Школа Хизер Блоссом. Часть 3 - Рианнон Анатольевна Илларионова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прочитав надпись на углу, пак убедился, что идет в верном направлении и легко побежал по квадратным плитам тротуара в смутно знакомом направлении. Тут тоже было много детей — жителей близлежащих домов, которые бегали от крыльца к крыльцу, смеясь и шушукаясь. Робин остановился и осмотрелся. Время было подходящим, если он и ошибется, всегда можно попросить конфет и обратить все в шутку.
Но все же дом Белинды он узнал сразу, хоть и бывал там не часто — светлое двухэтажное здание с зеленой крышей, деревья, которые Кормак О`Ши посадил в год рождения дочери, аккуратный тротуар, уже засыпанный желтовато-оранжевыми листьями, и знакомое крыльцо с кнопкой звонка у двери.
Пока Робин осматривал дом, прикидывая, не ошибся ли он, к дому приблизилась компания разряженных в монстров детей с корзинками.
— В этом доме никто не живет, — авторитетно заявил один.
— А вот и нет! — возразила девочка в широкополой острой шляпе, — Его купила старая леди. Я вижу из окна, как она каждый день ездит на такси по магазинам… Возвращается вот с такими здоровенными пакетами!
Робин улыбнулся.
— Она не покупала его, она вернулась домой, — сказал он негромко.
Дети обернулись на голос.
— Вы тоже собираете конфеты, мистер? — они ничуть не удивились.
Робин невесомо приблизился, казалось он сделал лишь шаг, но миг — и стоял уже совсем рядом.
— В эту колдовскую ночь захотят вас уволочь… — нараспев произнес он. — Опасайтесь взрослых, одетых, как фейри, они могут оказаться настоящими. Их много сейчас гуляет по Дублину — ведь открылись врата между мирами.
Дети рассмеялись, переглядываясь. Робин подошел к дверям и нажал на белую кнопочку звонка. Белинда несомненно была дома и ждала его, но открыла не сразу. Когда дверь распахнулась, дети тут же запели свою присказку.
Белинда О`Ши строго глянула на детвору, но щедро насыпала в их пакеты и сумки горсти конфет из приготовленной напольной вазы. Потом запустила Робина в дом и, последний раз зыркнув на ребятишек, как настоящая старая ведьма, молча захлопнула двери. Потом, с уже более приветливым выражением лица, повернулась к Робину.
— Проходи на кухню. У меня есть глинтвейн и печенье.
Пак суматошно закружил на месте, пока Белинда не взяла его за плечи и не толкнула в нужную сторону. Они по-прежнему оставались приятелями.
Через минуту Робин уже хрустел овсяным печеньем с цукатами и пил из дымящегося бокала горячее вино с привкусом корицы. Белинда сидела напротив, но ничего не ела. Робин тоже молчал, время от времени бросая на пожилую женщину взгляд. Если постараться и подключить воспоминания, то можно увидеть перед собой прежнюю первокурсницу, какой она предстала пред ним много десятилетий назад. Тогда у Белинды были длинные, почти до колен, темно-рыжие волосы, которыми она гордилась, а теперь их сменила седая стрижка. И только зеленые глаза цвета бутылочного стекла оставались неизменными — юными и блестящими.
Белинда тактично подождала, пока пак закончит с угощением и приступила к делу:
— Показывай, что принес. Я думала, будут книги.
Пак порыскал по карманам. Его лицо медленно вытягивалось.
— Неужели забыл? — удивился он сам себе. — Не мог я…
Белинда, прекрасно зная выкрутасы старого друга, терпеливо ждала.
— Меня же Тень убьет… — продолжал клоунаду Робин. — Будем с ним на пару в Библиотеке сидеть.
Наконец, пак извлек из внутреннего кармана камзола свернутый пергамент. Белинда схватила его и развернула.
— Переписал все самое основное, чтобы и правда не тащить несколько томов.
Белинда кивнула, почерк у Робина, несмотря на кажущуюся безалаберность юноши, был красивый — округлый и разборчивый.
— Это тот самый ритуал обмена? — уточнила она.
Пак кивнул и зашарил ладонью по пустой тарелке из-под печенья, потом вскочил.
— Вот люблю этот красивый портал… — он сделал невесомый шаг к холодильнику, — в котором не переводится еда.
Белинда только усмехнулась — после всех лет, что она дружила с паком, чего-то жалеть для него она не могла. Робин достал целую палку колбасы и начал примериваться к ней зубами. Белинда погрузилась в изучение пергамента и только рявкнула, чтобы он перестал гримасничать и сделал нормальные бутерброды, и для нее тоже. Пак действительно на некоторое время прекратил — умело включил чайник, приготовил крепкую заварку и тонко нарезал колбасу, мясо и сыр.
Белинда, закончив с предварительным чтением, благодарно принялась за еду.
— Ты хочешь вернуть магистра? — спросил Робин.
Белинда замерла с надкушенным бутербродом в руке.
— Вот еще! Если я уйду в туман, то только вместо сына. Он где-то там, — она бросила взгляд на темное окно, словно могла увидеть туман и путь в Страну Вечного Лета.
— Думаешь, он не нашел… — каждое слово давалось паку с трудом, — свою жену?
— Нашел или нет, пусть возвращается, — отрезала Белинда, — В Ордене будет нужнее.
Пак покосился на тарелку с остатками бутербродов, но все же встал, приближаясь к подруге со спины.
— Ордена больше не будет без магистра, — вкрадчиво сказал он, наклоняясь к Белинде. — Ренара вернуть более правильно.
— Не тебе решать! — рявкнула Белинда и закашлялась, подавившись. Сделав большой глоток чая, она продолжила: — Я хочу уйти, мне в этом мире больше делать нечего. А там — жизнь. Вечная.
Робин снова сел за стол, вертясь на стуле, словно тот обжигал огнем.
— Белли, — позвал он подругу, словно она снова стала шаловливой девчонкой, вместе с ним нарушавшей школьный правила. — Не мешай своему сыну исполнять судьбу. И не мешай Ренару. Если уж ты решила пожертвовать собой, верни магистра.
Белинда ударила по столу кулаком, переворачивая чашку Робина и разливая чай.
— Да некем мне сейчас пожертвовать! — заорала она и тут же, словно опомнившись, бросилась за тряпкой.
Некоторое время она приводила стол в порядок, пряча от Робина глаза, потом села назад.
— Ты ничего не знаешь, — сказала она устало. — Не знаешь, как же я его ненавижу… и за что. И что он со мной сделал.
Пак похмыкал, потом произнес с сторону и тихо, но достаточно громко, чтобы Белинда услышала:
— Из темницы выпустил.
Белинда услышала.
— А что он
