Подпольный турнир! (СИ) - Гримм Александр

Просил набить четыре, нанесли двадцать четыре*, ха-а-а.

Друзья все говорят, он не придурок, он нормальный.

Но он считает, что он гангстер и реальный парень.

Сделай это Баку

Ага, ага.

Сделай это Баку

Ага, ага.

Сделай это Баку

Ага, ага.

Он парень не плохой, только мелкий и тупой.

И правда “тупой”. Только идиот позволит нанести себя на спину парочку кандзи, которую можно перевести, как “Смерти привет”*.

* Цифра 4 и смерть обозначаются одним иероглифом, разница лишь в интонации. Похожая ситуация с цифрой 2 и словом “привет”.

* Текст песни https://www.youtube.com/watch?v=rqRmTpZ_Xts&ab_channel=RADIOTAPOK

Этот хитро вывернутый мудак точно сдобрил пиво каким-то психотропным дерьмом! Видит бог, я убью эту паскуду…но сначала попью водички, иначе до вожделенной мести попросту не доживу, сдохну от обезвоживания.

Споро привожу себя в порядок, перекусываю и незамедлительно отправляюсь в Могру. Я обязан разобраться со всем произошедшим и лучше сделать это по горячим следам, пока не всплыли еще какие-нибудь сюрпризы, вроде татуировки во всю спину.

— Утречка, командир, — у самого входа в клуб сталкиваюсь с давешним здоровяком с канабо, которому я не так давно приказал размозжить собственную голову. И хоть бестолковка толстяка перемотана бинтами, но сам он выглядит бодрячком, куда лучше меня. — Знатно вы вчера отожгли.

— Отжог? — о чем это он?

— А вы не помните? — взбудораженное сознание лишь со второй попытки подмечает странный факт — жирдяй обращается ко мне на вы. Коренной японец обращается к хафу на вы — это что-то новенькое. А если учесть еще и то, что здоровяк старше меня, как минимум, на пару лет, то картина происходящего становится и вовсе сюрреалистичной. Чертовщина какая-то! Нужно поскорее узнать, что же я такого вчера учудил.

— Рассказывай.

— Все началось с того, что вы заставили нас хоронить обломки того деревянного бруска прямо на арене. Очень благородный поступок по отношению к оружию, которое сослужило добрую службу. Но я до сих пор не могу понять, почему вы прозвали эту палку Бычком*…

* Похороны "Бычка" — армейская традиция. Если военнослужащих спалили за тем, что они курят или выбрасывают окурки в неположенном месте, то их заставляют рыть яму и в буквальном смысле хоронить бычок.

Вновь вьетнамские флешбеки перед глазами.

Парни в черных балахонах кучкуются вокруг песчаной могилки, покрытой белыми хризантемами. На арене гробовая тишина и лишь моя бессвязная речь изредка ее бередит:

— Ты был верным…Ик…другом и надежным…Ик…соратником. Покойся с миром. Надеюсь…Ик…в следующей жизни ты станешь елью в Куршавеле и каждый год вокруг тебя будут водить хороводы элитные эскортницы в одном нижнем белье…

— А затем вы начали нас качать… — ох, лучше бы он этого не говорил. Мозги вновь чудят, выдавливая из своих закромов недавние событий.

— Делай…Ик…раз! — гопники из Ёкайдо стоят в упоре лежа их руки сгибаются, пьяными мордами они дружно бороздят песок.

— Делай…Ик…два! — локтевые суставы разгибаются, отрывая своих хозяев от песчаного пола арены.

— Полтора! Ик…Я сказал полтора! Я вас, сукиных детей, заставлю родину любить!

Какого черта, почему они все это терпели? Ни хрена не понимаю!

— И это, командир, вы бы проведали Тацуми в больничке. Зря вы так с парнем.

Что еще за Тацуми? Чертова каша в голове. Я словно слепой котенок, который тычется носом наугад.

Не успеваю задать очередной вопрос, как боковым зрением замечаю Нуэ, который, весело посвистывая, шагает в нашу сторону. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Моментально забываю о перебинтованном толстяке и устремляюсь навстречу хитрожопому ублюдку. Пора с него спросить.

— Надо поговорить. — безапелляционно заявляю я, когда оказываюсь напротив своего нового босса.

— А как же “привет Нуэ”, “рад тебя видеть Нуэ”. Кстати, как там Тацуми?

— Да что еще, блядь, за Тацуми?!

— Ты че, ничего не помнишь?

— Представь себе! — а-то ты сволочь такая об этом не знаешь?!

— Тацуми — это тот каратист, которого ты вырубил ударом под дых.

— И?

— Что “и”? Я не знаю, чем он тебе не угодил, но не стоило заставлять парня разбивать башкой бетонные парапеты. Он каратист, а не долбанный ВДВшник.

— Что за идиотизм, у него что, совсем мозгов нет? Какого хера он не отказался?

— Он пытался, но ты не оставил ему выбора.

"Чертова Ку-айки!" — доходит до меня с запозданием. Зато теперь понятно, почему остальные гопники вели себя, как шелковые. У них попросту не было возможности мне перечить. Бедолаги.

— Ладно, хрен с этим Тацуми, отнесу ему апельсинов. Лучше объясни, что за дерьмо у меня на спине?

— Не здесь, пойдем внутрь.

Нуэ увлекает меня за собой и мы спускаемся вниз. Когда входим в главный зал, глаз тут же прикипает к разломанной барной стойке.

— Долбанные малолетние вандалы! Когда узнаю, что за уроды это устроили, то натяну им глаза на жопу.

Проскакивает подленькая мыслишка о том, чтобы сдать Косё со всеми его потрохами. Но, к сожалению, у меня нет уверенности, что сам не попаду под раздачу. Я ведь тоже в этом участвовал, пускай и не по собственной воле. Да и сдав Косё, я подставлю Нодзу Цугимити, а ссориться с гигантом мне отчего-то не хочется, да и не с руки.

— Рассказывай, — стоит нам расположиться за уцелевшим фрагментом барной стойки, как я тут же беру быка за рога. — Зачем было меня так подставлять? Что за дерьмо ты мне подсыпал?

— Немного того, немного сего, — вот ведь ублюдок, он даже и не думает о том, чтобы отпираться. — Расслабься, так было нужно.

— Нужно кому?!

— Тебе, — пожимает плечами Нуэ, после чего задирает футболку на груди. Мастерски выписанные, чернильно-черные кандзи сразу бросаются в глаза. “Не бойся смерти, если хочешь жить” гласит надпись. — Это не просто татуировка. Это техника каллиграфии Ооцуки. Благодаря этой штуке ты можешь больше не беспокоиться о том, что тебя кто-то отследит при помощи Ки. Даже шикигами не смогут тебя обнаружить.

— Шикигами, ты серьезно? Это же просто выдумка.

— Ага, к твоему сведению этой выдумкой забит под завязку метрополитен, правительственные здания и все места общего пользования с большим скоплением людей. Эти штуки — местный аналог камер слежения.

— Ты мог бы мне просто об этом рассказать. Необязательно было устраивать этот цирк.

— А ты бы поверил? — по моему лицу с легкостью можно понять ответ и данный факт не ускользает от внимания лидера Ёкайдо. — Вот то-то и оно. Да и чего греха таить, было весело за тобой наблюдать. Я даже сделал несколько фоток на память.

— Еще один фотофил на мою голову…

— О чем это ты?

— Ни о чем. Давай лучше поговорим о награде. Я выиграл твой чертов турнир, но не вижу перед собой чемодана с деньгами.

— Хахах, десять миллионов йен не такая уж крупная сумма, чтобы таскать ее в чемодане, — Нуэ встает из-за барной стойки и приглашает меня следовать за ним. — Пойдем.

Сквозь проломленную фальшстену мы попадаем в знакомый мне коридор и топаем в самый его конец. Останавливаемся лишь в самом дальнем тупичке, около сейфовой двери.

— Тц! Опять забыл запереть, — Нуэ распахивает перед нами тяжелую дверь и мы входим внутрь прохладного помещения, заставленного металлическими стеллажами.

— Это ведь подделки, да? — с надеждой спрашиваю я, когда осознаю что же за бумажки такие ровными рядами покоятся на блестящих поддонах.

— Баку, ты чего? Какой идиот будет хранить у себя дома левые деньги?

— А про банки ты не слышал, да?

— И как я им объясню откуда у меня целый грузовик бабла.

— Кстати, да, откуда у тебя такая куча денег?