Красавица и Чудовище - Валентина Шигина

— А ты-то почему? Ты же не виноват, что она на тебя вешается, — захлопала наращенными ресницами блондинка.

От подобного заявления я чуть не задохнулась. Это-то я на него вешаюсь? Да, что бы твои наращенные ресницы вместе с настоящими отвалились, змеюка!

— Она на меня не вешается. Это я на нее вешаюсь, — и в подтверждение своих слов Любимов плотно подошел ко мне сзади и обнял за талию. Так вызывайте скорую для этих двоих и милицию для меня, потому что я сейчас этих дураков прибью!

Когда я хотела высказать все, что думаю по этому поводу, шепот Андрея защекотал мне ухо. Говорил он тихо, что бы немного опешившая Алина не услышала.

— Пожалуйста, — мне показалось или в его голосе и правда была мольба?

Была, не была! Подыграю, а убить Андрея я всегда успею! А парень тем временем продолжал.

— Василиса моя подруга и мне не нравится, что ты ее оскорбляешь, — говорилось это таким убийственным тоном, что будь я на месте Алины — упала замертво. — Твое отношение к людям мне не нравится, Алина. Извинись перед Василисой.

— Что? — справилась девушка с шоком. — Извиниться?

— Да! Извинись! — в приказном тоне сказал молодой человек. Он уже перестал меня обнимать и вновь принялся массажировать мои напряженные плечи. За это я была зла и благодарно одновременно.

Лапина не хотела извиняться, особенно при такой толпе. Естественно мы быстро обросли народом. Всем было интересно, как любимчик публики защищает местную дурнушку в моем лице и ставит на место самую высокомерную девушку института.

— Я не буду извиняться! — оглядела народ Лапина.

— Враг моего друга — мой враг. Ладно, пошли, Василиса, — с этими словами молодой человек сграбастал мою ладошку, закинул мою сумку себе на плечо и под удивленные взгляды повел меня по коридору в сторону выхода.

Я, молча, следовала за Андреем. Почему-то исходящие от него волны гнева и именно эти волны заставили меня молчать. А ведь сначала я хотела возмутиться. Мы спустились по лестнице в холл и покинули стены университета. В полной тишине Любимов повел меня на стоянку и галантно открыл дверь автомобиля, куда я безропотно залезла.

— Зачем ты так сделал? — все-таки решила я поинтересоваться, когда молодой человек завел машину и выехал со стоянки. Но прежде чем ответить Андрей затормозил на обочине.

— Ну, вообще-то я преследовал свои цели, — приподнял уголки губ парень. — Первая причина тебе наверно понятна — я очень хочу отвязаться от Алины. Эта девушка мне совершенно не дает прохода. Ну, есть еще одна причина.

— Какая же? — любезно поинтересовалась я.

— Василис, мне не понравилось, как она с тобой разговаривала. Я не понимаю этого. Я не знаю почему, но ее обращение к тебе меня раздражает, — по глазам было видно, что говорит парень честно.

— Со своими проблемами предпочитаю разбираться сама, — сказала я немного ошарашенная такой заботой от Андрея.

— Я хотел тебе помочь, правда!

— Зачем? — удивилась я. Трудно представить, что Любимов способен что-то делать безвозмездно. Или я действительно о нем думаю намного хуже, чем он есть на самом деле? Интересно, а мне будет стыдно за плохие слова и мысли в сторону молодого человека, если он все-таки не такой уж и гад?

— Василис, Вась, — немного помялся парень, — ты мне нравишься, как человек. С тобой весело и уютно. С тобой я себя чувствую, как с моим лучшим другом — Лехой. Давай будем друзьями? Ведь у меня никогда не было девушки — друга.

Я смотрела на лицо Андрея, пытаясь найти хоть какой подвох, но такого не находилось. Он что правда хочет, что бы мы были друзьями?

— Ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной? — все-таки я решила поинтересоваться.

— Если честно, я никогда не верил в подобную фигню, — задумчиво потер подбородок длинными пальцами Андрей. Его глаза были устремлены куда-то вверх. — Но думаю, что у нас получится. С девушками, в общем-то, трудно дружить, особенно красивыми.

— Что ты имеешь в виду? — на всякий случай уточнить я.

— Ну, ты не привлекаешь меня, как девушка, — молодой человек немного помялся, а потом пристально посмотрел мне в глаза. Даже жутко стало. — Я надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

— Понимаю. Но ты не обольщайся! — хлопнула я парня по спине и хохотнула. — Ты меня тоже в этом смысле не привлекаешь!

Вот я знала, что он скажет очередную гадость. Я, конечно, не жду, что бы Любимов начал сыпать мне комплементы и петь дифирамбы, но все равно стало немного обидно. Быстро взяв себя в руки, я прогнала непрошеные мысли.

— Да, брось ты! — рассмеялся Андрей, заводя машину и выруливая на дорогу. — Я всех привлекаю.

— Я в тебя сейчас чем-нибудь брошу, — притворилась разозленной.

— Это в принципе хорошо, что не привлекаю, — на полном серьезе сказал Андрей. — Иначе нам было бы очень трудно дружить.

— Я тоже так считаю, — для убедительности еще и головой покивала.

Следующие минут пять мы ехали в тишине. Но эта тишина совершенно не давила. Любимов заерзал, а я смотрела в окно на пролетающий осенний пейзаж. Наверно, скоро будет первый снег. Зиму я не очень люблю, так как все вокруг от мала, до велика, начинают играть в снежки, а я, если честно их как-то недолюбливаю. Последний раз играла в снежки, когда была еще совсем маленькой. Я и сейчас не слишком большая, но это уже мелочи.

— Ты не против? — спросил Андрей, доставая из пачки сигарету.

— Нет, только окно приоткрой, — я никогда не испытывала дискомфорта от сигаретного дыма — он мне просто не мешал. Хоть сама я и не курила, но другим не запрещала.

— Ты куришь? — поинтересовался Любимов, выпуская дым кольцами.

— Нет, а надо?

— Не надо, не люблю курящих девушек, — отозвался парень.

— А я не девушка, — пристально посмотрела я на него. Андрей даже дымом подавился.

— А кто?

— Я твой друг! — сообщила я, гордо задирая нос, а потом рассмеялась, наблюдая за растерянной мордашкой Андрея.

— Я рад, — снова выпустил табачный дым.

— А мы куда едем? — вдруг вспомнилось, что мы вообще-то едем.

— В центр. Прогуляемся по парку и набережной. Ты ведь не против?

— Нет, я не против. Я люблю гулять.

Мы долго гуляли по набережной. От реки шел холод, но нам на него было наплевать. Народ в такую холодную погоду гулять не хотел, поэтому набережная и пустовала, чем мы и не преминули воспользоваться. Андрей потащил меня в сторону огромной восьмиобразной лестницы. Я не знаю, зачем ему это было нужно, но его просьба показалась мне глупой.

— Давай ступеньки посчитаем? — от Любимова просто исходили волны энтузиазма, нетерпения и детской радости.