Пикирующий глиссер - Иван Стрельцов

– Вот же козлы горные. Ни черта по-людски не могут сделать, палят, как у себя в ауле, – недовольно покачал головой Николай Норкин, наблюдая за действиями чеченцев, которые штурмовали автозак.

Все было продумано до мелочей, крючок был заброшен. Теперь оставалось лишь дождаться, когда вайнахи, «заглотив» наживку, направятся восвояси, за ними должны будут проследить «волонтеры», а уже обнаружив их логово и состав команды абреков, решить, как действовать дальше.

План по нападению на машину УИНа составили «волонтеры», поэтому и место для созерцания будущего представления выбрали заранее.

Свой внедорожник Кела поставил на одной из аллей парка, в это время года здесь народа почти что не было, зато перекресток как на ладони. В салоне джипа, кроме омоновца, находились Дудиков и Серафимов. Эти двое были для подстраховки, на всякий пожарный. Валерий Лацюк после суточного дежурства остался на службе, понимая, что после случившегося его в срочном порядке вызовут в управление.

Чеченские боевики действовали в духе американских гангстеров «двадцатых ревущих»: сперва протаранили автозак под видом ДТП, а когда вертухаи открыли двери, чтобы «качать права», расстреляли их. Но на этом переменчивая девушка Фортуна им изменила. Вырвавшийся наружу человек-«наживка» не долго думая застрелил двух боевиков, а третьего, ждавшего на «отрыве», ранил, после чего исчез за поворотом.

– Черт, что это такое? – В удивлении милиционеры переглянулись.

– Пошли за шерстью барбосы, та сами там и остались, – ударил ладонями о руль Норкин, затем вцепился обеими руками в рулевое колесо с такой силой, что костяшки побелели.

– Так что будем делать? – спросил Дудиков, ерзая на сиденье. – Будем брать моремана?

– Хочешь получить порцию свинца в брюхо? – ехидно поинтересовался у водителя Николай. – Автомат ведь он утащил с собой.

– Так что же делать? – горячился Янки, понимая, что Лоцман с него сдерет шкуру.

– Черного возьмем, – омоновец указал на ковыляющего чеченца. – Теперь их отслеживать нет необходимости, возьмем «языка», он нам сам выложит, что нам нужно…

«Языка» захватили по классической схеме: едва тот перешел дорогу и ступил на аллею парка, Дудиков захватил его за шею и раскрытой ладонью ударил по затылку, отключая у раненого сознание.

Подскочивший следом Серафимов быстро обыскал абрека и, отобрав пистолет, помог Семену загрузить бесчувственное тело в салон внедорожника…

Уже окончательно стемнело, когда они подъехали к яхт-клубу. Едва увидев знакомую машину, сторож быстро, с проворством пацана, открыл ворота.

Когда джип привычно въехал на стоянку напротив сторожки и наружу, делано зевая и потягиваясь, выбрались Дудиков и Серафимов, сторож, удерживая за поводок огромного пса, поинтересовался:

– На рыбалку ночную собрались?

– Да нет, – сунув в рот сигарету, отрицательно мотнул головой Семен. – В городе стреляют, шумят, не дают нормально оттянуться. Вот и решили к тебе завернуть. Так что, дед, если нас кто будет искать – ты никого не видел.

– Само собой, – вытянулся по стойке «смирно» сторож.

Тем временем из салона на не совсем твердых ногах вывалился Норкин. Вдвоем с Олегом Серафимовым они вытащили из автомобиля четвертого, который на ногах и вовсе не стоял. Взвалив пьяного на плечи, потащили его в сторону длинного пирса, к которому была пришвартована моторная яхта.

Дудиков достал из багажника большую сумку, в которой громко позвякивали бутылки, еще раз посмотрел на сторожа и, приложив указательный палец к губам, подмигнул, затем круто развернулся и поспешил за своими собутыльниками.

– Вот босота, им бы только водку жрать да от жен и начальства прятаться, – в сердцах буркнул старик и смачно плюнул под ноги.

Разболтанные, неуверенные движения у милиционеров исчезли, едва те оказались на палубе яхты.

Втащив оглушенного чеченца в кают-компанию, его опустили на диван. Николай Норкин расправил плечи и повертел шеей, потом посмотрел на товарищей и напомнил:

– Значит, действуем, как договорились. Приводите чебурека в чувство, и начинаем его развод.

– А, может, ну его, этот спектакль? – недоверчиво покачал головой Дудиков. – К чему с ним политесы разводить, прикрепим к мошонке две клеммы от полевого телефона, у меня здесь припрятан аппарат, пару раз крутанем, и сам все расскажет, даже то, что давно забыл. Как говорится, дешево и сердито.

Олег Серафимов брезгливо поморщился, но в ответ лишь пожал плечами, дескать, вы спецы в этой области, вам и выбирать способ воздействия.

– Ну, ты даешь, Сэмэн, – Николай с усмешкой похлопал широкой ладонью по спине приятеля. – Чувствуется, что в спецназе ты служил почти двадцать лет назад. Мордобой, иглы под ногти, выворачивание суставов и, наконец, полевой телефон к мошонке, это, так сказать, преданья старины глубокой.

– Почему? – упрямо спросил Янки.

– Потому что от боли «язык» много чего тебе наболтает, а что будет правдой? Да и времени у нас нет, чтобы отделять мух от котлет. Поэтому действовать будем по-моему. – Норкин извлек из-под пиджака небольшую ампулу из темного стекла. – Современная химия делает разговорчивыми даже немых, только нужен соответствующий настрой. Между прочим, этот анабазин английского производства мы нашли в тайнике во время зачистки одного из горных аулов. Тогда ампул было двадцать, упаковка не тронута, вместе с инструкцией на английском. Хорошо, что мой зам знал английский и быстро перевел на великий и могучий. Мы потом при помощи этих уколов накрыли банду, пять схронов и двух агентов внедрения. Главное, обошлись без крови с нашей стороны, и прокуратура с правозащитниками не нашли к чему придраться. Так что, если чего хотим узнать, «ставим оперу» по всем правилам.

На этот раз никто Николаю возражать не стал, а он продолжил:

– В общем, вы будите горца и «грузите», а я пока подожду на палубе. Как клиент созреет, зовите.

Норкин по трапу поднялся наверх, а Дудиков с Серафимовым вернулись в кают-компанию. Пленный от удара по затылку и лошадиной дозы хлороформа продолжал находиться в отключке. Для приведения его в чувство пришлось применить нашатырь.

– А, что? – с выпученными глазами подскочил чеченец и тут же рухнул обратно, что-то затараторив по-вайнахски. Сообразив, что находится среди чужих, пленник попытался вновь вскочить.

– Ты, дурак, куда рвешься? – придержал его за плечи Янки. – Не видишь, мы не враги. Да успокойся ты, елы-палы! – прикрикнул он с досадой.

Как ни странно, окрик подействовал на вайнаха отрезвляюще, он перестал сопротивляться, огляделся по сторонам, видимо, узнав милиционеров.

– Как я здесь оказался?

– Тебя ранило, а мы подобрали возле парка, перевязали. Куда везти, не знаем, не в больницу же. Поэтому ты здесь оказался, – миролюбиво пояснил Серафимов и, указав на перевязанную поверх штанины ногу, добавил: – Рану нужно обработать, чтобы не пошло заражение.

– Где мой телефон и оружие? – спросил раненый, окончательно придя в себя.

– Телефона при тебе не было, ты лежал под кустом шиповника, сжимая в руке это. – Семен продемонстрировал чеченцу «макаров».

– Дай сюда, – потребовал боевик. Янки без раздумий отдал ему оружие. Наблюдая, как тот досылает патрон в патронник, мысленно усмехнулся. В памяти мобильника захваченного «языка» было пусто, но возвращать ему телефон они не собирались, вдруг там есть какая-то программа предупреждения Кошмара об опасности. Черт ее знает, эту электронику. А из пистолета элементарно вытащили боек, теперь он не опаснее оружия пролетариата, то бишь булыжника.

– Рана у тебя не особо опасная, много крови потерять не успел, так что нужно лишь сделать санитарную обработку, – тихим, вкрадчивым голосом увещевал «языка» Серафимов. – Отлежишься пару дней, потом уйдешь к своим.

– Ну, так делай свою обработку! – прорычал обнаглевший чеченец, многозначительно помахав перед лицом Олега пистолетом.

– Я не спец, – ответил Серафимов, – сейчас придет наш «черный хирург» и сделает все как надо. Он давно в теме.

– Хорошо, – расслабленно выдохнул «язык», не понимая, что только что закончились «предварительные ласки» и дальше за него возьмутся основательно.

«Доктор» появился через пять минут, благо чеченец никогда не видел Норкина, поэтому разоблачение было полностью исключено.

«Черный хирург» был немногословен. Деловито снял повязку, внимательно осмотрел рану. Остроконечная автоматная пуля, пробив дверцу автомобиля, немного отклонилась от траектории и попала в ногу боевика по касательной, разорвав мышцы и оставив глубокий рваный шрам выше колена. Несмотря на то, что боль была сильная, рана на самом деле оказалась пустяковая.

– Сейчас сделаем противостолбнячный укольчик и приступим к обработке, – Николай достал из портфеля небольшой пенал, в котором находился шприц из нержавеющей стали, что исключало возможность определить цвет жидкости внутри. Такой гламурный «баян» был в комплекте с ампулами, вещь, не знающая износа.