Святая - Синтия Хэнд

Она опускает взгляд, разглаживает скатерть, словно она отдыхает перед тем, чтобы броситься и ударить мне в нос. Я готовлюсь.

- Окей, может быть это и правда, - признает она затем, что удивляет меня. – Ты мой лучший друг, Клара, и ты права. Я не хочу ехать одна.

- Анж, я уверена, что с тобой все будет хорошо. Ты самый продвинутый, самый умный, самый одаренный ангел из всех, каких видел мир за тысячи лет. Если кто-то точно сможет надрать задницу этому предназначению, так это ты.

- Я знаю, - говорит она с довольной улыбкой. – Но дело не в этом. Просто… - Она делает паузу, поднимает глаза, смотря на меня своими серьезными кошачьими глазами. – Я знаю, что ты поедешь в Стэнфорд, Клара. Потому что я видела тебя там.

- Что?

- В моем видении. Я видела тебя.

Следующие пятнадцать минут я провожу, стоя на сцене, стараясь сконцентрироваться и вызвать сияние, старясь заземлить себя, но все, о чем я могу думать это то, на сколько несправедливо, что мое будущее продумано за меня. Сначала моими видениями. Теперь Анжелиными.

- Окей, я не могу больше это терпеть, - говорит Кристиан (опять неожиданно, обычно он не слишком разговорчив в клубе), захлопывая свой учебник. Я открываю глаза.

- Что?

- Я не могу больше смотреть на тебя, на твои попытки псевдо-медитации.

Он взбегает по ступеням сцены и быстро направляется ко мне.

- Позволь мне помочь тебе.

Мое сердцебиение ускоряется.

- Ты что знаешь, как вызвать сияние?

- Смотри, именно в этом и есть твоя ошибка. Ты думаешь, что это словно звать кого-то, словно сияние где-то извне…. – он указывает на пустое черное пространство вокруг нас. – Вместо того, чтобы понять, что она здесь.

Он прикладывает ладонь к своей груди, делает глубокий вдох.

- Она внутри тебя, Клара. Она часть тебя, и она проявится естественно, если ты перестанешь стоять на ее пути.

Я смущена, но заинтригована.

- Ты можешь сделать это?

Он пожимает плечами.

- Я учился этому.

Он протягивает мне ладонь. Я смотрю на нее, его вытянутые, манящие пальцы, и внезапно возвращаюсь в свое видение, в тот момент, когда мы держимся за руки под сводом деревьев, пока пламя ревет внизу на горе. Затем я вспоминаю свой сон, в котором то, что я держусь за его руку, возвращает меня к самой себе, когда мне кажется, что я уже готова унестись прочь на облаке горя. Я вкладываю свою ладонь в его.

Жар проносится сквозь меня. Он держит мою ладонь осторожно, но буднично, не сжимая и не прикасаясь подушечкой большого пальца к моей ладони, как он делал в моем сне о пожаре в лесу, то движение, которое сводило меня с ума, когда я размышляла, что оно могло значить.

- О чем ты думаешь?

Кровь приливает к моему лицу.

- Что?

- Когда стараешься вызвать сияние, о чем ты думаешь?

- Ох. Что ж… - большую часть времени я думаю о Такере, о том, как люблю его, что сработало лишь единственный раз, тогда в лесу, но все-таки сработало, и это что-то значит.

- Я… я думаю о тех моментах, когда была счастлива.

- Окей, забудь про это, – он хватает вторую мою руку, поворачивает меня так, что теперь мы стоим лицом к лицу в центре сцены, ладонь в ладони. Я вижу, как Анжела наклоняется вперед, смотря за нами, ее голова покоиться на одной из ее ладоней, другая готова записывать в блокноте.

- Не смотри на нее, - говорит Кристиан. – Не думай о ней, или прошлом, и вообще чем-то.

- Хорошо.

- Просто будь здесь, - произносит он мягко. Его глаза поразительны в свете театральных рамп, янтарные вкрапления сияют искорками. – Будь в настоящем.

- Отпусти все остальное, - настаивает он в моем разуме. - Просто будь здесь. Со мной.

Я смотрю на него, позволяя себе сосредоточиться на его лице так, как обычно стараюсь не делать, обводя взглядом углы его скул, линию рта, размах его темных ресниц и изгиб его бровей, форму плеч, которые я запомнила так давно. Я не думаю. Я позволяю себе просто смотреть на него. Затем жар от наших соединенных ладоней распространяется по моему телу, останавливается в области груди, и я позволяю себе окунуться в его глаза.

Я чувствую то, что чувствует он. Уверенность, всегда так много уверенности, не смотря на то, что он говорил раньше об отсутствии определенности. Он знает самого себя. Знает, чего хочет. Я вижу себя с его точки зрения, понимаю свою красоту через его взгляд, мои волосы – беспорядочный золотистый ареол вокруг моего лица, контраст бледной кожи и розовых губ и щек настолько разительный, дождливые сияющие глаза, которые сейчас кажутся синими, как гладь воды в бассейне, в которую ты можешь окунуться. Он словно смеется изнутри, настолько довольный собой, потому что я сияю, свет пробивается сквозь меня, мы сверкаем вместе, свет исходит от наших рук, там, где они соединяются вместе, его собственные волосы начинают сверкать сейчас, сияние поднимается вокруг нас.

Он хочет сказать мне что-то. Открыть себя полностью, позволить мне увидеть все, дать мне узнать все о нем, и пусть будут прокляты правила. Неожиданно мы вместе идем по кладбищу, солнце пригревает наши спины, и он держит меня за руку, направляя меня. Я чувствую себя такой сильной в этот момент, сильной и живой, и полной энергии.

- Святая Мария Богородица! – раздается крик.

Кристиан и я отскакиваем друг от друга. Свет вокруг нас ослабевает. На мгновение я полностью ослеплена от внезапного перехода от света к тьме, но когда мои глаза привыкают, я вижу маму Анжелы, стоящую в проходе и уставившуюся на нас. Ее рука поднесена к губам, лицо пепельно-бледное. Анжела вскакивает и подходит к ней, еле успевая поймать ее, прежде чем та падает на колени.

- Мама, все в порядке, - произносит Анжела, поднимая маму снова на ноги. – Они просто тренировались делать кое-что.

- Ничего такого в моем доме, - шепчет Анна, ее темные глаза впиваются в меня с такой силой, что мне приходиться отвести взгляд. – Ничего такого в моем доме, я говорила тебе.

- Мы больше не будем. Я обещаю. Тебе нужно подняться наверх и прилечь, - говорит Анжела.

Анна кивает, и Анжела обвивает рукой ее плечи и практически вытягивает ее из театра. Мы слушаем звук их шагов по ступеням, ведущих в квартиру, Анна все еще говорит, Анжела пытается успокоить ее. Скрип двери. Затем тишина.

Кристиан и я смотрим друг на друга, затем отводим взгляд.

- Что ж, это сработало, - говорю я, просто чтобы сказать что-то. – Мы сделали это.

- Да, мы сделали, - отвечает Кристиан, вытирая пот со своего лба.

- Ты собирался сказать мне что-то, - говорю я.

Он нахмуривается.

- И кто теперь читает мысли?

- Это была эмпатия. Я могла чувствовать, что чувствовал ты. Ты хотел сказать мне что-то.