Здесь я устанавливаю правила (СИ) - Бальс Лора

И ещё один момент не давал покоя. Обсуждая их действия, Молотов давал очень здравые советы. Следование которым очень затруднит врагам нападение. Будь он сам противником, разве стал бы усложнять себе задачу, поучая их, как себя вести? И тут можно найти доводы как за, так и против.

Очень хороший друг или очень хитрый враг? Кто такой этот начальник охраны?

Поняв, что перебирает навязчивые размышления уже не по первому кругу, но к пониманию ситуации так и не приблизилась, Инга с раздражением выключила воду и принялась ожесточённо растираться полотенцем.

Что ж, у них ещё есть время подумать. Завтра в любом случае ничего не случится. Феликс намерен ждать, какие результаты принесёт расследование сегодняшнего случая. Она ближайшие дни будет оставаться дома. В безопасности или в иллюзии безопасности.

Инга потянулась к ночной сорочке, но так и остановилась с протянутой рукой. Вот сейчас она выйдет, уляжется якобы спать. А на самом деле они снова будут полночи прислушиваться к дыханию друг друга и бояться лишний раз повернуться, чтобы не соприкоснуться случайно, не нарушить установленный статус-кво.

Зачем? Если обоим хочется совсем иного… Она отстояла свою неприкосновенность, но для чего? Они оба рискуют жизнями, оба могут погибнуть. А она придумывает сложности там, где их нет.

Их влечение взаимно, и это не просто похоть. Одно только физическое желание не пробуждает такого понимания и принятия, такой заботы, которую теперь проявляет к ней Феликс. Он ведь искренен в своём внимании, иначе никогда не сумел бы настолько угадать её мечты.

И она… Да, она не знает, как назвать то чувство, которое связывает её с ним. Но зато знает, что никогда ещё не испытывала к кому-то ничего настолько же сильного.

Так зачем ждать? И чего? Что им остаётся, кроме как жить здесь и сейчас, текущим днём? Ведь завтра может вообще не наступить.

Инга отложила в сторону бесформенный длинный балахон, в котором спала до сих пор. Ещё вчера на отведённых ей полках в расположенном в ванной бельевом шкафчике появился ряд новых вещей. Изысканное кружевное бельё, ночнушки провокационной длины… Нет, ничего совсем вызывающего, но всё же, с её точки зрения, на грани.

Конечно, вчера она проигнорировала возможность приодеться для сна, только порадовалась, что прежние вещи никто не убрал, и выбор остался за ней. Теперь же нерешительно достала нежно-голубую шёлковую сорочку длиной до середины бедра, с пикантной кружевной вставкой на талии.

От охватившего волнения ощутила слабость в ногах. Неужели она в самом деле собирается это сделать? Выйдет к нему в таком виде, откровенно предлагая себя?

Что подумает о ней Феликс? Обрадуется? Или решит, что она до этого только набивала себе цену, раз теперь так быстро готова уступить? Или сочтёт её наивной дурочкой, которой нескольких знаков внимания уже достаточно, чтобы увлечься мужчиной?

А что будет потом? Он потеряет интерес, получив желаемое, и отношения окрасятся взаимной неловкостью? Или всё продолжится, по крайней мере до тех пор, пока они связаны общими проблемами? Им будет хорошо вместе?

Нет, так не годится! Если она продолжит раздумывать и сомневаться, то уж точно не осмелится на решительный шаг. А потом будет не спать и думать, как бы всё было, если бы осмелилась…

Инга быстро, пока не успела передумать, натянула соблазнительную ночнушку и вышла в спальню.

Феликс пытался читать газету перед сном. Судя по уставившемуся в одну точку взгляду, сосредоточиться не очень получалось. Наверное, тоже продолжал размышлять над более насущными проблемами.

Инга сделала несколько шагов и остановилась, не решаясь приблизиться к кровати. Что она скажет, как будет выглядеть в его глазах, как вообще себя вести в такой ситуации?

Феликс поднял на неё взгляд. Она успела заметить, как глаза вспыхнули, загорелись желанием при виде её неожиданного облика, но Феликс снова спрятался за газетой. Конечно, обещал ведь не приставать больше, пока она сама не захочет.

Инга глубоко вдохнула и на пару мгновений задержала дыхание, собираясь с духом. Всё правильно, он уже не раз давал понять свои желания и намерения, теперь шаг за ней.

— Я не знаю, что говорить… — честно выпалила Инга. — Я… Если ты не передумал…

Феликс снова посмотрел на неё, с недоумением и тенью беспокойства — явно подумал, что-то случилось. Не удивительно, какие ещё мысли могло пробудить её внезапное косноязычие и слабый голосок? Уж точно не о соблазнении…

Инга в волнении сжала в кулаке край подола — неосознанное смятенное движение, но Феликс проследил за её жестом и, кажется, резко всё понял.

Одним стремительным слитным движением оказался рядом. Обнял, тесно прижав к себе; хаотично, жадно прошёлся руками по всему телу. Наклонился к губам, но в последний момент не стал целовать, вместо этого подхватил её на руки и понёс на кровать. Словно боялся, что она может передумать, и торопился увлечь на свою территорию.

— Я непоследовательная, да? — зачем-то пролепетала она.

И услышала в ответ приглушённый счастливый смех.

— Ты невероятная. Самая восхитительная… моя Инга…

Наконец поцеловал. Ласка ощутилась совершенно по-новому, небывало остро, ярко. Инга обхватила мужчину за шею, прижимаясь крепче — каждый миллиметр между телами вдруг стал лишним. Протестующе застонала, когда Феликс разорвал поцелуй, но в тот же миг ощутила горячие губы на своей шее.

Он проложил дорожку лёгких ласковых поцелуев вдоль ключицы, до того места, где начинался вырез сорочки, и прошёлся обратно уже языком. Руки блуждали по её телу, гладили, сжимали, и каждым новым движением пробуждали взрыв неведомых прежде ощущений, которые отзывались дрожью и трепетом во всём теле.

Инга млела и плавилась в объятиях Феликса, под его губами. Сама казалась себе мягкой, как пластилин, готовый принять любую форму под тёплыми умелыми ладонями.

Почувствовав прикосновение к груди, выгнулась навстречу. Феликс слегка сдавил левое полушарие, обвёл большим пальцем сосок, отчего тот сразу затвердел. Вторая рука пропутешествовала вниз по животу, огладила бедро и снова устремилась вверх, прихватив с собой край сорочки.

— Давай снимем…

Она приподнялась, помогая себя раздеть. Рефлекторно потянулась прикрыть грудь, но замерла под восхищённым голодным взглядом. Нет, когда желанный мужчина так смотрит, невозможно прятаться. Невозможно не почувствовать себя совершенством, невозможно помнить о смущении, о страхах и запретах. Она чувствовала себя цветком, который раскрывается под ласковыми солнечными лучами.

— Прекрасная… — севшим от страсти голосом произнёс Феликс. — Чудесная моя девочка, Инга…

Склонился, желая целовать избавленное от ненужной ткани тело, но Инга успела упереться ладонью ему в грудную клетку. Ей тоже хотелось чувствовать под руками обнажённую кожу, тоже хотелось прикасаться и ласкать. Нашла край его пижамной футболки и потянула, освобождая от одежды и его.

— Так нечестно, — тихо прошептала и не узнала собственный голос. — Ты тоже снимай…

Феликс с готовностью стянул майку и снова приник к ней, уже без дразнящей медлительности, не осторожничая, не сдерживаясь.

Инга растворилась в ощущениях и уже не пыталась сдерживать стоны. Его руки, губы, язык, казалось, были повсюду, но каждое прикосновение рождало желание следующего, любая ласка становилась недостаточной, заставляла хотеть чего-то большего.

Она позволила стянуть с себя трусики и недовольно захныкала, когда Феликс на мгновение отстранился, чтобы тоже избавиться от остатков одежды.

Вид полностью обнажённого мужского тела немного отрезвил, всколыхнувшийся в душе испуг приглушил жар возбуждения. Она не представляла… такого. Вздыбленный орган больше походил на орудие пытки, чем на нечто, способное доставить удовольствие. Слишком большой, слишком… просто — слишком. Она не ожидала. Не думала.

Наверное, Феликс всё понял по её взгляду. Вытянулся рядом, с нежностью привлёк к себе.