Казак в Аду - Андрей Белянин

Согласен, мысль крамольная и даже в чём-то явно сатанинская, но… Непонятно, какой смысл напрягаться лично вам и каждому индивидууму в отдельности, если в глобальном плане его роль в этой битве ничтожна, а победитель предопределён самим смыслом существования Вселенной? Зачем всю жизнь (а она коротка!) предоставлять свою бессмертную душу как бесплатный полигон для вечной битвы «добра» и «зла»?! Почему нельзя просто жить?

Буддисты в своё время легко выкрутились из этих разборок, но о них разговор особый – иногда кажется, что «пофигизм» – лучший синоним к названию их религии. Мы не об этом… Мы о смысле битвы. Не о взгляде на неё с высоты, а о прямом и непосредственном участии в ней. И пока Иван Кочуев, филолог и казак, не находил ответа на все эти вопросы. Но он искал, а это уже хоть что-то…

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

О том, что иногда яркая смерть человека говорит о нём гораздо больше, чем вся его тусклая жизнь…

– А вот сбежавший лабораторный эльф, его партнёрша по размножению и компьютеризированное средство передвижения, именуемое лошадью, – вовремя доложил Ганс, указывая пальчиком на экран радара.

Наши герои дружно повернули головы, один выходя из глубин задумчивости, другая с сожалением откладывая бутерброд с сыром – больше не лезет.

Пульсирующая золотая линия отбивала три неравномерно вспыхивающие точки: две поменьше, одна побольше. Странно, неужели пожилые влюблённые передумали возвращаться в Арддурхоум? Ведь сил эльфийского кольца вполне хватало на две новобрачные персоны…

– А это что, циклон или тучи? – мельком взглянув на экран, бросил казак.

– Это? – вглядываясь в густую россыпь маленьких точек, заинтересовался младший бес– Это… больше всего похоже на движущуюся группу хоть тех же клонированных образцов из поставок Дэви-Марии! Одно время мы их часто использовали, но Док считает, что их мозг слишком промыт для несложной работы на конвейере…

– А это пятно? – Теперь уже Иван и Рахиль навалились на экран, едва не вдавив в него бедного Ганса.

– Это ещё одна группа, но меньшая. А что случилось-то?!

– В двух словах? – сдвинул брови суровый подъесаул. – Наших бьют!

– В смысле ваших? – попытался увильнуть бес, но нежная иудейская военнослужащая уже приподняла его за химок.

– Таки вот мы ещё будем тут выяснять, наши-ваши?! А ну, живо машину в штопор, идём на бреющем, веерная бомбардировка, пленных не брать, я им покажу сектор Газа!

– Подчинитесь, Ганс, – чуть икая после выпитого, нетрезво кивнул добрый Док. – Всё равно нас посадят…

Любая дружба всегда носит лёгкий оттенок фатализма. Кто-то ведущий, кто-то ведомый, смена ролей, новая игра, но, пока всё всех устраивает, нет причин для волнений… Пушистые инопланетные бесы незаметно для самих себя так привязались к нашей невероятной парочке, что и сами себе не смогли бы объяснить: зачем, в честь чего, с какого бодунища, рыча всеми дюзами, летят на войну за светлое будущее пожилых эльфов?! Не ради торжества науки, это уж точно, наверное, просто подхватили что-то заразное от еврейки или казака. Да и важно ли…

Неважно! И летающая тарелка со свистом пронзала облака… Всё неважно! Как восторженно матерился подъесаул, на какой ноте визжала дочь Сиона, над чем хохотал Док и что бурчал себе под нос Ганс… Всё это абсолютно неважно! Потому что друзья в беде, потому что мы их спасём, потому что кругом враги, и им, врагам, от этого только хуже…

Миллавеллора и Нюниэль нашли на обрывистом берегу, внизу и далее во всю необъятную ширь плескался ледяной океан под названием Геенна Огненная. Его воды состояли из холодной крови проклятых душ, от него веяло невыразимой тоской и болью, а любое случайное прикосновение вызывало страшный ожог, не сравнимый ни с одной кислотой или ядом. Отчаяние, ужас и страх бились в чёрные берега, с шипением атакуя вулканическую породу и по долям миллиметра год за годом отвоёвывая себе всё большее и большее пространство. Грех неверия служил вечным источником душ для Геенны…

И вот на самом краешке этой безумной бездны, рядышком, безмятежно сидели двое влюблённых эльфов. Седыми локонами играл сухой ветер, глаза обоих были полны нежности и любви, старый наркоман вещал на острое ушко принцессы очередную восточную мудрость, а та заботливо укутывала ему шею газовым шарфом, от случайной простуды. Белый конь гордо стоял поодаль, немигающим взглядом всматриваясь в горизонт.

Летающая тарелка инопланетян неуклюже брякнулась набок, горючее было на исходе, а убегая с Базы, никто, естественно, не проверял уровень топлива в баках. Ну и ладно…

– Мы пошли. – Иван потянул за собой любимую.

Бесы кивнули, предпочитая не покидать корабль. В конце концов, кто-то же должен следить за подходом противника по радару и держать в боеготовности лазерную пушку.

– О, дети мои, вы вернулись… – мягко удивился небритый философ, полуоборачиваясь на их шаги.

– Мы-то да! – На ходу обняв его и поцеловав в щёчку Вечно Рыдающую Принцессу, бодрая еврейка присела рядышком, беззаботно болтая ножками. – А вот с чего тут застряли вы? У вас таки было волшебное колечко для переноса в благоустроенный эльфийский Холм, где вашу парочку давно ждёт трон, и какой смысл тянуть, если можно сидеть на мягкости и кушать с похвальной регулярностью. Ну-ка быстренько пакуем вещички – и домой, домой, домой!..

– Мы не можем уйти, девочка…

– Ой, я вас умоляю, тётя Нюня, вот тока не надо мне петь в полный голос, что ваш единственный и неповторимый таки потерял колечко?!

– Нет, – улыбнулась старая дева. – Он у меня, конечно, милый аастяпр, но не до такой же степени. Кольцо Элронда в целости и сохранности, но мы ошиблись, думая, что оно может перенести нас обоих. Только одного… И коня я тоже не брошу!

– Тогда сваливаем все на летающей тарелке, – решительно предложил молодой казак. – Здесь в любом случае оставаться нельзя, сюда идут враги. Их слишком много.

– Друг мой, – прервал его Миллавеллор, – не ждите нас, летите сами. Как говорил незабвенный Чжи Ши: «Не порицай копьё неприятеля, пробившее твою грудь, – оно может оказаться ключом, открывающим новую жизнь в мире без страданий и боли…» Мы остаёмся.

– Вы погибнете!

– Это самая короткая дорога в Арддурхоум.

– Но… тогда кольцо может вновь попасть в лапы чёрных эльфов, и тогда… не знаю, что будет. Рахиль, подскажи!

Однако еврейская краса ответила не сразу, она, скупо жестикулируя, принимала какие-то сигналы от помощника Дока, высунувшегося из иллюминатора. Означать это могло только одно – время вышло…

– Ваня, стыжусь сказать, но, возможно, таки они правы. Умрём прямо тут сплошными героями – всех спишут в Рай! В пролёте тока вы и по-любому, на вас договор под пять лет каторжных работ на Адской территории. Повоюете с нами напоследок?

Подъесаул пристально посмотрел ей в глаза, ища подвох, нашёл как минимум двенадцать, мысленно плюнул и первым пошёл к летающему аппарату.

– Таки драться будем там, как в крепости, – улыбнулась ободряюще краса и гордость израильской военщины, когда убедилась, что её любимый ничего не слышит. – Кое-где мы сглупили. Не все, в частности я. Короче, топлива в баках даже на взлёт не хватит. Мы в ловушке, и надо продать свою жизнь подороже. Присоединяетесь?

– Охотно, – кивнули пожилые молодожёны: эльфы всегда скоры на драку. – А можно нам будет назвать летающую крепость Минас-Тиритом временно?

– Временно? Мм… думаю, да. Только между нами, девочками. Бесам не говорите, они Толкиена не читали, не поймут-с… Темнота!

Первые прицельные выстрелы раздались, когда Нюниэль заводила по трапу коня. Ноги благородного животного уменьшили до роста пони, иначе транспортировать здоровенного жеребца было бы попросту невозможно. Как только наша команда задраила все люки, нападавшие показали себя во всей красе. Их действительно было очень и очень много…

Основную боевую массу составляло всё то же неистребимое Белое Братство. Мрачный лик Дэви-Марии в тусклом небе над их головами свидетельствовал о том, что ушлой украинской дивчине недолго довелось наслаждаться душевным покоем. После бегства Рахили ей пришлось вновь занять своё место на плакатиках. Её мнимое расположение к вывернувшейся еврейке упало значительно ниже уровня моря…

С фланга подползали чёрные эльфы, их было гораздо меньше, но зато воевать они умели куда профессиональнее. Ракшас не пришёл. Язычники тоже нигде не мелькали, геи из Задома и Уморы тем более, зато отстрелянная израильской скромницей навь успешно ожила и жаждала реванша. По счастью, не припёрлись все демоны, атаковавшие летающую лабораторию вилами. Видимо, были заняты на трудовой повинности в другом месте, с большой партией грешников…

Положение нашей стороны серьёзно осложнялось лишь тем, что у лазерной пушки бесов был не слишком широкий радиус обстрела. А для полноты трагизма и прочувствованной неотвратимости наказания на сером фоне неба двумя дьявольскими светилами загорелись знакомые оранжевые глаза. Пронзительный взгляд вперился в Рахиль, как в главную виновницу всего произошедшего, и она невольно спряталась за спину верного подъесаула.