Эвиал - Ринат Таштабанов

Парень это понимал, но ни как не мог избавиться от страха перед ответственностью, которую возьмет на себя, если станет спорить с головой. Однако молчание становилось все невыносимее и Эверс решился. Он поднял голову и тут же наткнулся на тяжелый взгляд Фетаха.

— Что-то хочешь сказать?

Слова сразу застряли в глотке — ему вспомнилась угроза главы общины. В помещении воцарилась мертвая тишина. Казалось, было слышно как бьются сердца всех шестнадцати человек, находящихся в помещении. Фетах покачал головой и со словами «Все ясно» поднялся со своей лежанки. Он схватил Эверса за шкирку и выволок на улицу.

— Идиот! Чего ты наговорил им?! Хотя это уже не важно. Запомни, ни когда не бросайся словами, если не можешь подкрепить их делом!

Перепуганный священник в ответ что-то промычал, а голова оттащил его к забору и толкнул к веревочной лестнице.

— Жаль, что на дворе уже вечер, иначе я бы поступил так, как и обещал. Иди!

— Но… но там же…

Фетах выхватил из сапога охотничий нож и зашипел.

— Иди, иначе кровь пущу прямо здесь!

Глядя, как у Эверса подкашиваются от страха ноги, он в сердцах сплюнул на землю.

— Я тебя предупреждал! Пеняй только на себя!

Подъем на стену показался священнику вечностью. Перевалившись через заточенные концы бревен, он чуть не свалился вниз, пытаясь удержаться негнущимися пальцами за перекладины. Как только его ноги ступили на землю, Фетах убрал лестницу. Послышались удаляющиеся шаги, затем хлопнула дверь. Оставшись один, Эверс огляделся. Только теперь он полностью осознал ситуацию, в которую попал. Его охватил такой ужас, что в груди сперло дыхание. Спотыкаясь, он кинулся по темной улице прочь из этого проклятого места.

Вокруг мелькали пустые дома, а улочки в кромешной тьме походили одна на другую. Эверс и подумать не мог, что заблудится в такой сравнительно небольшой деревне. Однако это случилось, и теперь он растерялся окончательно. Ноги несли его сами, а перед глазами все плыло.

Свернув за угол, он споткнулся обо что-то мягкое и кубарем покатился по дороге. Кто-то приглушенно ойкнул и кинулся в противоположную сторону, но тут же остановился и уставился на Эверса.

Священник валялся в пыли и одними лишь губами шептал молитву во имя спасения души. К действительности его вернул грубоватый женский голос.

— Чего это ты там бормочешь? Как ты вообще здесь оказался в такое время?

Парень еще не успел отойти от испуга и не сразу понял, что перед ним вовсе не зомби, а человек, точнее женщина лет тридцати. Она подошла ближе и нагнулась над Эверсом. Острые, но вместе с тем приятные черты лица обрамляли черные как смоль волосы, в которых просматривались седые прядки.

— Ты из «крепости»?

Парень судорожно кивнул.

— А что здесь делаешь?

— М-меня Ф-фетах выгнал…

— Фетах?! — женщина сверкнула глазами и выпрямилась, — вот сволочь! Ты-то ему что сделал?

Эверс пожал плечами. Шок еще не прошел, и он сейчас представлял поистине жалкое зрелище, валяясь в пыли с перепачканным лицом и сбитыми в кровь руками.

— Ладно, мальчик, — сжалилась женщина, — бежать все равно некуда, останься пока со мной, утром уйдешь по восточной дороге в Абардин, понял?

Священник кивнул, а женщина принялась собирать раскиданные по земле вещи.

— И как я тебя прохлопала? Ведь топал, наверное, как элефант… проклятье! Ты мне все артефакты разметал. Ладно, астролябия не повредилась, иначе башку бы тебе сняла.

Незнакомка присела на земле там, где на нее налетел Эверс и принялась что-то вычерчивать на земле, постоянно сверясь по звездам со своим странным прибором. Парень постепенно стал отходить от первого шока, и у него застучали зубы. Он шмыгнул и попытался встать, но тут же охая осел на землю, похоже, при падении он немного повредил колено.

Женщина тяжело вздохнула и обернулась.

— Не мешай! Я и так не успеваю…

В подтверждение ее словам вдали раздался сиплый не то вой, не то хрип и незнакомка выругалась. Звук повторился вновь, затем раздался скрежет сдвигаемых плит. Эверс задрожал всем телом. По всей видимости, женщина нервничала не меньше. Наконец, что бы как-то отвлечься и успокоить своего новоиспеченного знакомца, она заговорила.

— Эти мертвяки не чета тем, что появлялись на поле сражения с дуотами. Те были куда быстрее и… умнее что ли. Там их поднимали с совершенно определенной целью — рвать противника в клочья, а эти… словно стихия. Ни цели, ни логики. Они даже курицу от человека не отличат… проверено. Однако с каждым разом у них будто мозгов прибавляется… Словно был запущен какой-то чудовищный механизм, чье формирование продолжается уже в процессе работы. Как разум, только что появившийся на свет… или пробудившийся после долгого сна. Подобие их «жизни» я уже изучила, осталось понять, как они разупокаиваются. Тогда можно будет научиться бороться с ними.

Женщина вывела последнюю завитушку и вновь сверилась с астролябией.

— Готово!

— Что это?

— Я вывела эти знаки в разных концах деревни. Если соединить их мысленными линиями получится гектограмма с центром на площади.

— Гектограмма?! — выпалил ошеломленный Эверс.

Женщина обернулась и смерила парня удивленным взглядом.

— Тебе знаком этот термин?

Тот кивнул. Удивление сменилось подозрительностью.

— Откуда?

— От наставника… — священник стал понимать, что умудрился вляпаться в неприятности второй раз за вечер.

Женщина поднялась с земли и, глядя парню прямо в глаза, спросила.

— И кем был твой наставник?

— Служителем Спасителевым

Незнакомка тут же переменилась в лице и отшатнулась от нового знакомца.

— Проклятье!

— Ведьма! — выпалил священник, лихорадочно соображая, что делать.

Однако ночная собеседница не оставила ему времени на раздумья. Она взмахнула рукой, и в глазах Эверса потемнело, а ноги подкосились. Он рухнул на четвереньки и почувствовал, будто земля под ним превратилась в болото, и его стало затягивать куда-то вниз. Попытка закричать привела лишь к тому, что из глотки вырвался сдавленный хрип. Спустя мгновение сознание потухло.

— Он очнулся! Он жив!

Эверс с трудом разлепил веки. Перед глазами возникло обеспокоенное, но вместе с тем радостное детское лицо, которое тут же сменилось засаленным потолком. Парень попытался повернуть голову, но в висках тупыми болезненными толчками начала пульсировать кровь. Священник застонал и прекратил какие-либо попытки сменить позу.