Абифасдон и Азриэлла. Дилогия - Андрей Олегович Белянин

Ангелы (тактично). Разумеется.

Азриэлла (печально). Он молчит. Видимо, занят. Будем драться?

Ангелы (переглянувшись). Мы не поднимем руки на беременную.

Азриэлла (облегчённо вздыхая). Спасибо. Я так и подумала. Но кажется, ваш коллега приходит в себя. Если он хочет уйти с вами — это его право…

Альберт, спя на ходу, качаясь и мало что соображая, выпадает в окно, в дружеские объятия боевых товарищей. Азриэлла набирает мой номер в третий раз…

P.P.S. Вот, как говорится, и всё. Этот получасовой ролик побил все рекорды скачивания в Интернете. Гугл вам в помощь!

Глава 23

Я больше не буду…

Невнятный бунт Альберта с последующим запоем привёл к очень печальным последствиям. Мой белокрылый друг был вызван на ковёр к начальству и отдр… взд… выпор… короче, он словил по полной! То есть, возможно, хотя бы один раз за столько тысяч лет почувствовал себя в моей шкуре. Хотя это в теории, у нас наказывают куда как строже, но и в ангельском штабе с такими истериками особо не церемонятся…

Ему инкриминировали многое — преступную слабость, неверие в высший Промысел, гипертрофированное чувство долга, больной индивидуализм, эгоистичное отношение к товарищам по службе, чрезмерное потакание собственным интересам и, разумеется, злоупотребление спиртным. Последний пункт самый серьёзный.

Общеизвестно, что ангелы не пьют. Кто смотрел «Догму», тот понимает, о чём я. Хотя сам фильм донельзя попсовый, но всё-таки парочку-тройку серьёзных моментов они там поднимают и не очень грешат против истины.

Ангелам нельзя пить. И дело тут не только в их физиологии, я вроде уже упоминал, что они справедливо считают весь алкоголь дьявольским зельем. То есть заранее ставят себе же соответственные психологические барьеры и комплексы, на которых сами же и горят!

Нет, я же не спорю, всё, что касается чисто водки, спирта и самогона, это наше изобретение. Причём отнюдь не бесполезное, согласитесь. Но ведь «не спиртом единым…» жив человек! Люди сами отличненько всё себе наладили, и никто их не заставлял.

Любой историк знает: в плане пивоварения и виноделия, господа хорошие, обращайтесь с претензиями к средневековым монахам, им в этом деле равных не было. Хотели бы церковные власти запретить алкоголь пастве, как это сделал незабвенный Мохаммед, так кто бы им мешал?! Да прокляли бы на раз, церковь в те времена обладала нехилым авторитетом и достаточной силой, чтобы настоять на своём. Не захотели-с…

Поскольку, если уж давали обет бедности и безбрачия, так хоть выпивку надо было оставить, иначе мужики с тоски и нереализованных гормонов весь монастырь бы разнесли в щебень! До сих пор, если внимательно почитаете историю происхождения популярных ликёров, настоек, сортов пива и коллекционных вин, то сразу увидите — к их созданию приложили руки именно служители Божьи, а не мы. Мы, так сказать, только намекнули…

Но, возвращаясь к теме Альберта, закончу на радостной ноте — он отделался двухнедельным домашним арестом, жёстким постом, чтением духовной литературы, запретом на мультики и спортзал. Легко отделался! Кстати, это не шутка, если бы ему инкриминировали ещё и государственную измену — то есть общение со мной как полномочным представителем стана врага, вот тогда бы погорел безвозвратно.

Но про меня забыли. Свезло. Причём обоим.

Хотя и он, и я прекрасно понимаем, что «забыли» надо ставить в кавычки, это так, до поры до времени…

Я имел полную возможность неспешно порассуждать на эту тему, пока ехал за Кассандрой. Это такая суперпопулярная в узких кругах певица, исполнительница собственных стихов под гитару. Женщины заключают договор на продажу души ничуть не реже, чем мужчины. Но вопреки устоявшемуся заблуждению вовсе не потому, что все (или через одну) являются по сути своей ведьмами. Просто жизнь такая — им режут крылья, они пересаживаются на метлу…

— «Без умолку безумная девица кричала: „Ясно вижу Трою павшей в прах!“ — старательно подражая хриплому баритону Высоцкого, напевал я, выруливая на проспект, к новенькой линии элитных многоэтажек. — Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах!» Итак, что у нас там по договору? Бессмертная слава для элиты. Надо же было допетрить… Ох и любят же тётки круто выпендриться, причём не просто так, а для элиты, интеллигенции, немногочисленных умных и думающих людей!

Я фыркнул, сунув в плеер её последний диск с провокационным названием «Не для средних умов». Сам альбом, разумеется, с треском провалился, публика не любит, когда её в лицо называют дурой. Но двум-трём «истинным ценителям» понравилось, оно понятно, для них и создавалось. Но, увы, выяснить их мнение более развёрнуто уже не получится, срок вышел, и госпожа сочинительница-певица-исполнитель скоро предстанет перед совсем другой аудиторией. А как поют у нас в Пекле, с голым задом на сковороде, вам лучше не слышать…

— Куда? — мрачно остановил меня гориллообразный бугай на вахте в подъезде. Элитный дом, камеры слежения, крутая охрана, пропускная система, сами понимаете…

— К Кассандре, — улыбнулся я.

— А она в курсе?

— Чего?

— Ну что вы к ней идёте, — неохотно пояснил громила. — Паспорт покажите.

— Нету.

— Ну любое другое удостоверение личности. Права там, ещё что-нибудь.

Я пожал плечами и сунул ему удостоверение сотрудника Ада по вопросам выбивания долга из клиентов. Охранник мельком глянул на фото и хмыкнул:

— Не похож.

— А так? — Я не поленился принять свой истинный облик.

Громила побледнел, схватился за сердце и начал лихорадочно хватать ртом воздух, как пузатый карась на берегу. Бывает, не все же могут спокойно смотреть на саблезубый оскал демона…

— А-а… эт-т… ой!

— Ближайший православный храм через три квартала по улице и сразу налево, — напутствовал я резво сбегающего охранника.

Хороший парень, быстро соображает и быстро бегает, в иной ситуации могли бы подружиться. Учитывая, что вопросы о жильцах задавать больше было некому и разрешение на вход тоже никто не выписывал (как, впрочем, и не запрещал), то я спокойно прошёл к лифту, выбрал нужный этаж и поехал в гости. Не факт, что меня там ждут с распростёртыми объятиями, но это, согласитесь, уже совсем не моя проблема…

— Кассандра Фарр? — скорее утвердительно, чем вопросительно или с какой-то иной интонацией начал я, видя, что к дверному глазку кто-то приложился.

— Ах, кто там?

— Ваш искренний поклонник. Горящий желанием предложить вам миллионный контракт на получасовое выступление перед русскоязычной общиной Нью-Йорка!

— Всего миллион? — разочарованно уточнили из-за двери. — Но ведь за полчаса они ничего не успеют услышать, понять, прочувствовать… Нет, я, видимо, откажусь. Но, право же, заходите…

— Я могу войти? —