Пока едет «Скорая». Рассказы, которые могут спасти вашу жизнь - Андрей Звонков

– Выезжает, – вздохнул Ерофеев, – скорая на все выезжает, когда вызывают.

– А разве это не поликлинический вызов? – Таня деловито поднималась по лестнице, чуть позади фельдшера.

– Мы из поликлиники?

– Нет.

– Значит, наш.

– Я ничего не понимаю. Неужели нельзя было вызвать участкового? – Подобные разговоры постоянно возникают в бригадах «03» и везде оканчиваются одинаково: вызов дали – надо идти.

Ерофеев остановился на лестничной клетке. На улице уже темнело, а в подъезде свет еще не горел. Саша перекинул ящик из одной руки в другую.

– А ты уверена, что там банальная температура?

– Вот же, написано. – Таня махнула картой. – «Мэ… тридцать… Тэ…» Хотя… – Что говорить, уже понимала: повод ничего не значит.

– Мало ли что там написано. Вот сейчас придем, а там будет малыш трехлетний с высоченной температурой или женщина семидесяти лет с инсультом и температурой центрального происхождения.

– Да ладно? – усомнилась Таня (не потому, что действительно не верила, а чтоб поддержать разговор). – Ну, я знаю, что не совпадают поводы и реальность, но тут-то – температуру перепутать невозможно.

– Очень даже просто. Вызов – это всегда неизвестность. – Саша в который раз повторил эту неписаную истину. Они вышли на площадку пятого этажа. – Звони! – Он напомнил: – А то ты не помнишь, как вы ехали на боль в спине, а приехали на инфаркт, сама же рассказывала, как вызов был к бабушке, а заболел ее сын. А роды?

Таня промолчала, согласившись. Да и не поспоришь – все это было.

Дверь открыл сам больной.

Действительно, тридцатилетний мужчина в спортивном костюме. Он молча пригласил за собой бригаду. Таня повесила куртку в прихожей. Ерофеев поставил ящик на стол, забрал у Тани карточку, негромко и коротко сказал:

– Осматривай.

– Температура поднялась к вечеру, – рассказывал больной, – весь день болит голова, на работу не пошел, позвонил, отпросился, участкового врача вызвал, да никак не идет. Болят суставы, выворачивает, кожу будто содрали, такая чувствительность. Глаза болят, и давит изнутри, а к вечеру начало знобить, трясет нещадно. Температуру померил – сорок и три… Испугался – и вот, вызвал скорую.

Таня слушала, слушал и Ерофеев. Быстро заполняя карту, он краем глаза наблюдал за стажеркой. А та осмотрела кожу, поискала лимфоузлы – вроде не увеличены, заглянула в рот, осмотрела язык и миндалины, выслушала, что творится в легких и как работает сердце… Расспрашивала:

– Вы никуда не выезжали из Москвы за последние две-три недели?

– Нет, работал.

– С детьми или общественным питанием ваша работа не связана?

– Нет, я системный администратор в банке, – отвечал больной.

– В вашем коллективе есть уже заболевшие?

– Да половина отдела валяется!

Осталось ощущение, что о чем-то забыла… О чем?

Ерофеев подсказал, поднеся руку к затылку, вроде как почесать, но свою голову притянул вперед, так чтоб подбородок коснулся груди. И Таня вспомнила, повторила тот же прием с лежащим больным. Тот вдруг напрягся… нехотя позволил наклонить голову, даже застонал.

– Больно в спине.

Ерофеев многозначительно поднял брови. Еще раз померили температуру – сорок и один.

– Многовато будет!

Таня села напротив Ерофеева.

– Докладывай.

– Наверное, у него менингит.

– Да ну?

– Да. Он горячий и сухой, зев не воспаленный, язык сухой, не обложен, в легких чисто, сердце ясное, ритм частый – около ста, а главное, менингеальные симптомы положительные! – последнее она произнесла страшным шепотом.

– Ну и что делать будем? – таким же шепотом спросил Ерофеев.

– Надо ему предложить ехать в больницу.

– Супер! Предлагай!

– Прям так и сказать: «Собирайтесь в больницу»?

– А ты знаешь другие слова?

– А если это не менингит?

– Интересно. А как отличить?

– А я не знаю… Нам только эти симптомы показывали, голову вперед, и еще ноги – поднять согнутую в колене и разогнуть… Если не разгибается, значит, менингит.

Ерофеев крякнул в кулак.

– Положительные менингеальные симптомы – да еще такие вялые – это еще не менингит. При такой высокой температуре они имеют право быть. – Он достал шприц, ампулу анальгина, набрал и дал Тане. – Сделай ему… внутримышечно.

Она кивнула и пошла делать.

Через пятнадцать минут мужчина пропотел. Потер виски.

– Полегче вроде.

Ерофеев, стоя спиной к больному, проговорил:

– Посмотри снова менингеальную симптоматику.

Таня опять подтянула голову больного к груди и погнула ноги (рис. 14).

1. Кернига. Поднять согнутую в колене ногу и разогнуть – боль в спине, напряжение мышц.

2. Напряженность (ригидность) мышц шеи, боль при попытке согнуть шею, сам больной не может коснуться подбородком груди.

Рис. 14. Менингиальные симптомы

– Нету, исчезли!

– А если б это был настоящий менингит – прошли бы?

– Нет.

– Вот именно! При менингите воспаление мозговых оболочек от одного укола анальгина не исчезнет и симптомы не пройдут.

Ерофеев написал рекомендации: «Пить до трех литров в сутки: кисло-сладкий морс, клюквенный или лимонный, чай – не горячий, минералку «Ессентуки № 4» без газа, не стараться сбивать температуру ниже тридцати восьми».

Когда больной заговорил о новомодных препаратах, Ерофеев его прервал:

– Героизм никому не нужен. Во всех этих препаратах главное лекарство – парацетамол, по сути тот же анальгин, из той же группы. Да еще витамин С, так что по сути это не лечение. Дождитесь участкового врача и не занимайтесь самолечением.

– При гриппе, Татьяна, – спускаясь по лестнице, говорил Саша, – менингизм – это картинка. Яркая. Чем страшен грипп как заболевание? Перегревом. И опасен он не столько взрослым, у которых терморегуляция более-менее налажена, а детям, которые очень быстро обезвоживаются. Смертность при гриппе происходит от отека мозга, от атипичной гриппозной пневмонии. Не надо стараться слишком снизить температуру, но и важно не давать ей залетать до заоблачных высот. Все-таки сорок – это много и для взрослого. – Таня запоминала. – Самое важное – дать гриппу покончить с собой. То есть сохранить температуру больного на тридцати восьми – тридцати девяти градусах. Вирус при этом погибает, а больной, слава богу, нет.

– Но ведь у него были менингеальные симптомы!

– Это не симптомы, – терпеливо повторил Ерофеев, – это так называемые знаки, намеки… Высокая температура и интоксикация, естественно, вызывают отек оболочек мозга, но не сильный, и, как только мы сбили температуру до тридцати девяти, симптомы сразу исчезли. Будь на его месте ребенок, госпитализировали бы однозначно. А взрослому дали рекомендации… Между прочим, летом часто бывает энтеровирусная инфекция, или «летний желудочный грипп», которая передается через грязные руки и воду, понос, высокая температура – и у детей часто сопровождается этими самыми менингиальными знаками, которые могут принимать за менингит… даже лечить как менингитную инфекцию. А достаточно всего лишь сбивать температуру и восполнять потерю жидкости и солей. Понимаешь?

Таня кивнула.

По лестнице им навстречу поднималась замученная женщина средних лет в белом халате под плащом.

– А вот и участковый, – сказал Ерофеев, прервав лекцию о гриппе. – Сейчас выпишет нашему больному больничный лист – и тот сразу пойдет на поправку.

Участковый гневно стрельнула глазами на парочку.

– Двадцать семь вызовов за три часа! – сказала она прерывающимся от напряжения голосом.

– Этот последний?

– Да уж. – Она уже пошла выше. – Там грипп?

– Грипп! – хором сказали Таня и Ерофеев.

– Я ж им предлагала – прививайтесь! Прививайтесь! Ведь бесплатно. Нет… Теперь бегай по этажам! – Она перевела дух и замолчала, стоя у двери.

В машине Таня спросила:

– А что, прививка реально помогает?

Ерофеев пожал плечами.

– Как говорит статистика, помогает. Лучше всех себя зарекомендовала французская вакцина. А вообще идеально помогают нормальный режим и хорошее настроение. Нас прививают каждый год, а кому суждено заболеть, тот все одно заболеет. Прививайся, не прививайся. Может, перенесет легче, незаметнее. Я исследованиями не занимался. – И повторил: – Статистика говорит, будто помогает, если только статистики не врут. Не подтасовывают факты.

Уже на подстанции Саша достал из ящика пакетик с таблетками, восемь отсыпал Тане в ладошку, восемь – себе.

– Это ремантадин. Для профилактики пойдем примем. Это точно помогает. От гриппа.

– А повязка?

– А повязка просто удерживает капельки влаги с вирусами, если чихать и кашлять, причем носить ее должен не здоровый, а больной. Потому что вирус марлю и даже нетканую материю в импортных масках не замечает – что есть маска, что ее нет… Он так мал, что проникает даже сквозь бумагу.