Эпоха Рамсесов. Быт, религия, культура - Пьер Монте

Покинув гавань Библа, Ун-Амун едва спасается от подстерегавших его саккалов, чтобы попасть в руки киприотов, намеревавшихся убить его. Конец папируса оборван, поэтому мы точно не знаем, как он избежал этой новой опасности, однако у нас есть все основания полагать, что ему это удалось. Первое упоминание о Народе моря относится ко времени правления Рамсеса II. С тех пор он не давал покоя египетским мореходам, однако морская торговля не прекращалась. Об этом свидетельствует официальное утверждение Рамсеса III: «Я сделал тебе [Амону] ладьи, барки и корабли с лучниками, со снастями и снаряжением, что ходят по Великой Зелени. Я назначил на них без числа командиров лучников и капитанов с большой командой, чтобы доставлять дары земли финикийской и чужеземных стран на краю земли в твои великие склады в Фивах победоносных». Остается отметить, что фараон рассчитывал не только на милость Амона. Отряды хорошо вооруженных лучников под предводительством опытных военачальников надежно защищали египетские корабли на море и обеспечивали должное почтение к египетскому посланнику на берегу.

4. Путешествия по Красному морю

Целью практически всех путешествий по Красному морю была страна Пунт, земля фимиама, находившаяся за проливом Баб-эль-Мандеба на сомалийском и аравийском побережье. Добрый змей из сказки о моряке, потерпевшем кораблекрушение, назвал себя правителем Пунта и владыкой благовоний (анты). Египтяне с незапамятных времен посещали эти земли. Еще в эпоху Раннего царства был обеспечен судоходный маршрут, соединяющий Библ на сирийском побережье с побережьем Пунта – страну Пихт со страной Фимиама. Суда выходили из Библа, достигали египетской Дельты, поднимались по танисскому рукаву Нила до Бубаста, а дальше каналами пробирались к Вади-Тумилат, который можно считать самым восточным притоком Нила. Он не был судоходным круглый год, однако в сезон разлива мелководные египетские суда вполне могли пройти по нему. Они пересекали Горькие озера, проходили до Суэцкого залива и продолжали свое долгое плавание до самых берегов Пунта. Кочевники, которых египтяне называли «живущими в песках», несмотря на свои варварские обычаи, соглашались перевозить путешественников с товарами из Сирии в Аравию. Это было выгодным делом, поэтому они не раз пытались прервать морской путь. Царь Пиопи I неоднократно посылал против них своих воинов, однако отвадить кочевников ему не удалось. Судя по документам, после царствования Пиопи II от морских путешествий в Пунт пришлось временно отказаться. Возобновились они в эпоху Среднего царства, а затем снова были прекращены, на сей раз в связи с нашествием гиксосов. И вновь египтяне стали пользоваться этим маршрутом при царице Хатшепсут и позже при Тутмосе II, Аменхотепе II, Хоремхебе, Рамсеce II и Рамсесе III. Чтобы наладить прямое сообщение между своей резиденцией в Дельте и Красным морем, Рамсес II, не поскупившись на расходы, занялся восстановлением «канала меж двух морей», остатки которого были обнаружены во время рытья современного Суэцкого канала. Он проходил мимо Пер-Рамсеса, Бубаста и Пита. По берегам канала были воздвигнуты гранитные стелы на высоких пьедесталах, служившие мореходам напоминанием о славе царя и величии его замыслов.

Модель парусного судна (Сингер. История техники, I)

Представим себе, что сирийские суда выгрузили пассажиров и товары в Пер-Рамсесе и путешественники должны пересесть на другие суда, следующие в Пунт. Это корабли библского типа – кебенет; они могли быть построены в Библе и куплены у финикийцев либо сооружены на египетских верфях, но опять же из сирийского леса и по библским образцам. У нас есть два изображения таких кораблей. Более древний относится к царствованию Сахура, второй – современник царицы Хатшепсут (примерно 2500 г. до н. э. и 1500 г. до н. э. соответственно). За тысячу лет, разделяющих эти два царствования, конструкция корабля претерпела лишь незначительные изменения. Корпус длинный с форштевнем, приподнятая корма, верхняя часть ее загибается внутрь и оканчивается большим цветком папируса. На палубе два наблюдательных мостика, спереди и сзади. Два рулевых весла по бортам недалеко от кормы. Толстый канат, поддерживаемый четырьмя стойками с развилками на концах, тянется от носа до кормы судна. На единственной мачте с четырьмя растяжками примерно в центре корабля большой парус, ширина которого превышает высоту. Такими кораблями управляла большая команда: потому что, когда не было ветра, морякам приходилось браться за весла. Обычно это были опытные моряки: «Они видели небо, они видели землю, были храбры сердцем и более осторожны, чем дикие звери; могли предсказать бурю до того, как случится она». На корабле сановники фараона, писцы и воины. Грузят самые лучшие товары земли египетской, которые больше всего ценятся в Пунте: украшения, зеркала, оружие. Царь лично провожал караван. Суда входят в канал, минуют Питом, где иудеи формуют кирпич, и выходят на Великую Зелень.

Дозорные на обоих берегах Земли Богов оповещают о приближении египетских судов. Местный царь, царица и вожди племен выходят из своих жилищ, стоящих на сваях в лагуне, садятся на ослов и спешат навстречу египтянам. Они такие же высокие и широкоплечие, как их гости. Головы у них круглые. Бороды заплетены, как у богов долины Нила и фараонов. Единственная разница в том, что у туземцев бороды свои, естественные, а у египтян – накладные. Они носят на шее круглые медальоны, похожие на те, что в моде у сирийцев. Внешность царицы вызывает изумление – это гора колышущейся плоти, и не очень понятно, каким образом ей удается самостоятельно передвигаться. Ее дочь, несмотря на молодость, уже многое переняла у матери. Египетские художники во все глаза смотрят на этот новый для них мир. Остается лишь гадать, делали ли они тайком эскизы на клочке папируса или дожидались возвращения на корабль, чтобы там запечатлеть увиденное по памяти. Во всяком случае, им удалось очень живо показать нам эту необычную сцену, точно изобразив все мелочи, заслуживающие внимания: мы видим царя с его царицей, деревню и ее обитателей, даже домашний скот и крабов на земле.

На берегу разбивают палатку, и начинается традиционный обмен приветствиями. Туземцы с благоговением преклоняются перед Амоном-Ра, «первородным богом, обитающим во всех чужих землях». Они рады видеть египтян и прекрасно осведомлены о цели их визита, однако для приличия делают вид, что удивлены, и спрашивают: «Зачем вы пришли сюда, в эту землю, о которой ведомо лишь избранным? Вы спустились с неба? Вы приплыли по воде или пришли по суше? Сколь плодородна Земля Богов, по которой ступает ваша нога! Это Ра, царь земли Тамери. Нет на земле трона, недоступного для его величества. Мы живем дыханием, которое он дает нам!» Согласно повелениям фараона (да будет он жив, здоров и силен!), их величествам преподносят хлеб, вино и пиво, мясо, фрукты и все, чем изобильна благодатная земля Тамери.

Судя по списку товаров, которые грузят на суда египтян, они отнюдь не прогадали на обмене: здесь наилучшие стволы деревьев из Земли Богов, горы сушеных благовоний, живые ростки благовонных растений, черное дерево и слоновая кость, золото, только что добытое в Аму, три сорта благовонных масел (тишепс, хесаит, ихмет), терпентин, черная краска для глаз, обезьяны двух видов, борзые, шкуры южных пантер и множество невольников и невольниц с детьми. Все это весьма ценный груз, несмотря на то что караваны из верховьев Нила тоже доставляли черное дерево, слоновую кость, шкуры пантер и многие другие товары. Но они не могли доставить самого главного, из-за чего, собственно, и затевались подобные долгие и трудные путешествия: древесины из Земли Богов, благовоний и – самое главное – живых благовонных деревьев, которые обитатели Пунта упаковывали вместе с корнями и землей, ничуть не хуже, чем лучшие садоводы Франции. Неудивительно, что удачливых путешественников встречали ликованием, когда их суда наконец приставали к набережной Ипет-Сут (Карнак). Носильщики, считая за честь послужить фараону, обращаются к зеленым деревьям, как к священным существам: «Будьте счастливы с нами, деревья благовоний, покинувшие свое место в Земле Богов и прибывшие к нам, во владения Амона, где теперь ваше место. [Царица] Мааткара будет взращивать вас в своем саду вокруг своего храма, как повелел отец ее».

Обитатели Пунта недаром спрашивали египтян, как они прибыли к ним: по воде или по суше. Действительно, из Египта в Пунт было два пути. Еще до Рамсеса и даже задолго до царицы Хатшепсут, во времена Одиннадцатой династии, некий путешественник, по имени Хену, добрался до Пунта и вернулся обратно частично по суше, а частично по воде. Его господин повелел ему закупить свежие благовония у «шейхов пустыни», а заодно он должен был постараться внушить обитателям пустыни боязливое почтение к фараону. Другими словами, его путешествие преследовало две цели: торговую и политическую. «Я отправился из Коптоса, – говорит он, – по пути, указанному его величеством. Воины, которые сопровождали меня, были с юга, из владений Уабут, что простираются от Гебелейна до Шабита. Все царские слуги, горожане и крестьяне шли за мной. Путь впереди очищали разведчики, чтобы разгонять врагов фараона. Дети пустыни были моими телохранителями. Все писцы его величества подчинялись мне. Они слали к царю гонцов. Отдав одно повеление, царь мог услышать тысячи голосов, передающих его.