Следствие продолжается - Кира Измайлова

— Вот делать нечего, за чужими романами наблюдать! — буркнул Сидельских. — О, какая красотка!..

Это мимо компании прошел рыцарь дю Бриндвиль с супругой и церемонно раскланялся. Ангелика по обыкновению молчала.

— Она дерево! — остановил порыв Розена следователь.

— В каком смысле? — не понял тот.

— В прямом! Ах да, ты же с нами не ходил… Словом, оставь эту экзотику!

— Ладно, — покладисто ответил комиссар и осмотрелся. — Вон та-то, я надеюсь, не экзотика?

У борта, томно изогнувшись по привычке, стояла маркиза де Буполь в развевающемся платье. Прощенный, видимо, дон Фелипе вился вокруг, пытаясь привлечь внимание царственной супруги, но тщетно.

— Ну как сказать… — неопределенно произнес Бессмертных и вздохнул.

Перехватив чей-то взгляд, маркиза чуть повернула голову, посмотрела на комиссара оценивающе и изогнула бровь.

— Какие глаза! — сказал Розен с чувством. — Нет, право, хороша!

Он улыбнулся. Маркиза отвернулась, повела плечиком, но тут же снова искоса взглянула на Сидельских. Тот оживился и сунул руку в карман за очередной сигарой.

— Тьфу ты!

— Что такое?

— Кончились! Где этот стюард?

Комиссар завертел головой, но ни одного стюарда в пределах видимости не наблюдалось.

— Быстрее самому до каюты дойти, — проворчал он и резко поднялся, едва не столкнувшись с прогуливающейся неподалеку невысокой темноволосой дамой в неброском платье цвета голубиной шейки.

Она частенько попадалась им на глаза, как, впрочем, любая другая пассажирка. Ничего необычного в даме не было, разве только то, что она путешествовала одна, ни с кем не вступала в разговоры, а прогуливалась исключительно в компании своей маленькой собачки с необычайно большими и печальными глазами.

— Ах! — воскликнула дама, когда Сидельских чуть было не сбил ее с ног.

— Моя вина! — сдернул тот шляпу. Комиссар умел быть вполне галантным, если того желал. — Не зашиб?

— Нет, ничего… — ответила та. Собачка посмотрела на Розена с немым упреком.

Ян пощелкал пальцами, и животное перевело взгляд на него. Оперативник украдкой протянул собачке кусочек сахару (в карманах у него можно было обнаружить самые неожиданные предметы). Та облизнулась и натянула поводок.

— Ах, не нужно, прошу вас! — воскликнула дама, бдительно следившая за своей питомицей, и подхватила ее на руки. — Ей вредно сладкое.

Собачка сконфуженно отвернулась. Ян виновато развел руками и спрятал сахар обратно.

— Так это, — сказал Розен, нахлобучивая шляпу обратно. — Целы, значит. Ну, я тогда пошел. И куда этот стюард запропастился?..

— Что-то случилось? — вежливо осведомилась незнакомка.

— Сигары кончились, — великосветски объяснил комиссар.

— Быть может, я сумею вам помочь? — спросила дама.

— Это вряд ли, — хмыкнул Сидельских, но она уже отпустила собачку, раскрыла ридикюль и протянула комиссару сигару. — Ого!.. Премного благодарен! А вы, сударыня, — тут он словно невзначай подцепил незнакомку под локоток и повел прочь, — что же, всегда носите с собой сигары? О-о, мой любимый сорт!

— Привычка, — донеслось до компании. — Видите ли, мой муж курил, много курил, но всегда забывал свои сигары, а от этого у него портилось настроение… И вот я привыкла носить их с собою. Мужа нет, а привычка осталась…

— Прекрасная привычка! — вскричал комиссар, и парочка скрылась из виду.

— Понятно… — протянул следователь. — У Розена начался брачный период. Что ж, лучше эта дама, чем надмозгини или маркиза!

— В каком смысле — брачный период? — заинтересовалась Каролина.

— В прямом, — вздохнул Руперт. — Он выспался, теперь его заинтересовали дамы. А еще…

Договорить он не успел: к ним подошел Теодор под руку со своей таинственной незнакомкой, высокой, стройной блондинкой с пышной прической.

— …это, похоже, не только у комиссара, — шепнул Ян Берту.

— Позвольте представить, — сказал Теодор церемонно, — Беллатриса Любимых.

Пол Топорны клацнул замочком дипломата.

— Просто Белла, — поправила девушка приятным мелодичным голосом, когда мужчины, поднявшись, представлялись.

— Значит, это вас наш Теодор прятал столько времени… — протянул Руперт довольно.

От него не укрылся тот факт, что Каролина явно уже знакома с Беллой, более того, прослеживалось определенное сходство между госпожой Кисленьких и подругой доктора, а значит… хм, значит, Дэвиду не померещилось? Крайне любопытно!

— Я не прятал, — педантично поправил доктор.

— Он не прятал, — подтвердила Белла.

— Вы путешествуете одна или с семейством? — попытался завязать светский разговор Ян.

Девушка отвечала, но следователь заметил, что она время от времени взглядывает на Каролину, словно бы ища подсказку, а еще услышал обрывок очень тихого разговора между писательницей и доктором.

— …не вполне удобно, — говорил тот.

— Мы это уже обсуждали, — отвечала она.

— Пустые каюты есть, и…

— А я говорю вам, что пока лучше не оставлять… — тут Каролина заметила взгляд Руперта, оборвала фразу на полуслове, заулыбалась и сходу включилась в общую беседу.

Белла произвела на всех крайне благоприятное впечатление. Одному только следователю чудилось в ней что-то странное (это если не считать сходства с Каролиной)…

Дело закончилось приглашением за общий стол (тем более, место имелось), и девушка, поколебавшись и снова взглянув на Каролину, согласилась, после чего доктор решительно увлек свою подругу прочь.

— Вот это да! — сказал Ян, когда они скрылись из виду.

— Ни за что б не подумал, — подтвердил Берт.

Пол Топорны с некоторым недоумением рассматривал бланк приговора, с которого почему-то медленно исчезали лучшие водостойкие чернила, а Каролина довольно улыбалась и думала, что вместо следующего романа вполне может написать статью в крайне узкоспециализированный журнал…

— Руппи!! — голос комиссара разносился по всей палубе. — Слушай, старик, я тебе скажу…

— Так, я лучше отойду с ним в сторонку, — поспешно сказал следователь, — не то он переполошит почтенную публику! Что случилось, Розен?

— Да это!.. — Сидельских, схватив приятеля за рукав, потащил прочь. — Слушай, Руппи, это такая женщина! Такая!..

— Да, довольно симпатичная, — согласился тот. — И сигары у нее есть. И собачка милая. Кстати, как ее зовут?

— Бездна!

— Даму?! — поразился следователь.

— Собачку! — комиссар нервно жевал сигару.

— Н-да, — протянул Руперт. — А даму?

— А я не спросил…

— Ты неисправим, Розен, — пожурил тот. — Ну как так можно? Или у тебя снова любовь с первого взгляда?