Сезон королевской охоты - Алекс Орлов

– Зачем вы приказали убить нас, ваше высочество? Что мы вам сделали?

– Я приказывал не убивать вас, а… – Поняв, что сейчас проговорится, принц замолчал. – Одним словом, господа, это какое-то недоразумение, уверяю вас. Я готов возместить… Вот, – с этими словами он снял перстень с массивным синим камнем и протянул человеку. – Это очень дорогой перстень, вы будете довольны.

– Конечно, ваше высочество, спасибо. – На лице незнакомца появилась кривая улыбка. – В следующий раз будьте осторожнее.

И троица ушла, а принц продолжал стоять как оглушенный. Из этого состояния его вывел дорожащий голос кучера:

– Выше высочество, поехали уже, прошу вас, а то вы без шляпы простудитесь…

– Помоги мне поднять Энгарта.

– Конечно, ваше высочество, не извольте беспокоиться! Я сейчас сам его подниму…

– Я сказал только помочь, – возразил принц. Энгарта он считал другом, они были знакомы с детства.

Раненого перевернули на спину, он застонал.

– Ты жив, мой добрый Энгарт?

– О… ваше высочество… Плохо дело…

– Я знаю. Молчи, мы доставим тебя к лекарю, он поможет.

Когда Каспар, Аркуэнон и Фундинул вернулись в лавку, они застали там мессира Маноло, который оказывал помощь бесчувственным Углуку и Бертрану.

– Мессир, вы живы? – обрадовался Каспар.

– А что со мной могло случиться? – Маноло зевнул.

– Но вы же видите… – Каспар обвел мечом обломки мебели, разбросанный товар и тела врагов.

– Теперь вижу, недаром во сне мне казалось, будто кто-то буянит. – Мессир снова зевнул.

– Что с ними?

– Их жизни ничто не угрожает, они ранены отравленными стрелами, к счастью, яд оказался просто ослабляющим.

С этими словами мессир предъявил три короткие стрелы.

– Они и меня пытались такой подстрелить, – вспомнил Каспар, – но я вовремя отскочил.

– И я тоже отскочил, – тут же добавил гном.

– Ты молодец, – похвалил его Каспар. – Пойди закрой дверь на засов, а то этот город кажется мне каким-то негостеприимным.

Гном пошел выполнять поручение, но скоро вернулся.

– Ваша милость, там стражники пришли…

– Много? – вскочил Каспар, хватясь за меч.

– Нет, всего четверо. Просят господина Фрая.

– Ну пойдем.

Они вышли на улицу.

– Ах, это вы, сержант, чем могу быть полезен?

– На вас кровь, вы ранены, господин Фрай?

– Парочка порезов, пустяк.

– Мы пришли на шум, решили, что эти мерзавцы снова попытались напасть на вас. Вижу, что не ошиблись.

– И да, и нет.

– Что значит и да, и нет?

– Нападение было, сержант, но, судя по всему, это уже другие люди.

– Полагаю, они успели сбежать?

Каспар вздохнул:

– Нет, сержант, не успели.

– Где же они?

– Пройдемте в помещение, вы сами все увидите.

– А там не опасно?

– Теперь уже нет.

– Хорошо.

Сержант повернулся к подчиненным:

– Отряд, оставаться на месте и ждать меня. Идемте, господин Фрай.

Увидев, что творится в лавке, сержант на какое-то время потерял дар речи.

– Но что здесь было? И откуда эти люди? – воскликнул он, когда наконец смог говорить.

– Нам это тоже неизвестно, мы только днем прибыли в ваш город и никого здесь не знаем. Посмотрите сами, может, вы кого-то узнаете?

Каспар снял со стены масляный фонарь и протянул его сержанту. Тот начал было ходить между убитыми, но вдруг попятился и вернул фонарь. Даже при слабом свете было видно, что сержант побледнел.

– Вы… выйдем на минутку, господин Фрай.

Они вышли на улицу.

– Вы кого-то узнали?

– Тс-с-с-с! – Сержант приложил палец к губам и увлек Каспара в сторону от ожидавших командира алебардистов.

– Конечно, я узнал пару лиц, но никогда в этом не сознаюсь, – шепотом сообщил он. – Те, кого вы убили, страшные люди…

– Почему?

– Об этом меня не спрашивайте, я себе не враг.

– Я помогу вам, сержант. Полагаю, это люди его высочества?

– Ой! – Стражник в ужасе прикрыл перчаткой рот. – Откуда вы знаете?!

– Это не важно, лучше подскажите, как избавиться от трупов.

– О, это очень сложно!

– Почему?

– Потому что это не простые трупы, вы же понимаете.

Каспар достал кошель и вынул из него золотой.

– Это что же, целый дукат? – поразился сержант.

– Да, и он будет ваш, если вы поможете мне решить эту проблему.

– Ну хорошо, – выдохнул стражник, и дукат исчез в его перчатке. – Я пришлю вам могильщиков, они явятся через час-полтора и все сделают.

– А насчет уборки вы не могли бы помочь? Сами видели, что у нас на полу и на стенах…

– С этим проще, я знаю трех женщин, которые что угодно вымоют и отскоблят, их всегда после праздников кабаки отмывать зовут.

– Хорошо, еще у нас дверь черного хода разбита начисто…

– А-а, понимаю. Утром пришлю плотника.

Сержант не обманул, менее чем через час на широкой телеге, запряженной ломовой лошадью, прибыли двое могильщиков. Чтобы не испачкаться кровью, они деловито набросили на плечи старые мешки и принялись молча таскать трупы.

Когда тела вынесли, могильщики стали собирать оружие.

– Господин желает, чтобы мы все это продали? – спросил наконец один из них.

– Мне ничего не нужно, поступайте с вещами как знаете.

– Вам даже сапоги не нужны? – удивился могильщик, приподнимая ногу одного из трупов. Каспар понял, что тот имел в виду, – сапоги были дорогие, с серебряными шпорами и золотой манжеткой.

– Ничего не нужно, забирайте все.

– Премного благодарствуем. – Могильщики поклонились и тронули телегу, даже не спросив платы.

Каспар вернулся в лавку, плотно притворил дверь и задвинул засов.

В торговом зале было уже не так ужасно, как еще несколько минут назад, правда, оставались кровавые подтеки, но Каспар надеялся, что опытные уборщицы справятся и с этим.

Аркуэнон дежурил у разбитой двери черного хода, а Фундинул помогал мессиру Маноло ухаживать за ранеными. Он кипятил воду и таскал ее мессиру, который наводил свои пахучие зелья.

Углук уже пришел в себя, но был молчалив и лишь тяжело вздыхал, когда мессир Маноло заменял ему компрессы на ранах.

Бертран бредил и метался – это действовал выходивший из него яд.

– К утру поправится, – пообещал мессир и, обращаясь к гному, добавил: – Иди, я обработаю твои порезы.

– А у меня уже все прошло, честное слово! – начал отказывать гном, он очень боялся жгучих мазей мессира.

– Смотри, как я это делаю, – сказал Каспар и, смело закатав рукава, подставил мессиру свои раны на руках, затем стойко вытерпел, пока тот обрабатывал ему рассечение на скуле. По правде сказать, примочки мессира жгли, как раскаленное железо, однако по опыту Каспар знал – после этих процедур даже самые опасные раны затягивались в считаные часы.