Ничего личного - Наталья Андреева

— Нет.

— А у Эльзы? — осторожно спросил Леонидов.

— Она же беременная! Им вредно.

— Да? Я как-то не подумал.

— А вы не сердитесь, что я сказала, будто Валера сам с балкона спрыгнул? И про то, что он пошел с Пашей отношения выяснять, я тоже сказала тому милиционеру. Я же не знала, что они помирились.

— Но что Иванов с балкона не прыгал, ты ведь знала?

— А Ирина Сергеевна сказала, что прыгал.

— Она тебя попросила?

— Ну, вообще, да.

— Что значит, вообще?

— Мне Ольга передала.

— А с чего это Ирина Сергеевна свои просьбы через Ольгу стала передавать?

— Она ее любит. Ольга у Серебрякова секретаршей была, и ничего у них не случилось. Хотя Александр Сергеевич любил с красивыми девушками романы крутить. Все знали. Просто Оля очень порядочная, Ирина Сергеевна ее за это уважает, и на работу обратно взяла.

— Значит, Ольга — лицо доверенное.

— Конечно! Поэтому я ей поверила, и что она за меня перед Ириной Сергеевной словечко замолвит — тоже. А что, не так? — опять задрожала Лиза. Ее крупные колени затряслись, на карие глаза начали наворачиваться слезы.

— Все так, все правильно. Не плачь только. Ну, не плачь… Иди ты спать, наконец!

— А с вами еще нельзя? Я не усну.

— Лиза, ты меня напрасно за брата принимаешь. И за исповедника. Я мужчина, мало ли кто может что подумать, если нас вдвоем застукают? Ночью?

— Да? Тогда я пойду, — она вздохнула и поднялась с дивана.

Алексей чуть не рассмеялся: наивный ребенок! А ему надо просто от нее избавиться. Ибо обнаружился свитер. Этот предмет одежды показался Алексею знакомым. Теперь он с огромным нетерпением ждал владельца.

— Иди, сокровище, иди. Только больше не подслушивай, я через десять минут встану и проверю. Смотри у меня!

Она кивнула и исчезла за дверью.

В том,что Елизавета больше не будет прикладываться ухом к замочной скважине, Леонидов был почти уверен. Как и в том, что владелец непременно придет за свитером. Поэтому он и поспешил спровадить девушку. Знакомая вещица. Ну же! Где ты там?

Легкие шаги. Похоже, она видит в темноте, как кошка. Алексей улыбнулся. Какой у нее красивый голос!

— Я забыла здесь свой свитер. А в номере холодно.

— Долго же вы раздумывали, Ольга.

— Ошибаетесь. Я не раздумывала. Просто услышала здесь, в холле, голоса. Не хотелось вам мешать.

— Мне или тем, кто приходил исповедоваться? Кстати, все слышали?

— Я никогда не подслушиваю, — презрительно сказала Ольга.

— А зря, — вздохнул Алексей. — Вот ваш свитер. Возьмите.

— Благодарю, — сказала Ольга и демонстративно начала надевать свитер. Мол, за этим и шла.

— Это все? — спросил Алексей.

— Да. А что такое?

— Значит, вы шли сюда, в холл, чтобы забрать свитер?

— Вообще-то я шла к Манцеву. А к вам заглянула по пути.

— Спешите его осчастливить? Оля, вы уверены, что вам надо туда идти? Я бы на вашем месте этого не делал.

— А что такое? Разве у нас в уголовном розыске организовали отдел нравов? Вас можно поздравить с новым назначением?

— Я не люблю вмешиваться в чужую личную жизнь, но к Манцеву, тем не менее, не ходите. Не стоит он того.

— Вы себя предлагаете в качестве замены? Мне сегодня необходим мужчина. Хочется расслабиться.

— Перетерпите. Подумайте о чем-нибудь гадком, мерзейшем, напрягите воображение, вам сразу расхочется.

— Труп Паши подойдет?

— Вполне! Садитесь, Оля. Кстати, это не ваши сигареты?

— «Кэмел»? Нет. Предпочитаю что-нибудь более женственное.

— Тогда тут еще водка осталась.

— В чувстве юмора вам не откажешь, Алексей…

— Можно без отчества, ночь на дворе. В темноте не заметно, что я лет на десять вас старше. А кстати, сколько вам? Двадцать…

— Не скажу. Чего еще в темноте не заметно? -сказала она, присаживаясь на диван.

Он чувствовал ее легкое дыхание и видел очертания фигуры. Красивая женщина. И зачем ей все это?

— Чего не заметно? Выражение лица? Размазанный макияж? Кстати, я не накрашена. И чем вам насолил Костя? Почему вы вдруг решили обо мне позаботиться?

— Вы его любите?

— Любовь! — презрительно сказала она. — Как это не актуально! Скажем так, я его держу в резерве.

— Оля, вы себя не переоцениваете?

— А что? Разве я не красива? Не могу вызывать у мужчины если уж не нежные чувства, то желание как бы это сказать поделикатнее? Я уже заметила, что вы мужчина впечатлительный. Желание обладать, вот!

— Он за вами ухаживал?

— А почему в прошедшем времени? И, кстати, вам-то какое дело?

— Хочу перенять опыт. Знаете, я тупой и ограниченный, хотел бы узнать, как порядочные и образованные мужчины ухаживают за такими женщинами, как вы? Красивыми, умными, образованными.

— Ну, во-первых, говорят только приятные вещи.

— Намек понял. Давайте сразу во-вторых.

— Дарят цветы, приглашают в дорогие рестораны. И ждут своего часа, не торопя события. Главное: не терять терпения. И, можно дождаться.

— Все правильно. Только сегодня не подходящий момент, чтобы осчастливить заждавшегося Костю.

— Это еще отчего?

— Боюсь, вас опередили. Я же говорю: вы себя переоцениваете. Свои достоинства.

«Это тебе за прокладки», — мстительно подумал он.

— У него в комнате женщина? — насторожилась Ольга. — Ну, это еще не значит, что он с ней спит.

— Оля, вас никогда не использовали?

— Это как?

— В качестве ширмы. Чтобы замаскировать от окружающих интерес к другой женщине? Не было такого?

— Что? К какой еще женщине?

— Я не хотел бы лишать вас иллюзий, но, честное слово, вы мне симпатичны. Мы встретились впервые в начале сентября, в кабинете покойного Серебрякова. Помните, я тогда еще был не женат и чуть не назначил вам свидание?

— В «Макдоналдсе»? Помню. Что же передумали?

— Сам не знаю. — Алексей улыбнулся в темноте. Ему не хотелось разочаровывать милую девушку Олю, но пускать ее к Манцеву он тоже не хотел. — То есть, знаю. Я умный. Понял, что у меня нет шансов. Манцев вас обманул, Оля, он собирается взять на содержание Нору.

— Что он, дурак? — похоже, Ольга оторопела.

— Похоже, вы его слегка идеализируете. Он самый обычный мужик, причем, с большими амбициями. Он всегда завидовал Паше. И когда Пашино наследство само приплыло в руки, не удержался от искушения. Да, он дурак. Но не только это. Он подлец. И к вам примазался с весьма конкретной и неблагородной целью.

— Какая Нора? Это же самая последняя… — и с милых уст сорвалось бранное слово. Алексей не удержался:

— Ну, тем не менее, вы с ней делили любовника.

— Что?!

— Манцев вас заложил с потрохами. Ухаживая за вами, он очень внимательно следил за делами коммерческого директора. Вы с Костей делились секретами, я в этом не сомневаюсь. После того, как все сложилось, Манцев вас подставил. Он вас сдал, Оля. Он мне все рассказал и про Пашу, и про разговор на балконе.

— Не может быть! Этого просто не может быть!!

— Откуда я тогда знаю и про махинации со счетами, и про то, что Паша собирался от вас отделаться? Безнаказанно набить карманы и сбежать за границу? Кроме Манцева свидетелей не было, насколько я понял?

— Он все рассказал?! Все?!

— Да. И, между прочим, весьма неблаговидно отозвался о вас, как о женщине. А вы к нему в постель собрались!

— Он же говорил, что любит меня!

— Ну что вы, Оля? Любовь — это же так неактуально!

— Вы…

— Только спокойнее.

— Костя всегда говорил, что безумно меня любит. Что если я только захочу, он подстилкой ляжет у моих ног, зарежет кого-нибудь, украдет, оберет, лишь бы дать мне все, что я захочу. Как он говорил! Вы не можете себе представить! Звонил каждый день, хотя знал, что я с Пашей. И все время: любимая моя, солнышко, родная, зайчонок. И розу каждый день клал на стол. Одну, самую дорогую, обязательно бордовую. Нет, нельзя так врать! Не бывает. И зачем? Чтобы заполучить эту блестящую, пустую погремушку? Не понимаю…

— Оля, давайте я вам водки налью. Успокойтесь вы. Только фальшивая любовь так себя рекламирует. Вы же умная девушка, должны понимать такие вещи.

— Не надо! — она резко оттолкнула протянутый стакан.

— Успокойтесь. Ну, что случилось? Мужчина вас обманул? Бывает.

— Но я тоже хочу верить в сказки! Почему нельзя? Что во мне такого, из-за чего я не могу получить принца на белом коне? Настоящую любовь?

— Вот уж не поверю, что вы их читаете. Сказки. Может, и любовные романы?

— Представьте себе, иногда читаю! Устаю быть умницей. И всегда испытывала гордость оттого, что другие только над книжками вздыхают, а у меня все это есть. Настоящая любовь. Страсть. Что меня так безумно любят. Я даже в лица женщинам заглядываю, когда вижу, что у них в руках подобная книга. Так и хочется крикнуть: вот она, я, про которую это все написано! Смотрите! У меня это есть! Вы хоть представляете, что у меня отобрали?