Творожная кнопка или зовите Ханну - Анка Гринёва

на серый. Он становился все больше и тяжелее. До конца трансформации мне удалось отбросить его от себя. Собрал всю свою силу и накрыл плотным куполом магии разрушения волка. Он пытался прорвать его, метался загнанным зверем и менял облик: тигр, слон, лис. Наконец, превратился в человека и безуспешно двигал руками, собирая крохи своей магии, несравнимой по силе с моей.

Я понимал, ошибка расчёта может дорого обойтись. Запустил в карман руку и вытащил шарик, выданный мне Морисом. Я заставил купол лопнуть, как мыльный пузырь. Серж тут же воспользовался этим и попытался улететь мухой, но я успел бросить шарик. В звенящей тишине не было слышно, как муха упала на пол. Но я видел, что та рухнула, так и не успев подняться в полете и на несколько метров.

Вот и все. Подойдя ближе, занес носок ботинка над Сержем и хотел просто размазать его, чтобы видеть его кишки на своей подошве. Но мысли о том, что это будет слишком легкая смерть, прервал шорох за спиной. Ученый полз на четвереньках и жался к стене. Плетение стазиса сорвалось с моих пальцев быстрее, чем я подумал, хочу ли и его оставить в живых. Он беспомощно завалился набок.

Вернулся взглядом к Сержу. Взял рядом валявшуюся колбу и не сильно бережно сложил в нее муху, заткнул пробкой, не заботясь о том, задохнется тот или нет. А скорее надеясь на это.

Покончив с ним, рванул к Ханне, взял на руки. Создательница Мирра, помоги…Она не выглядит спящей, бледная, с посиневшими губами. Чувствовал, что каждая секунда на счету.

Я почти бежал на выход, надеясь, что Морис уже вытащил детей, а парни во дворе еще без сознания. Выбежав на улицу, на мгновение ослеп от солнечного света.

— Дурья твоя башка, Макгрегор?! — услышал голос капитана, прежде чем его увидеть. — Почему действовал в одиночку?!

— Внутри восемь охранников, ранены или мертвы, Ученый в стазисе. Морис и дети…

— Заходим! — крикнул он полицейскому отряду, который тут же рванул в здание. — Морис и дети у лекарей. И тебе бы не помешала помощь, как и девушке. Отдай ее.

Я только заметил, что вокруг меня уже стояли лекари в белых одеждах. Видимо, мой осознанный взгляд запустил механизм этих ребят. Один протянул свои руки к Ханне, другие держали носилки.

— Я сам! — заорал так, что громила одернул руки. — Морис!

Он подбежал ко мне, Мила и Кайл испуганно поглядывали из-за лекарских спин.

— Ее чем-то накачали. Как я понял, чем-то для усиления способностей, а потом вкололи усыпляющее вещество, когда она была в виде слона.

— Не переживай, я поеду с лекарями, в больнице ты ничем не поможешь.

Нехотя сгрузил такое хрупкое и податливое тело Ханны на носилки. Головой я понимал, что Морис прав, но я так не хотел снова оставлять ее одну.

— Нужно поспешить, я позабочусь, — поторопил меня Морис.

— Да, да. Я приеду, как закончу.

— Адриан, останься с остальными, — сказал он куда-то наверх. Я проследил взглядом и увидел голубя на заборе, тот незаметно кивнул.

— А теперь дай осмотреть свою руку лекарям, пока ты не взбесился или не умер от потери крови, — буркнул на меня капитан.

Только в этот момент почувствовал, что рукав полностью пропитан кровью и сильную боль до локтя. Ко мне подошел лекарь и начал срезать рукав. Я же следил за тем, как Морис садится в карету лекарской помощи. В другую пытались затолкать упирающихся Кайла и Милу. Отпихнул лекаря, который добрался уже до укуса мангуста, и поспешил на выручку.

— Куда вы везете детей? — взревел я.

— В больницу, их нужно осмотреть, а после передать в службу по надзору за детьми.

— Это мои дети. Я запрещаю везти их куда-либо без моего разрешения.

На меня смотрели растерянно лекари, но мне было плевать на них совершенно. Ко мне тут же кинулись Кайл и Мила, и я сжал их в своих объятьях, так крепко, как только мог.

— Как вы? — пытался скрыть тревожные чувства. Осмотрев их с ног до головы, прочитал в глазах беспокойство, Мила почти плакала. — Ничего не бойтесь, Ханна поправится, а я вас в обиду не дам.

В этот момент из здания начали выходить полицейские с людьми. Наемников, которые еще могли идти своими ногами, вели в наручниках, других — на носилках. Последним выводили Ученого.

— Значит, вы и есть тот самый неуловимый Ученый? — спросил Бродерик.

— Вы забыли добавить, гениальный. — Ответил он с безумной улыбкой.

Именно в этот момент прямо в лоб ему прилетел снаряд от мимо пролетавшего голубя. Дети захохотали в голос, да и мы не смогли удержать смех, что вырвался наружу.

— Увести, — сквозь хохот сказал капитан.

Я же посмотрел на голубя, который теперь снова сидел на заборе, и погрозил пальцем.

— Всех людей вывели, капитан, территория зачищена, можно входить.

— Спасибо. Пока свободны, — дождавшись, когда тот уйдет, снова повернулся ко мне. — Где Серж?

Залез в карман и достал колбу, на дне которой болталась муха. Особенно если очень потрясти.

— Вот. И это не Ученый был главным, а он.

— Да уж… прихлопнуть, да и дело с концом, — вдруг сказал капитан.

— Мне тоже хотелось, но для него это слишком простая смерть.

— Сколько он проведет в отключке?

— Не знаю, час-полтора, — пожал я плечами, — кто вас вызвал?

— Морис, хоть он рассказал вкратце, ты ж у нас сильно подозрительный и самостоятельный. Теперь жди газетчиков, сейчас налетят.

— Нет, в этот раз без меня. Мне нужно в больницу с детьми.

— Нет, сначала ты расскажешь все газетчикам красиво, как умеешь, и свяжешься с Его Величеством…

— Позвольте нарушить приказ, капитан. — Сказал я и развернулся в сторону экипажей полиции.

— Заносчивая аристократичная задница! Я уволю тебя, Макгрегор! — слышал в спину.

Мне было все равно. Сейчас хотя бы одна часть сердца была спокойна, дети рядом: Мила крепко сжимала мою руку, Кайл шел с другой стороны от меня, а Адриан летел над нами.

Глава 14

Ханна

Меня накрыла волна смятения. Где я? Что со мной произошло? Воспоминания о последних часах моей осознанной жизни возвращались яркими вспышками. Последним, что я помнила, был размытый образ Дориана. Или он привиделся мне? Мое тело казалось ватным, неуправляемым. Попытки перевернуться закончились слабым движением. Язык прилип к небу, а губы ссохлись. Пить хотелось, больше чем жить. Веки тяжелые, я усилием пыталась их разлепить, но в глаза словно насыпали песка, из-за чего щурилась до тех пор, пока неприятные ощущения не прошли.

Моей руки неожиданно коснулись, отчего сердце чуть