Вертолет-Апостол возвращается. - Александр Чекмарев

ПОЛЕЗНЫЕ СОВЕТЫ: Низинные кислые почвы, на которых растут хвощ и щавель, легко улучшить и сделать плодородными внесением свежегашеной извести из расчёта 50-100 кг на 100 кв. м площади.

Глава 38. КАКОЙ-ТО ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ МУЖЧИНА В КЕПКЕ, НАДЁЖНО УКРЫТЫЙ ОТ ПОСТОРОННИХ ГЛАЗ НОЧНОЙ ТЕМНОТОЙ, НЕГРОМКО ЧЕРТЫХАЯСЬ СЕБЕ ПОД НОС, ДИНАМИЧНО ПЕРЕБРАСЫВАЕТ СОВКОВОЙ ЛОПАТОЙ ФЕ­КАЛИИ ЧЕРЕЗ ОГРАДУ

Эта история началась не так давно, по-моему, то ли в начале августа, то ли в последних числах июля. Развитие её трагического сюжета пришлось ак­курат на развязку бандитских разборок. Когда Слава почивал на лаврах (или примерял лавровый венок?), по случаю бесповоротной победы сразу над всеми конкурентами, одна мысль не да­вала ему покоя, мешала полностью вкусить плоды успеха. Как это ни странно звучит, но очередным оппонентом суперского героя, разгромив­шего несколько банд авторитетов и твердолобых, стал примитивный пен­сионер. Пресловутый старикашка постоянно мешался и путался под нога­ми, и очень хотелось раздавить его как клопа на теле частной собственно­сти, но это было бы не в Славиных правилах.

Началось все с того, что Баклановская соседка сдала одну из своих комнат этому самому пенсионеру. Данный пенсионер выглядел как стандартный пенсионер. Первые два дня он вдыхал свежий воздух, щуря и без того до­вольно узкие глаза и победоносно шевеля усами. На третий день своего пребывания на даче, с утра снарядившись удочками и снастями отправил­ся на рыбную ловлю к ближайшей речке-вонючке.

Правда, ничего кроме рваного сапога и нескольких консервных банок ему в тот раз изловить так и не удалось, но он всё равно вернулся довольный и порозовевший. К тому же он явно не страдал абстинентным синдромом, потому что не употреблял. Хотя со стороны могло показаться, что он-то как раз и есть типичный любитель «подмахнуть», ну, или «сообразить», так сказать явный поклонник Бога виноделия. Кажется, что его звали Дионис, или Бахус (?), не помню, я имею в виду Бога, а не пенсионера (ес­тественно). Но... не потреблял. По крайней мере, замечен за сим занятием не был. А за ним наблюдали, причём неусыпно, как и за всеми жителями посёлка, из недр Баклановской Богадельни (с использованием оптиче­ских приборов). И по результатам первичных наблюдений ошибочно за­числили его в разряд обычных обывателей, как и большинство остальных обитателей коттеджного посёлка...

Однажды утром, после очередной шумной гулянки, пенсионер постучал в дверь известной ограды, и когда с противоположной стороны дядя Ваня спросил его, чем обязаны (?), посетовал на излишне громкую музыку, мешающую ему спать. Дядя Ваня близоруко пообещал, что этого больше не повторится...

Очень близоруко, потому что на следующую ночь всё вновь повторилось.

Теперь Баклановцы узнали, что их нового соседа зовут Пётр Петрович, что он пережил два инсульта, что он заслуженный пенсионер, что приехал сюда поправлять здоровье, а не отрываться на ночных дискотеках, и что в следующий раз, если подобное повторится, он будет вынужден обратиться за помощью в милицию. Всю эту информацию он прокричал из-за забора, держась при этом своей левой рукой за сердечную область, не зная даже, слышит ли его кто-нибудь.

На другой день дядю Ваню отправили парламентарием к Петру Петровичу, с чекушкой вместо белого флага, и с предложением как-нибудь замять конфликт. НО КОНФЛИКТ НАЗРЕВАЛ КАК ПРЫЩ.

Через пять минут всегда спокойный и уравновешенный дядя Ваня вернулся с красным лицом и злобно сверкающими чёрными глазами.

- Вот шакал... обозвал меня чуркой. За что? Собакой черножопой... за что? Сказал, что я сам эту водку в подвале разливаю, и чтобы сам ей травился ... зачем? Хотел поговорить по-человечески ... и, натебе (!) .... (именно «натебе» (известное выражение) с ударением на первый слог, а не «на тебе»).

Через пару дней после этого вопиющего происшествия, произошло вот что. Пётр Петрович, задумавшись о чем-то своём, медленно брёл по междуусадебной дорожке, и не заметил, что навстречу ему едет вражеский Джип. Сидевший за его рулём Миша решил зачем-то отомстить за своего родственника, и, почти поравнявшись с пенсионером, неожиданно резко поддал газу. В результате чего окатил Петра Петровича с головы до ног водой из грязной лужи.

В ответ на эту подлость, пенсионер тайно напихал спичек в личинку замка входной двери Славиной ограды.

За это Василий Алибабаевич подсыпал в миску собаке, охранявшей соседский участок, героин. Пёс остался в живых, но изгадил ис­пражнениями всю территорию, особенно в районе собственной ко­нуры, которая располагалась аккурат под окном занимаемой Петром Петровичем комнаты (отбежать подальше помешала мощная цепь).

Пётр Петрович бережно собрал все фекалии лопатой на большие носилки, добавил туда ещё солидную порцию говна из хозяйкиных запасов, и под покровом ночи тихо перекидал той же лопатой получившееся ассорти че­рез известный уже забор.

ПРЫЩ СОЗРЕЛ И СИЛЬНО ЧЕСАЛСЯ.

Во вторник, сразу после дождя, Пётр Петрович, верно рассчитав скорость и направление ветра, запалил в лесочке костёр из десятка автомобильных покрышек. Едкий дым от палёной резины устремился широким потоком прямо на участок Славы...

Вечером того же дня Баклан, встретив на нейтральной территории пенсионера, обозвал его кудлатым псом, старой вонючкой, плешивым пидо­ром и ещё несколькими непечатными эпитетами. В ответ Пётр Петрович окрестил Славу поганым жидом, бандитом, кровопийцей, говнодавом, по­сле чего грязно выругался...

Разъярённый Слава, скрестив руки за спиной, нервно ходил взад-вперёд по территории своего участка, надутый как павлин. Он думал, вернее - он размышлял, как бы ещё насолить ненавистному пенсионеру. И придумал. Он вытащил из дальних закромов подвала на улицу запылённые мощные колонки, подключил их к своему музыкальному центру (последнему слову корейских музыкальных промышленников), вставил свой любимый лазерный диск, и, развернув порталы в сторону соседского участка, врубил звук на пол­ную мощность...

Сам же удобно расположился внутри дома в кресле-качалке, для длительного прослушивания и закурил.

Трата-та-та тии-тара-та тарарира-тара-тара-там... откуда-то