Арена - Дмитрий Воронин

– Гарно… стало быть, слушайте новости. Итак, Наталья и Станислав Свирчук. Убиты в собственной квартире, при этом явно оказывая сопротивление. Свидетелей, достойных внимания, нет. Я думаю, эту кретинскую бумажку насчет суицида мы рассматривать всерьез не будем. Разве что для осознания картины в целом. Теперь идем дальше. Трошин находится в отлучке, по моим сведениям, некоторое время назад он активно посещал турфирму «Круиз-Люкс», причем вместе с супругой.

– Ты что, наружку за ним пустил? – нахмурился Одинцов. – А ты в курсе, что это…

– Незаконно? В курсе. Не перебивай. Так вот, весьма вероятно, что в городе его, в смысле Трошина, нет. Евгений Жданов и Борис Круглов, по моим сведениям, уехамши. Типа на охоту. Когда будут в городе, неизвестно. Это пока цветочки. А вот и ягодки, самые свежие, так сказать, с куста.

Михаил чуть заметно поморщился. Когда на Петра накатывала словоохотливость, он мог трепать языком часами, и страшно обижался, когда его вежливо (поначалу) просили заткнуться. Видя, что Одинцов уже почти готов пойти на такой неразумный шаг, он, поймав взгляд Геннадия, покачал головой и, улучив минутку, приложил палец к губам – молчи, мол.

– Следующая в списке у нас Стоянова. Кто не знает – девушка видная, хотя, на мой взгляд, излишне перекачанная, – с этими словами он достал из конверта несколько фотографий и протянул собеседникам.

Михаил впился взглядом в снимки, чувствуя, как на сердце становится неспокойно. Снимки были отменные, ребята из «Видока» давно уж пользовались новейшими скрытоносимыми цифровыми фотоаппаратами, на которые Петр денег не жалел.

Со снимка на него смотрела настоящая красавица. Может быть, кто-то другой нашел бы ее плечи чрезмерно широкими, скулы – слишком ярко выраженными, а губы – излишне пухлыми, но Миша видел перед собой ЕЕ. Идеал. Мечту. Он вдруг поймал себя на мысли, что затаил дыхание, и пора бы дать организму малую толику кислорода. Пальцы вцепились в фотографию с такой силой, что Генке пришлось толкнуть подчиненного в бок, чтобы получить возможность и самому взглянуть на шестую в списке.

– Ничего, киска.

– Позавчера на ее хату было совершено нападение. Суть в следующем… в сводки сам факт, конечно, попал, но без деталей. Замок в двери выжгли автогеном. Хозяйка… или кто-то еще, в это время была дома.

– Жива? – выдохнул Михаил, хватая приятеля за рукав. – Жива?

Петр некоторое время задумчиво смотрел на старого знакомого, как будто его не узнавая. Затем перевел взгляд на снимок, который Мишка уже успел отобрать у Одинцова и теперь прикрывал ладонью, явно не намереваясь возвращать его владельцу, потом снова на опера…

– Мда-а… мои соболезнования. Да жива она, жива… наверное. Тела по крайней мере в квартире не было. Ни ее, ни каких-либо других. Но мужики из тридцать седьмого отделения, что хату осматривали, сказали, что там была бойня. Стены избиты пулями, как… в тире. И трупы там были, крови хватает. Но сейчас их нет – кто-то позаботился. И еще, дивчина эта, по предварительному заключению, ушла на своих ногах. То есть второпях сложила шмотки и испарилась. Теперь по поводу стрельбы. Стреляли в квартире, в основном из пистолетов, пули калибра 9 мм, вам это ничего не напоминает? Но это еще не все. В коридоре, из косяка соседской двери, коллеги выколупали еще одну пульку. Забавная такая пулька, я вам скажу… Редкая, можно сказать, пулька.

– Не томи… – почти прохрипел Михаил.

– 5,6-миллиметровые пули, выпущенные из бесшумной снайперской винтовки СВ-99.

– Экспертиза дала заключение так быстро?

– Эксперты тоже люди, – безапелляционно отрезал Петр. – И как все нормальные люди, они любят хорошую водку. Особенно когда ее много.

Он вскрыл банку с пивом, присосался к ней, пока последние капли не скатились в глотку, шумно рыгнул и потянулся за сухариками.

– Но я, с вашего позволения, продолжу. Теперь следующий в списке, гражданин Жидко.

На стол упали новые фотографии.

– Стоп… Жидко, Жидко… я ведь слышал эту фамилию, причем недавно, – дернулся Одинцов, отчаянно пытаясь вспомнить. – Точно слышал, только где…

– Оперативные сводки за 22-е число.

– Блин, точно! Убийство, типичная заказуха и наверняка висяк. Мужику всадили маслину в затылок в темном переулке.

– Аппетитную такую маслину, 9 мм, оружие не идентифицировано, – вскользь, как о чем-то маловажном, заметил Петр.

– Твою мать… – ругнулся Одинцов. – Ты-то откуда знаешь?

– Оттуда, что все эти люди находятся в сфере моих интересов, – пожал плечами Петр и, покосившись на Михаила, вполголоса добавил: – И кое-кто, похоже, не понимает, что работа в две смены всем личным составом, в ущерб остальным заказам, стоит охрененных бабок. И вообще, капитан, если ты намерен меня перебивать после каждого слова, я вообще никогда не закончу.

– Господи, ты еще не закончил? – оторопел Михаил. – Это что, еще не все?

– Я, позвольте заметить, дошел всего лишь до седьмого номера в списке. Теперь, с вашего позволения, я двинусь дальше. Итак, номер восьмой, господин Басов. Погиб вследствие пожара в квартире. Прошу обратить внимание, квартира на втором невысоком этаже. По мнению следствия, был в синьку пьян, уснул с сигаретой – квартира выгорела дотла. Труп опознан.

– Что, так на самом деле и было? – скептически, уже почти понимая, каким будет ответ, поинтересовался Одинцов. На этот раз Петр милостиво не заметил, что его прервали, и ответил сразу, без кривляний.

– По бумагам. Случай клинически похож на ваш. Смена заключений экспертов, подлог документов. На самом деле – шесть пулевых ранений в область груди, один – типа контрольный в голову. Если он с дыркой промеж лба курил в постели…

– Откуда ты все это знаешь? – взвыл Одинцов, потеряв всяческие остатки терпения. – Твою ж налево, это все ж материалы следствия, они ж от таких, как ты, закрыты напрочь. Должны быть.

– Видишь ли, Гена, существует бо-о-ольшая разница между тем, что должно быть, и тем, что есть на самом деле, – философским тоном заметил Петр. – В частности, большая часть этих материалов должна была бы лежать в делах, а они оттуда изъяты, причем явно указанием с самого верху. Кто-то очень старательно заметает следы, причем даже не задумываясь о том, что имеются десятки вовлеченных в это людей, каждый из которых знает пусть небольшую, но существенную частичку общей картины. А откуда все это известно мне? Во-первых, у меня хорошие связи. Во-вторых, у меня есть бабки, и есть на примете люди, которым эти бабки нужны.

Он некоторое время помолчал, прихлебывая пиво, затем вдруг добавил резко изменившимся, ставшим неожиданно жестким голосом:

– И в-третьих… блин, в конце концов мы делаем одно дело, только с разных сторон. Что, разве нет? Нет, ты не молчи, капитан. Ты хочешь взять за яйца банду, которая мочит людей?

– Хочу, – сухо ответил Одинцов. – В соответствии с законом.

Петр взорвался, постепенно переходя от просто повышенного тона на самый натуральный крик.

– В соответствии с законом, ядрена вошь, ты будешь ловить их до второго пришествия. Что я, думаешь, ушел из ментуры, таки забыл всю вашу кухню? Один траханый отдел никогда толком не знает, чем соседи занимаются! Четверть заявлений не принимается просто потому, что никто не хочет изгадить свою статистику! Думаешь, они огорчились, что контрольный в голову прошел как дырка для сигареты? Хрена с два! У них же был бы стопроцентный висяк, почти верная заказуха… ты мне скажи, у вас за год сколько заказных раскрыли? Ты, ёшкин кот, не отвечай, не надо, у меня все эти цифры есть.

– Вы еще подеритесь, горячие финские парни, – процитировал Михаил строчку из популярного (и порядком набившего оскомину) фильма. – Генка, отцепись от человека. Ты что, первый раз замужем? Когда это частники шли в ногу с законом? Они ж от такой походки эти самые ноги протянут. С голодухи.

– И протянем, – согласно кивнул Петр, постепенно остывая. – Ладно, продолжаю. Щас, только горло промочу… я с вами, блин, к утру голос потеряю. Ладно, что там у нас? Ага, номер девятый, Вечанов. Что за фамилия у мужика, болгарин, что ли? По паспорту русский… ладно, суть в том, что мы его потеряли. В квартире не появляется, на работе, соответственно, тоже. По сводкам не проходил, этот вопрос мы контролируем. Его пока оставим в покое. А вот номер десять – некий Зинченко… Это, мужики, пожалуй, самый интересный случай.

– Почему?

– Потому что имеется целая куча свидетелей. Я когда почитал, первой мыслью было свернуть на хрен всю работу, закрыть контору и махнуть на пару-тройку недель куда-нибудь, где море и пальмы. В общем, слушайте…

Гости появились в туристическом агентстве «Круиз-Люкс» в середине дня, когда клиентов не было и в помине. Обычно первые потенциальные туристы появлялись здесь к вечеру – в основном не слишком роскошно одетые девчонки, парами или в компании с парнями – последние, как правило, с тоской во взоре. Бывали здесь и столь же небогатые на вид дамочки постарше, эти уже с мужьями – и обычно все с той же тоской. И те, и другие выбирали заграничный тур долго, вдумчиво, в основном – по правилу левой руки. Есть такая шутка среди продавцов всех видов и мастей – по правилу левой руки, это когда в прайс-листе закрываются названия и описания товара и выбор делается, исходя из доступности цены. Соответственно, правило правой руки – это когда аналогичным образом закрываются цены. То есть клиенту на цены плевать, он точно знает, что ему надо, и намерен это получить, невзирая на сумму.