Последний в черном списке - Евгений Сухов

Для мужской половины семейства Савельевых это было своего рода традицией — отдых в бархатный сезон в какой-нибудь живописной бухте на берегу Средиземноморья. Благо дипломатические связи отца позволяли организовать подобное мероприятие на высшем уровне.

Андрей на минуту остановился, застегнул не по московской погоде надетый им еще при вылете с Сицилии кипенно-белый, из плотного льна пиджак, сшитый итальянскими модельерами по лекалам Версаче, и размеренным шагом направился к станции метро.

Появление в институте, запланированное Андреем неделю назад на предстоящий четверг, теперь, когда он вернулся в Москву, было автоматически отложено до следующего понедельника.

Андрей потянулся за трубкой сотового телефона. Выудив из кармана брюк аппарат, он набрал номер Егора.

— Кретин! — выругался он после восьмого гудка, доносящегося из динамика. — Спишь ты, что ли? Это я — твой любимый друг Андрюша. Возьми трубку, козел! — проворчал молодой человек и повторил вызов. Телефон ответил тем же монотонным повторением длинных гудков. — Ладно, не хочешь, как хочешь. Паша, друг, уж ты-то точно не торчишь в институте. Возьми хотя бы ты трубку…

Андрей повторил операцию вызова абонента, но и здесь его ждала неудача. Оператор сети синтетическим голосом оповестил Савельева о блокировке номера абонента. Телефон Павла был вне зоны действия сети.

— Придурки! — заключил Андрей после очередной неудачной попытки связаться с кем-либо из товарищей.

Это обстоятельство вызвало у Андрея чувство раздражения. Он небрежно сунул трубку в карман пиджака, но тут же спохватился и снова достал аппарат.

— Что за херня, братва! — промычал себе под нос Савельев и на ходу проверил, не перепутал ли он ненароком сим-карту.

Ошибки не было. Телефон был в полном порядке.

Савельев прошел еще несколько метров и набрал номер телефона Светланы Архиповой, длинноногой разбитной девицы, с которой он еще со школьной скамьи поддерживал приятельские отношения. Жаркое южное солнце и ничем не омраченные бесконечные развлечения на протяжении недели в Италии вселили в молодого человека заряд бодрости, который необходимо было как-то расходовать. Хотелось говорить.

— Света? Привет, Светик! — радостно закричал в трубку Савельев, услышав наконец ответ. — А это я, Андрей. А ты где?.. Ты чего молчишь?

— Я в музее, Андрюш, — шепотом отозвалась девушка.

— Где, где? Ты что, обкурилась, что ли, с утра?

— У деда на работе делегация иностранцев, я их сопровождаю.

— Тогда я буду сам тебе рассказывать, а ты просто слушай… — сказал Андрей, но собеседница тут же перебила его:

— А ты откуда звонишь?

— Я? С Ленинградского вокзала. Я только что из Италии прилетел. Вчера вечером. Ты чего опять молчишь?

— Как море? — безучастно спросила девушка и тут же добавила: — Я пытаюсь выйти из зала. Тут народу полно. Экскурсия. Я пробираюсь к выходу. Сейчас, говори пока ты…

— А ты чего спросила-то? Про море? Море я не знаю. Света, ну ты и темнота. Нормальные люди в Италии в море не купаются. Бассейны есть для этого… Ну, в общем, там нормально. Папа виллу опять снял. Говорит, что хочет ее арендовать на год. Не знаю, получится ли. Если получится, можно будет потом вместе слетать. Там хорошо. Тебе понравится. Ну, ты чего там, скоро?

Девушка ничего не ответила. Савельев слышал только какое-то шуршание в трубке.

— Все. Я в коридоре, — наконец раздался голос Светы. — Дрюнь, а ты чего? Ты не знаешь, что ли, новости?

— Какие еще новости? — спросил Савельев, ничего не подозревающий о произошедших за время его отсутствия в Москве событиях.

— Ты чего, не знаешь про Егора?

— Да он трубку не берет, гад! — выругался Андрей.

— Его убили, Андрюша, — сказала девушка.

— В каком смысле? Ты чего, Света? Чего ты гонишь? — Андрей прижал трубку к уху. — На глушняк, что ли?

— Абсолютно, Дрюнь.

— Да в каком смысле-то?

— В каком, в каком. В прямом! Ты че тупишь-то? — на сей раз ее голос звучал слишком громко.

Андрей невольно отстранился от трубки.

— Свет, повтори сейчас, что ты сказала. Где Егор?

— Его убили, Андрей. Нет, ты точно тупой. Похоронили Егора.

Савельев остановился и прикрыл ладонью ухо, стараясь оградить себя от вокзального шума.

— Ты чего, сдурела, что ли? Шутки, блин, у тебя…

Несколько секунд оба собеседника молчали. Андрей поставил чемодан на асфальт, выдвинув специальную ножку, удерживающую его в вертикальном положении. Мимо Андрея, задевая его сумками, спешили пассажиры поезда. Он раздраженно уворачивался, пытаясь спрятаться за чемоданом. На соседнем пути трогался поезд. Электровоз беспрерывно издавал истошные гудки. Среди этой кутерьмы и сутолоки Савельев никак не мог понять, шутит Светлана или нет.

— Светик, тут поезда шумят. Я тебя плохо слышу. Ну, скажи хоть что-нибудь… Человек, понимаешь, из Италии прилетел, а ты… Света!

— Андрей, да послушай ты! — кричала в трубку девушка, стараясь донести до приятеля серьезность своих слов. — Егора убили почти сразу же, как ты уехал. На следующий день. Я тебе позвонила, но у тебя телефон отключен был. Я — искать телефон матери, но после того, как ты к себе на квартиру переехал, я на твой домашний, там, где вы жили с матерью, ни разу не звонила…

— Света, хватит гнать. Послушала бы лучше человека…

— Ты чего, Андрей? Я тебя вообще не узнаю. Тебе говорят, что у тебя убили друга, а ты даже не расстроился…

— Ну, хватит, Света! Все! — Светланина трескотня начинала действовать ему на нервы. — Пойди проспись. А попозже перезвонишь.

Андрей нажал на кнопку телефона с нарисованной на ней перечеркнутой трубкой. Услышанное, однако, не могло не отразиться на состоянии его духа. Приподнятое настроение как рукой сняло. Ожидание чего-то приятного впереди сменило назойливое чувство беспокойства. Слова Светланы начали смутно доходить до Андрея, но до конца осознать их Савельев не мог себя заставить.

Андрей выругался и снова взялся за аппарат. На этот раз на экране высветился номер телефона Тимура.

— Привет, Тимур! Ну, слава богу! А я уже не знал, чего и думать, — заговорил Андрей с облегчением, когда услышал, что на том конце провода взяли трубку.

Ожидаемого ответа, однако, не последовало. Вместо Тимура в динамике прозвучал женский голос. Как показалось Андрею, голос сестры Тимура. Девушка не узнала друга своего брата и, ничего не поясняя, положила трубку.

— Совсем все с ума посходили, — сказал Андрей и отключил вызов.

Затем он убрал выдвижную ножку чемодана и медленно пошел по направлению к выходу с вокзала. Савельев не заметил, как постепенно, пока он говорил по телефону, толпа стала редеть. На перроне оставались только отдельные пассажиры. Пенсионеры, которым было трудно передвигаться в ритме вокзальной сутолоки, бабушки с внуками, возившие на экскурсию в Северную столицу своих чад, и пара дворников, ловко орудовавших метлами по асфальтированному перрону.

Андрей вновь достал из кармана трубку и стал набирать номер Светы. Он шел, уткнувшись взглядом в экран телефона, и не заметил мужчину в длинном черном плаще, который стоял на перроне и смотрел в сторону, откуда двигались пассажиры. Руки его были спрятаны в карманы. Мужчина дождался, пока Савельев поравняется с ним, и, когда они оказались на одной линии, внимательно вгляделся в загорелое лицо Андрея. Тот был занят набором очередного номера и не заметил необычного наблюдателя. Мужчина подождал, пока Андрей удалится от него на расстояние десяти-пятнадцати шагов, развернулся и неторопливо пошел вслед за ним.

Андрей стал заметно нервничать и ускорил шаг. Света теперь почему-то не брала трубку. Чемодан позади подскакивал на каждой выбоине, бряцая многочисленными замочками и застежками.

Беспокойство буквально сжигало Андрея. Он уже не мог спокойно идти. Он ускорил шаг и почти бегом подошел к стоянке такси.

— Давай, командир, быстрее! Домой меня! — бросил он водителю, укладывая чемодан в багажник синего «Рено».

— Я что, твой водитель личный, что ли? Где твой дом? — недовольно откликнулся таксист.

Андрей назвал адрес, плюхнулся на сиденье и снова стал набирать номер телефона Светланы.

Такси тронулось, и Андрей не видел, что в соседнее такси сел мужчина в плаще, который минутой ранее высматривал Андрея на перроне. Как только синий «Рено» вырулил на дорогу, такси с незнакомцем покатило вслед за ним.

— Черт бы тебя побрал, Света! Бери трубку! Бери! — исступленно повторял Андрей, слушая длинные гудки на том конце провода.

Он сбрасывал соединение, затем вновь нажимал на кнопку вызова.

Наконец в трубке раздался голос Светы.

— Да. Андрей, я не могла взять трубку, мы тут потерялись в музее, пока я говорила с тобой по телефону…

— Света, повтори, что ты там сказала насчет Егора. Я что-то не понял.