужу по Земле, по тамошним общагам и гостиницам. Бывал и там, и там – когда в соседней комнате занимаются сексом, ощущение такое, будто эта парочка лежит рядом с тобой. Стены тонкие, звукоизоляции никакой. Да, отвратительно. Шаги в коридоре – кажется, что топают где‑то рядом, возле постели.

Может, это мне такие общаги и гостиницы попадались? Или просто слух у меня слишком острый? Так‑то я на слух никогда не жаловался, да…

– Вот же демоница! – нарушила тишину Амалия, тяжело вздохнув. – Знаешь, почему я с ней дружу? Не знаешь! А я знаю! С ней легко! И она не предаст. Казалось бы – мелкая шлюшка, порхает по жизни, как и весь их народец, ничто для нее не важно, только развлечения и любовь. А вот нет! Они себе на уме, и эта девочка – в первую очередь! Иногда мне кажется, что она здесь неспроста, что не так просто по постелям порхает, а собирает информацию! Лазутчица, вот она кто! Я ее как‑то спросила об этом, она потом смеялась так, что едва не описалась. Говорит – это у меня мозги съехали набок от того, что я засиделась в девах!

Амалия помолчала, задумчиво глядя в пространство, и тихо добавила:

– Да и не в отце дело‑то! Размениваться на ублюдков вроде Герена? Или по‑дружески переспать с парнем из соседней комнаты? Мелко как‑то, правда же? Как животное… Хм‑м… прости. Ты человек больше, чем некоторые другие люди! Защитник мой! Мужчина! (Я заурчал от удовольствия – вот умеет же подобрать слова, чертовка !)

– Ну что же, отдыхай, а я пойду по делам. – Амалия встала, начала копаться в шкафу, подбирая себе одежду и что‑то бормоча под нос. Что именно – я не разобрал. Что‑то про женскую натуру и про то, что ежемесячно терпит каждая нормальная женщина.

Я слушать не стал – так‑то совсем не ханжа, да и как можно быть ханжой в двадцать первом веке, веке толерантности в худшем ее смысле, веке вседозволенности и всеобщей глупости? Человек, который ежедневно, ежечасно видит рекламу прокладок, отучается чего‑либо стесняться, и его уже мало чем можно удивить. Просто неприятно. Не хочу этого слышать и об этом говорить. Как и большинство мужчин. Если только не все…

И я уснул. Легко, непринужденно, как это делают все коты, проводящие во сне двадцать часов в сутки. Ночь бегал, день бегал – когда‑то спать надо, в конце‑то концов?! Я вам не какой‑нибудь фанатик‑революционер, чтобы без сна и отдыха сутками напролет строить дорогу в светлое будущее!

Проснувшись, обнаружил, что Амалии еще нет. Ушла и пока что не вернулась. Где она сейчас бродит, я не знал – не выслушал ее обычные монологи и теперь об этом пожалел. Может, с ней что‑то случилось? А вдруг и правда колдун нанял уличную шпану? И лежит теперь моя Амалия где‑нибудь в переулке, и терзают ее тело стаи мерзких бродячих собак!

Удивился – почему мерзких‑то?! Почему это я вдруг стал испытывать к собакам неприязнь девяностого левела? Ясное дело, не потому, что прошлой ночью они едва не оторвали мне хвост и все остальные части тела, коими я дорожу безмерно! Каждой шерстинкой своей дорожу, между прочим!

Тело кота. Вот что значит попасть в тело кота! Инстинкт, это… инстинкт! Ненависть к собакам – это в генах, как и у собак ненависть к кошкам. Откуда она взялась? Да черт ее знает! Насолили они друг другу когда‑то очень давно, в незапамятные времена. «Я не злопамятный, просто у меня память хорошая!»

Философски решив повременить с выводами насчет судьбы Амалии (нечего пургу гнать на ровном месте!), я спрыгнул с кровати и с удовольствием обнаружил, что обо мне заботятся – на тарелочке кусок свежей рыбы, кусочек нежного мяса, рядом чашка с водой – все, как надо!

Нет, положительно в жизни кошек есть свои плюсы. Вот если бы еще не разрываться между кошачьей сущностью и человеческой… Но тут уже без вариантов – «умерла – так умерла!» Нужно принимать жизнь по факту.

Наевшись, сходил в душевую, автоматически, не думая, изобразил закапывание «следов преступления», снова задумался о том, сколько во мне от кота и что будет, если не контролировать мою кошачью сущность, забрался на кровать, полежал в приятной дреме, и… только когда где‑то далеко зазвенел колокол, всполошился – я же хотел сбегать к черной колдунье и поглядеть, как там поживает кубло киллеров! Послушать, какие строятся козни!

Посчитав удары колокола, фыркнул и в сердцах врезал лапой по двери: опоздал! Семь ударов колокола! Колдун должен был прийти к шести вечера! Хоть и поздно, но все‑таки пойду, посмотрю. Да и прогуляться не грех – все равно пока делать нечего.

Собираться мне совсем недолго, только колдовскую дорогу соорудить, так что через несколько секунд я уже летел над миром, наслаждаясь полетом и ощущением полной безопасности. Уж здесь‑то меня никто не сможет достать! Нырнул в подпространство – и оставил с носом всех злодеев! «Петр‑Победитель! Всех котов повелитель! Аве, Петр! Разумные коты приветствуют тебя!»

Хм‑м… а правда, как бы тут устроить что‑то вроде революции? Кошачьему миру совершенно необходим Властелин, уверен! Просвещенный монарх, знающий, как надо жить! Вот какая у них сейчас жизнь? Средневековая! А нужно двигать прогресс! Нужно стремиться в вышину, к звездам!

Додумать, зачем это котам нужно стремиться к звездам, я не успел. Прямо в воздухе рядом со мной вдруг образовалась дыра. Нет, не дырочка, из которой кто‑то подглядывает, и не пролом куда‑то там. Что‑то вроде угольно‑черной воронки, из которой высунулся сгусток темноты и ухватил меня за правую заднюю лапу.

Сказать, что я испугался, – это ничего не сказать! Представить себе антилопу, переходящую реку. Она спокойна, только что пожрала сочной травы прерий, и ей всего‑то надо – залить пожар в животе прекрасной мутной водичкой, взболтанной тысячами копыт собратьев и разбавленной свежей мочой. Антилопе хорошо, впереди отдых под тенистым деревом, секс с брутальным быком, в общем – все прелести жизни!

И тут из воды выпрыгивает мерзкая пупырчатая тварь и хватает за ногу! «И ухватит за бочок, и утащит во лесок! Под малиновый кусток!» Нет, не волчок – крокодил. Что еще хуже.

А что может быть хуже крокодила? Только та тварь, которая ухватила меня своим черным отростком, похожим одновременно и на слоновий хобот, и на щупальце гигантского кальмара. Кошмар! Ночной кошмар!

То‑то теперь я припомнил, как Бас предупреждала о том, чтобы я был осторожнее в Сером Мире. Мол, слишком уж смело в нем бегаю, не нажить бы неприятностей!