КГБ в 1991 году - Василий Михайлович Сойма

еще одно свидетельство того, что такой план у гекачепистов мог быть. В интервью «Комсомольской правде» (19.08.2016) Горбачев подтвердил: «Все-таки они ему предложили сотрудничество, но он отказался. Для меня самое важное, что Ельцин на компромисс не пошел… Хотя авантюрист, конечно».

Ошибкой ГКЧП аналитики называли делегирование в Фо-рос для переговоров не тех лиц. Это обстоятельство особенно подчеркивал Варенников: «Одно дело, когда вопросы перед Горбачевым поставили бы такие фигуры, как Павлов, Крючков, Язов, Ивашко и, возможно, Лукьянов. И совсем другое дело, когда с визитом приехали Бакланов, Болдин, Шенин, Варенников и Плеханов». И еще ошибка — не надо было вводить в Москву тяжелую военную технику.

18 августа. Третий рейс: с Ельциным на борту

18 августа, кроме рейсов в Форос и возвращения в Москву, был и третий рейс. Тоже важный и даже судьбоносный. Он следовал из Алма-Аты с Ельциным на борту. Российский президент возвращался в Москву после трехдневного пребывания в Казахстане.

Об этом визите и особенно о рейсе тоже сложено немало мифов. Один из них возник на основе его слов о том, что вылет его самолета из Алма-Аты 18 августа был задержан на четыре часа. Тут же поползли слухи: это происки гекачепистов! Мол, они приказали сбить самолет Ельцина, а для этого потребовалось время, вот отлет и задерживали.

Но когда в «Записках президента» Ельцин поведал причину задержки, стало ясно, что дело не в злых намерениях ГКЧП.

Вот как описывает Ельцин последние часы пребывания в Алма-Ате. «Визит закончился. Пора улетать. Назарбаев нас не отпускает, уговаривает остаться еще на час.

После большого торжественного обеда — концерт казахской народной музыки, потом выступает хор, потом еще хор, еще… Потом танцевальные коллективы, звучат национальные инструменты, пляшут ярко одетые девушки. И, честно говоря, уже в глазах рябит от всего этого.

Вылет отложили на час. Потом еще на час. У Нурсултана Абишевича восточное гостеприимство — не навязчивое, а мягкое, деликатное. Но хватка та же».

И вот тут Ельцин почувствовал, как он пишет, неладное, какой-то перебор, пережим.

Но, не глядя на это, искупался в горной речке. Его клонило в сон. А внутри — неясная, безотчетная тревога.

Что в народе говорят в таких случаях? «Пить надо меньше!» Но разве признается Борис Николаевич в этом грехе? Это сейчас и в России, и в Казахстане вышло изрядное количество книг с живописным описанием четырехчасового времяпрепровождения Бориса Николаевич перед вылетом из Алма-Аты в Москву. А тогда ведь еще жили в Советском Союзе. Правда, последние месяцы.

В «Записках президента» Ельцин отмечает, что он не думает, будто тогдашняя задержка с вылетом была случайной. И приводит такую деталь. Дескать, один из путчистов, находясь в «Матросской Тишине», составил инструкцию своим подельникам. В ней, цитировал Ельцин, говорилось: «Необходимо воспроизвести в ходе следственного и судебного разбирательства… что в беседе с Горбачевым предусматривался также вариант, накануне принятия окончательного решения о введении ЧП, уничтожить 18 августа ночью самолет в воздухе, на котором следовала в Москву делегация Российского правительства во главе с Ельциным из Казахстана…»

«Быть может, что-то прояснится в процессе над ГКЧП», — выразил надежду Борис Николаевич, не особенно веря в некую «инструкцию подельникам». Да и не логично все это. Зачем «одному из путчистов» было брать на себя еще и подготовку теракта? Им и без того было предъявлено достаточно обвинений.

В общем, жизнь той, скорее всего, фальшивки, оказалась короткой. Но ведь Ельцин писал, что он сам читал этот документ. Правда, тут же заметил, что узнать, был ли действительно такой план, вряд ли удастся. И оказался прав.

Как бы там ни было, но возвращение Ельцина от Назарбаева из Алма-Аты по времени практически совпало с возвращением группы от Горбачева из Фороса. Самолет Ту-154, на котором возвращались посланники Крючкова, совершил посадку в Чкаловском в 21.20. Самолет с Ельциным на борту — во Внуково почти в то же самое время, в 21.30.

Ельцин поехал к себе на дачу в Архангельское, группа, прилетевшая из Фороса — в Кремль.

Здесь следует отметить, что в самолете Ту-154 находились также операторы «ядерного чемоданчика» и начальник личной охраны Горбачева генерал В.Т. Медведев, которому Плеханов приказал возвращаться в Москву этим же рейсом.

Генерал Медведев оторопел от неожиданности. Но Плеханов был его начальником, и он, недоумевая, подчинился. Но на всякий случай попросил, чтобы этот приказ был оформлен в письменной форме. Плеханов просьбу выполнил. И это сильно помогло Медведеву — он не самовольно оставил охраняемое лицо, потакая гэкачепистам, а подчинился приказу своего начальника.

Тогда много говорили и писали о том, почему Горбачев не распорядился об аресте посланцев «инициативной группы»? В.Ф. Медведев дал ответ в своих мемуарах. «Для меня как начальника охраны главный вопрос: угрожало ли что-нибудь в тот момент жизни президента, его личной безопасности? Смешно, хотя и грустно: об угрозе жизни не могло быть и речи. Прощаясь, обменялись рукопожатиями».

И дальше, говоря об охране Горбачева: «Ребята были у меня под рукой. В моем подчинении был резервный самолет Ту-134 и вертолет. Технически — пара пустяков: взять их и в наручниках привезти в Москву. В столице бы заявились, и там еще можно было накрыть кого угодно».

Варенников в Москву не полетел. Ему предстояло ехать в Киев. Он провел совещание с командующими войсками трех военных округов — Киевского, Прикарпатского и Северо-Кавказского, командующим Черноморским флотом и начальником ракетных войск и артиллерии Сухопутных войск СССР. Сказал им, что Горбачев очень болен: «Что-то у него не в порядке внутри».

Миссия невыполнима

Итак, мы выяснили, как проходило формирование группы для поездки в Форос, как ее встретил Горбачев, о чем и в какой тональности шел разговор и на какой ноте они расстались.

А теперь перенесемся в Кремль, где возвращавшуюся из Фороса группу ждали главные действующие лица, которые, по мнению Варенникова, сами должны были ехать к Горбачеву.