Мне не нужен муж! Что значит, вы настаиваете?! - Ольга Обская

Глава 23.2 Страшный ритуал

Глава 23.2 Страшный ритуал

— Ты уверена, что хочешь, чтобы я рассказал? — Этьен вопросительно посмотрел на Яну. — Это ужасный, варварский ритуал. У меня кровь в жилах стыла, когда я смотрел на то, что происходит.

Яне ли бояться историй о ритуалах? В фэнтезийных романах, которые она сочиняла, тоже бывали жутковатые моменты — и ничего.

— Раз распалил любопытство, то рассказывай, — улыбнулась она. — Если бы я боялась жутких историй, то не стала бы хозяйкой проклятой лавки.

Этот железобетонный аргумент убедил Этьена, и он начал рассказ.

— Их ритуалы проходят на высокогорном плато. Начинаются ранним утром и длятся целый день. Я прятался за кустом, далеко от места событий, но ракурс был удачным — я всё видел. Центром действа был огромный костёр. Непонятно, что горело — пламя вырывалось будто из-под земли и было невероятно высоким — три или даже четыре человеческих роста. Дамарийцы собрались возле костра. Они были в звериных шкурах и масках — жутковатое зрелище.

Пока Яне не было ни капли жутко. Она знала, что и у некоторых земных народов есть подобные ритуалы. Разрисуют лица и танцуют у огня под звуки бубнов или барабанов. Она в передаче о путешествиях такое видела.

— Может, поэтому про них и поговаривают, что они уродцы, — предположил Этьен. — Встретишь такого "красавца" в жуткой маске ночью в лесу — он тебе потом ещё месяц в страшных снах являться будет.

На Бонифаса рассказ Этьена пока, похоже, тоже не произвёл впечатления. Он с невозмутимым лицом разливал по чашкам чай.

— Но их уродливые маски — это ещё пол беды, — заверил Этьен. — Я быстро привык. Спокойно смотрел, как часть из них исполняют ритуальные танцы, часть читают заклинания. Я искал глазами Уйгу — пытался угадать, за какой маской прячется она. Мне показалось, в одной из фигур я её узнал. Она больше других бесновалась в диком танце. А дальше стало происходить ужасное — взрослые вдруг начали прыгать в огонь, увлекая за собой подростков. Поднялся страшный душераздирающий крик, от которого у меня сердце остановилось. Огонь бушевал всё сильнее и сильнее. Мне показалось, Уйгу не хочет следовать общему безумству — она упиралась, но ей не дали выбора. Я видел, как жадное пламя поглотило и её.

Вот теперь история действительно стала жуткой.

.

.

— Этьен, но может, тебе только показалось? Возможно, они просто прыгали через костёр, а ты издалека принял это за прыжки прямиком в пламя.

— Пусть будет так, — не стал он настаивать на своей версии, видимо, просто, чтобы ещё больше не шокировать Яну.

— А что было дальше?

— Не знаю. Я сбежал. Не мог больше слышать их жуткие крики. Я вдруг резко понял, что уже достаточно узнал о дамарийцах, чтобы сыграть роль дамарийского юноши правдоподобно.

И хоть Этьен закончил рассказ с лёгкой иронией, Яна оставалась под впечатлением от страшной картины, которую нарисовало её воображение. Каша уже была съедена, и кузен ушёл в свой снятый угол обживаться, а Яна ещё какое-то время оставалась в гостиной с дворецким.

Ей нужна была ещё одна чашка чая, чтобы перебить впечатления от рассказа о дамарийцах. И чай действительно помог — мысли потекли немного в другое русло.

— Бонифас, мне показалось, вы несколько настороженно относитесь к Этьену? Почему? Ваше магическое чутьё подсказывает вам, что у него недобрые намерения?

— Моё магическое чутьё недобрых намерений не почувствовало — полагаю, он безвреден. Но зато моё житейское чутьё подсказывает, что он лгун. Я бы не верил ни одному его слову.

— Почему?

— Ведущий актёр столичного театра мог бы позволить себе немного обновить гардероб.

Да, Яна тоже заметила, что вид у Этьена несколько помятый. Однако это ничего не доказывает.

— Но ведь видно же, что он из артистических кругов, — возразила Яна. — Просто живёт сценой. Не думаю, что он солгал, сказав, что он артист.

— И всё же я бы уточнил, какого именно из погорелых театров, — невозмутимо посоветовал Бонифас. — Не слышал, чтобы в Трэ-Скавель с гастролями прибыла театральная труппа. В наш городок они заглядывают так редко, что это всегда становится новостью номер один. Сегодня утром я прогуливался в бакалейную лавку за овсянкой и не заметил, чтобы афиши пестрели анонсами.

Яна была вынуждена признать аргументы Бонифаса убедительными. Выходит, Этьен солгал насчёт гастролей, и историю о том, как подглядел ритуал дамарийцев, тоже, видимо, придумал. Их земли заговорённые, как он мог провести там целую неделю? Но ладно ритуал, пусть это всё его фантазии, гораздо больше Яну волновало, что он с таким же успехом мог солгать и насчёт родства. Жаль, конечно. Она была готова поверить, что у неё нашёлся родственник.

— То есть он и не актёр, и далеко не факт, что кузен? Зачем же мы его пустили на постой?

— Пристройка всё равно пустует без дела, а деньги лишними не будут, — рачительно заметил дворецкий.

Каков Бонифас, а? Да у него коммерческая жилка есть!

— Я вот думаю, если ваше магическое чутьё подсказывает, что Этьен безвреден, и всё же мы знаем, что он кое о чём приврал, тогда с какой целью он здесь?

Яна оставляла некоторую вероятность, что нежданный гость всё же приходится ей кузеном, и действительно хотел познакомиться, а приврал потому, что в последнее время у него какие-то неприятности по жизни. В конце концов, Бонифас тоже явился к Яне помятым.

— Я за ним присмотрю, — пообещал дворецкий.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍