Выбор Геродота - Сергей Сергеевич Суханов

терпелось приступить к толкованию прорицания, сидел как на иголках. Очнувшись после камлания, он долго изучал ретру, но так и не смог разгадать ее скрытый смысл.

Пока гости вытирали руки хлебным мякишем, Паниасид вынул из котомки самшитовый футляр.

Передав племяннику пергамент, подбодрил:

— Давай!

Геродот торжественно прочитал вслух:

Ликса и Дрио, о сын, Геродотом с рожденья наречен,

Далей Карийских и моря Нашего друг,

Свитков старинных с рассвета усердный читатель.

Скоро узнаешь все тайны царей и секреты богов.

Станешь отцом ты тому, что не может родиться,

Взращивать будешь старательно то, что не может расти.

Кобон молчал. Он прекрасно понимал, что Акерат, скорее всего, является автором прочитанной строфы, поэтому не хотел комментировать ее первым.

Тогда слово взял сам профет, обратившись к Геродоту:

— Хорошо, что тебе не ясно?

— Три последние строки.

— В трех первых все верно?

— Да, — подтвердил галикарнасец, — имена моих родителей указаны правильно. Про Карию и море тоже понятно. Что касается древних свитков, то ими была забита библиотека Лигдамида. Так я в других библиотеках и не был…

— Еще побываешь, — уверенно заявил Кобон.

Акерат одобрительно посмотрел на агоранома.

— Но про какие тайны царей и секреты богов здесь говорится? — Геродот казался озадаченным.

Профет пожевал губами.

— Не все тайны раскрыты в документах. Если научишься ладить с людьми и внимательно слушать собеседника, много чего интересного узнаешь.

— Ты прямо как мой отец, — смущенно заметил Геродот.

— Значит, он мудрый человек, — согласился Акерат. — Вот, например, ни в одном свитке ты не прочитаешь, из-за чего на смену династии Гераклидов в Лидии пришла династия Мермнадов.

— Даже я не знаю, — удивился Кобон.

Акерат продолжил:

— Царь Кандавл из рода Гераклидов заставил телохранителя Гигеса подглядывать за своей обнаженной женой. Опозоренная царица решила отомстить мужу и предложила Гигесу выбор: либо он убивает Кандавла, либо сам лишится головы. Телохранитель выбрал первый вариант и стал царем.

— Кандавл — что, придурок? — спросил Паниасид.

— Нет — затейник, — осклабился профет.

— Откуда это известно? — поинтересовался галикар-насец.

Акерат снова усмехнулся:

— Гигес обратился к Дельфийскому оракулу, а если в деле замешана пифия, то все тайное рано или поздно становится явным. Или вот еще… Его правнук Алиатт во время атаки на Милет случайно сжег храм Афины. Внезапно заболев, царь обратился в Дельфы за ретрой, но пифия отказала ему и потребовала сначала восстановить храм. Тут вот какое дело… — Профет замялся. — Мы знали, что болезнь Алиатта несмертельна, и лекарство было нам прекрасно известно. Своим отказом мы достигли двух целей — милетяне получили новый храм, а Алиатт благодаря нашему лечению выздоровел. Выгода дельфийского жречества заключалась в том, что обе стороны принесли святилищу Аполлона богатые дары…

Наступило время симпосия. После того как ойкеты убрали со стола грязную посуду и подмели пол, Паниасид попросил принести гостям воды для омовения рук.

Вино решили сильно не разбавлять. Кобон сострил, что в пропорции три к одному смешивают только для лягушек. Совершив положенное тройное возлияние, собеседники вновь наполнили канфары.

Закусили вялеными смоквами и миндалем. Паниасид перед обедом долго думал: заказывать пирожки с яблочным повидлом или нет. Все-таки пришлось сэкономить.

Пока выпивали, Кобон рассказывал о жизни в Коринфе.

После десерта слово снова взял Акерат.

— А вам известно, почему Крез после захвата Ионии и Эолиды отказался от рейда по Спорадам? — Акерат откинулся на спинку клисмоса. По глазам хорошо информированного профета было заметно, что он нетрезв. — Хотя откуда… Так вот, я расскажу. У нас по всей Элладе имеются доверенные люди, которые снабжают храм сведениями. Наш связник Биант из Приены сообщил о планах Креза построить сильный флот для военного похода. Руководство решило, что война на островах усилит морской разбой и подорвет торговлю с полисами Азии. Биант был крупным коневодом. Мы ему велели сказать Крезу, будто жители Родоса, Хиоса и Самоса собрали деньги для закупки большого табуна лошадей. "Зачем?" — спросил царь. "Хотят дать тебе сухопутный бой", — ответил Биант. "Отлично! — говорит Крез. — Мне тогда корабли не нужны, у меня хватит солдат на суше". Он на флот махнул рукой и стал укреплять Сарды. Потом вдруг отношения со Спорадами наладились, и Крез успокоился. Благодарные островитяне отправили в Дельфы посольство с богатыми дарами.

Акерат обратился к Геродоту:

— Тот самый алтарь, на котором ты утром принес жертву Аполлону, — это подарок хиосцев. А серебряную чашу в пронаосе изготовил Феодор с Самоса. Саммеоты прислали ее Крезу в знак примирения, но он решил, что храму она нужнее.

Профет нетрезво хохотнул:

— Все самое ценное в Элладе рано или поздно оказывается в Дельфах.

Ойкет подлил в кратер вина. Ловко орудуя черпаком, Паниасид снова наполнил канфары гостей.

Казалось, Акерата уже не остановить:

— С Крезом был еще случай… Он собрался пойти войной на персидского царя Кира, сына Камбиса. А для уверенности в победе решил испросить разные эллинские оракулы — в Додоне, Абах, Бранхиде… Даже в Ливию отправил посла. К нам тоже царский гонец приплыл. Только Крез от природы был человек мнительный, никому не доверял. И задумал такую проверку: пусть на сотый день каждый посол спросит оракула, что сейчас делает царь. А сам в этот день сварил суп из черепахи и ягненка в медном котле. Связник тут же выпустил трех почтарей с донесением. Один голубь долетел. Пифия изрекла послу Креза то, что требовалось. Все — царь Лидии теперь был наш с потрохами. Дельфы столько золота и серебра еще никогда не получали, так и не удивительно — Крез считался самым богатым царем в Азии. Только он плохо кончил, потому что неверно истолковал второй оракул, которым на этот раз пифия ясно предостерегла его от войны с персами. Хотя он и так был обречен — над ним висело проклятье за грех прапрадеда Гигеса…

Тут, наконец, Акерат почувствовал, что Кобон под столом бьет его коленкой по бедру.

Смущенно кашлянув, профет закончил:

— Ну, в общем, я просто хотел сказать, что многие тайны царей можно объяснить, если знаешь все обстоятельства дела…

— А секреты богов? — спросил Геродот.

Акерат посмотрел на Кобона.

Когда агораном еле заметно покачал головой, жрец снова повернулся к галикарнасцу:

— Давай так… Я уже пьян, много лишнего болтаю… Мне не хотелось бы выставлять себя среди друзей в неподобающем виде. Как говаривал один мудрый скиф: "Первую чашу пьют за здоровье, вторую — для удовольствия, третью — чтобы обрести наглость, а после четвертой наступает безумие"… Вы сколько времени пробудете в Дельфах?

Геродот замялся.

— Да мы особо никуда не торопимся, —