Грешные игры. Освобождение - Каролина Дэй

смотрит на меня. С подозрением каким-то. Словно пытался достал из моего разума то, что я так тщательно зотел от его скрыть. Нет, дружище, ты еще до этого уровня не дорос.

– А что?

– Ты какой-то нервный все эти дни был.

Действительно. Мы подписывали один из важный договоров, американцы даже меня попросили прилететь, потому что дилигации юистов оказалось недостатчно. Да еще и Софи заставила поволноваться. Фак!

– Тебе показалось.

– Ты не злишься на меня? Я нигде в договорах не накосячил?

Если бы ты знал, что накосячил в другом. И дело уж точно не в контракте.

– Ты хорошо сработал. Молодец.

И это правда. Чего врать племяннику, вопреки всему произошедшему. А я ведь должн заботиться в первую очередь о его благополучии, а не о своем счатсье, но почему-то получается все с точностью да наоборот.

Водитель останавливается напротив общежития. Ночь. Тишина. Интересно, она спит, или зубрит лекции? Или ждет Джека? Блядь! Зря я об этом подумал. Теперь буду думать, чем они займутся через пять минут. Через десять или через двадцать. Фак!

– Пока, – кидает Джеки на прощание, выходя из машины.

– До связи. Выспись, завтра у нас созвон с Россией.

Он счастливо улыбается. Довольный. А я готов морду начистить за то, что думает о ней. Ебаное собственничество. Меня греет мысль, что в тот момент, когда к ней нагрянула беда, Софи позвонила в первую очередь именно мне, а не Джеку. Именно в тот момент, когда ей было тяжело, когда она отчаялась нацти поддержку.

Как хорошо, что в тот момент мои представители были в Москве на переговорах, как хорошо, что мою девочку смогли забрать вместе с матерью. Карты идеально легли. Тогда. Но не сейчас, глядя на исчезающего в дверях общежития Джека. Он ведь в первую очредь к ней пойдет. Не хочу даже думать, чем они будут заниматься. Как жаль, что сейчас скдьба не повернулась ко мне лицом.

Но об этом я подумал до того, как машина отъехала от здания общежития, а мне пришло длинное сообщение. От Софи.

Это что еще за на хуй? Отпустить меня? Она дура? Совсем не соображает? Разве она сможет вот так просто все забыть, если даже я не могу? Ни хрена подобного. Врет. Наверняка врет. Отделалась каким-то сообщением, вместо. Ого, чтобы сказать правду в лицо.

Звоню. Долгие гудки заставляю понервничать. Один звонок, второй, третий. Молчит. А потом и вовсе выключает телефон. Дура! Гребаная дура! Опять игнорирует. Хочет уйти от проблем. Только я не позволю. Даже не надейся. Не отпущу. Теперь не отпущу, пока мы не решим все раз и навсегда.

– Остановись, – кричу водителю, кторый моментально реагирует на приказ.

Он паркуется у небольшого тротуара, как раз недалеко от общежития. Отлично. Как раз выясню, что там да как. И срать я хотел, если там будет Джек. Мне нужно поговорить именно с Софи. И я не уйду, пока не получу ответы.

Глава 21. Не одна

– П-привет, – произношу, заикаясь скорее от неожиданности, чем от страха. Хотя кого я обманываю?

– Ты чего такая грустная? Не рада меня видеть?

Джек кидает небольшую дорожную сумку куда-то под стол и садится рядом со мной. Не близко, но и не так далеко, как хотелось бы. Потому что мне необходимо было собраться с мыслями. С духом. И выдать похожие слова, что прилетели в телефон Тайлера.

Должна…

– Я так скучал. А ты? – нежно произносит Джек, лаская слух своим мальчишеским голосом, и приподнимает мое лицо за подбородок. Внимательно в глаза заглядывает, как детектор лжи. И сбивает. Нещадно сбивает мой настрой.

– Я тоже скучала.

«Наверное», – добавляю про себя.

Все эти минуты, как Джек внезапно огорошил своим присутствием, я считала, что не смогу посмотреть на него. Не смогу взглянуть в светлые и чистые глаза, не смогу засматриваться. Потому что будет ужасно стыдно. За свой поступок, за свои мысли о другом мужчине. И за то, что собираюсь сделать. Но все это внезапно отошло на второй план, когда я просканировала его лицо и обнаружила кое-что важное.

Бледность. Это первое, что привлекает внимание. Затем синие круги под глазами. Глубокие такие, словно он не спал неделю. А потом и сами глаза. Практически прозрачные, лишенные тех светлых оттенков, которые я так люблю. И в них явное безразличие чувствуется. Видится. Кажется.

Воспоминания сразу же перенесли меня на три месяца назад, когда Джек только-только избавлялся от зависимости. Когда его нещадно ломало, когда жить совсем не хотелось, и спасали лишь сила воли и лекарства, прописанные доктором.

Сейчас он выглядит так же. Жалко…

– Ты принимал? – тут же выпаливаю я. Мой голос моментально стал серьезным. Как и его лицо. Джек явно не ожидал такого вопроса, а я не думала, что спрошу его об этом, пока не взглянула на него.

– Ты ебанулась? Мне того ада во время ломки хватило, спасибо! – выплевывает грубо, оттолкнув мой подбородок от себя. Тоже грубо, как мне показалось.

Черт, что за ерунда?

Этот вопрос вертится у меня в голове и, видимо, в его расширенных, как пять рублей, глазах, словно испугался собственных действий. Наверное, это так. По крайней мере, хочу надеяться.

– Прости. Пожалуйста, прости, – Джек тут же двигается ближе и поглаживает свободной рукой щеку, нежно спускаясь к пострадавшему подбородку. Ласково. Успокаивающе. Как он умеет.

Однако на меня это действует далеко не сразу. Только спустя время, и то не полностью. Его прикосновения не в состоянии освободить душу от натиска бесконечной боли, они не подтолкнут меня к решительным действиям. К тем самым, которые позволили написать Таю сообщение.

Я буду скучать по этим прикосновениям. Может, вскоре забуду о них, назло, вспоминая, как он грубо оттолкнул мое лицо. Чтобы иметь возможность злиться. Чтобы чувство вины еще больше меня не съело. Самообман. Так будет проще.