Командир - Павел Мамонтов

Ему вторили разведчики. Виктор тоже выл, не прекращая стрелять, как учили, чтобы вой или крик исходил изнутри тебя, из самой души.

Страшной силы вой разлился над поляной, кто-то, на исходе дыхания, перешёл на рык, кто-то на визг. Но страшное вибрирование от тварей и его последствия для людей исчезли.

– Глаза! – выкрикнул инструктор-маг, вставший на ноги в центре круга. Выбросил вперёд скрещённые руки.

Виктор успел зажмуриться, прежде чем яркая вспышка озарила лес и сноп огня ударил в кусты. Оттуда сразу же донёсся пронзительный визг, а потом наступила тишина.

Разведчики быстро перезарядили полные магазины, ответили плотными очередями по лесу.

– А ну тихо! – приказал старший инструктор. – Тихо, кому сказал?! Огонь прекратить, оружие держать наготове! Паша, – обратился он к магу-инструктору, сопровождавшему группу, – сообщи в лагерь, что на нас нечисть наскочила.

– Кто это был? – дрожащим голосом спросила Юля – вместо своей обычной снайперки она в руках держала «Ингрем».

– Нечисть, прайд львов, похоже. Может, его контролировали. Паша, что скажешь, навели на нас? – Против обыкновения у старшего инструктора было хорошее настроение.

– Пока не могу сказать, – маг был занят, передавал сообщение по амулету связи.

За десяток с лишним лет их усовершенствовали, чтобы можно было амулеты носить на груди. Выглядели они как кулоны из двух драгоценных камней в серебряной оправе.

– Давай тогда работай. Так, не расслабляемся, парни, – это он уже своим подчинённым. – Ну что ж, ребята, поздравляю вас с боевым крещением. Редко оно у кого таким бывает, и без потерь притом. Вы уже не учбатовцы, но и не разведчики. Чтобы стать ими, вам надо ещё ой как поработать. Не возгордитесь.

И отвесил Виктору подзатыльник:

– Это за то, что сразу приказ не выполнил. А так молодец. Все молодцы! Паша, что там? Вызывай БТР – всё, учебный рейд закончен.

5. Настоящая охота

Большой рейд больше напоминал обычный поход, нежели боевой выход. Почти всех учбатовцев собрали в общую команду, отвели недалеко от Летнего Лагеря, километров на десять, там разбили бивак с палатками и кострами. Кто-то даже пару гитар принёс. Большой рейд длился дольше, чем отдельные учебные рейды. Это делалось для того, чтобы учбатовцы побольше времени провели в лесу, прочувствовали его. Причём не только как зону полную опасностей и смертельного риска, но и как свой дом, в котором можно жить.

Ахромеев вместе со всеми ставил палатки, разводил костры, а потом пускал слюни на гречку с тушёнкой, варившуюся в котелках над этими же кострами. Опять бегать, подтягиваться и прыгать, честно говоря, не хотелось. Порядочная нагрузка в Летнем Лагере всё-таки давала о себе знать. Хотелось полежать на свежем воздухе, поесть вкусную еду, приготовленную на костре, похохотать за разговорами у этого самого костра, ну и, как водится, пригубить бражку, протащенную тайком от инструкторов. Но насыщенная программа подготовки не позволила учбатовцам расслабиться как на каникулах – на следующий день планировалась охота на местное зверьё, да не абы какая с огнестрелом, а настоящая – с холодным оружием против матёрого зверя. Это, конечно, круть, но сначала Виктор предпочёл бы отдохнуть, и ему эту возможность предоставили.

К вечеру пожарился шашлык из свежей дичи, который показался гораздо вкуснее поднадоевшей тушёнки. Зашипели, разливаясь по кружкам, яблочное вино (разрешённое инструкторами) и брага (запрещённая инструкторами). Стало гораздо веселее, и тут в дело вступили гитары. Зазвенели аккорды, и счастливые обладатели музыкальных инструментов и, кстати говоря, неплохих голосов завели:

Кровавым заревом затянут горизонт,И гул разрывов слышится вдали.Тропой войны идёт Бойцовый Кот,И он в любой беде не пропадёт!

А на эмблеме скалит Зверь клыки,И кованый сапог вздымает пыль.По бёдрам хлопают тяжёлые штыки —И Кот живёт всем бедам вопреки.

Он солнцу, он смертям, как жизни, рад,И он смеётся, поднимаясь в бой,Не подведёт надёжный автомат,И рядом друг, он заслонит собой.

Горит земля, как спичка на ветру,И заревом пылают города,Бойцовый Кот идёт, как на смотру,И не свернёт с дороги никогда.

Война – благословение земли,Война – за приключеньями поход,Алайский герцог нас ведёт вперёд,Бойцовый Кот нигде не пропадёт!

– А я знаю ещё вариант, – выкрикнул кто-то.

– Давай поехали, только если тут девушки есть, то ушки заткните.

– Ой, мата мы, что ли, не слышали? – ответила незнакомая веснушчатая девушка с СВД за спиной.

– Ну, короче, поехали.

Застыло марево кровавого утра,К тебе идет огонь брони врага.Бойцовый Кот, знать, смерть твоя близка,А значит – к чёрту! Отойди, карга!!!

А не хрен нам, брат-смертник, подыхать,Мы полежим чуток и оживём опять.Не остановят нас ни линии огня,Ни радиация, ни прочая фигня!!!

Дорога в ад ещё закрыта нам,Пока крысиный не окончен род!Нам герцог запрещает помирать,А значит, есть дорога лишь вперёд!!

Сомкни, братан, клыки на кадыке врага,Коль клинит автомат и огнемёт,Иди на танк хоть с лезвием штыка —Бойцовый Кот нигде не пропадёт!

А если жить, так, значит, жить,По кабакам друзей водитьИ девок щупать с ночи до побудки,Чтоб после этих вечеровДевчонки помнили котовИ спать бы не могли ещё бы сутки.А в воскресенье город наш,У нас до вечера шабаш.Любой патруль поймёт, что он тут лишний.И в страхе штатские сморчкиТеряют шляпы и очки.Во имя герцога, храни Котов, Всевышний![8]

Последний вариант юные разведчики встретили более восторженными криками, потому что в нём были мат и секс, а Виктору понравилось первое исполнение – в нём ощущалась настоящая сила, искренность и завершённость, что ли. Было сказано всё, что нужно.

Потом у костра было ещё много песен с Внешней Земли – своих поэтов в Зелёном Городе ещё не вырастили. Песни были разными: от Высоцкого до полупопсы, но всё об одном – об отваге, чести, мужестве, подвигах. Словом, все собравшиеся учбатовцы в строгости соответствовали героям песни Владимира Семёновича «Книжные дети». Ещё был Виктор Цой, «Группа крови» и другие его песни. Их любили все. Как же их не любить, когда они тоже про них, сидевших у костра! Ведь «Война – дело молодых. // Лекарство против морщин».

Время провели замечательно, спать легли рано под лёгкое головокружение от вина и браги. Наутро – охота.

На свой номер пошли отлаженной группой: Виктор, Дэн, Костя, Артём. Правда, к друзьям ещё прибилась снайпер Юля. Её, конечно, взяли – хороший снайпер никогда не будет лишним. Юля ещё не снайпер, но совсем скоро им будет. Конечно, охотников сопровождал инструктор. Не из тех, что были с Виктором в рейде. Высокий, худощавый, с глазами, посаженными глубоко под бровями, он носил круто загнутые к низу усы и просил, чтобы к нему обращались Сергеич. За спиной Сергеич носил «Сайгу» с длинным магазином на семь патронов, плюс один был всегда в стволе.

Первым по жребию выпало брать зверя, кабана, Артёму, и тот всю дорогу не расставался с рогатиной – длиннющим копьём с листовидным наконечником. Посередине у неё был упор для руки, а у основания железки небольшие рожки. Ограничитель погружения, как сказал Сергеич. Артём на ходу ласково гладил отполированный до зеркального блеска наконечник.

– Даже жалко расставаться, – признался он Вите.

– Ничё, как и положено оружию, скоро потеряет чистоту от крови, – заметил Дэн.

Друзья, шедшие в колонне, поддержали заявление дружным рыком, хотя Дэн говорил скорее в шутку.

– Слушайте, парни, а кровь вроде скользкая. Жидкость всё-таки.

– А на фига тебе это нужно? – не понял Дэн.

– Ну мало ли, кровь натечёт, рука соскользнёт.

– Мля, Артём, алё, ты кабана будешь брать – не мамонта, – вмешался Костя, – откуда у тебя кровь на древке окажется? Смотри, чтобы берцы на траве не заскользили. Иначе пендык тебе, и все разговоры.

– А жаль, что мамонты у нас не водятся, – задумчиво проговорил Дэн, – вот это была бы охота! Кстати, а почему не водятся, как думаешь, Витёк?

– Нелюди, скорее всего, повыбили.

– От суки, одни неприятности от них.

– Стоим, бойцы, – приказал Сергеич, замыкавший колонну. Группа оказалась на небольшой опушке, скорее, даже прогалине в лесу. – Сейчас фланговые стрельбой вспугнут зверьё, они как раз сюда побегут. Самое удобное место. Кто бы из леса ни выбежал, твой, – палец с чёрным ногтем указал на Артёма, – только кабан. Один. Всех остальных, если такие выбегут, гасить сразу и без разговоров.