Детективная Игра. Сборник детективов - Елена Руденко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К трем часам ночи, потеряв всякое терпение, он набрал домашний номер Леонида Харетунова и не сильно удивился, когда друг детства, не заставив долго ждать, проговорил внятно, как будто поблизости, грубо и к тому же хрипловато спросонья:
— Да… Что?.. Ты, Светлый? Говори.
— Леня, у тебя широкие связи и широкий кругозор. Прости меня, что разбудил… Только ты мне поможешь. Бандиты похитили мою сестру… — И он стал рассказывать, когда и как это произошло.
— Да знаю я…
— Откуда ты знаешь? — растерянно переспросил Светозар.
— Знаю, как у них делается. Кто похитил, сказали?
— Кажется, лихоборская группировка.
— Ясно. Ложись спать. Утром попробую прояснить обстановку и… уверен, ничего плохого…
— Леня, я не могу ничего не делать до утра!.. Неизвестно, в каком она состоянии. Неизвестно, жива ли она…
— Жива, жива…
— Тебе легко говорить!.. Потом — пропала моя племянница, дочь сестры. Должна была приехать вечером к бабушке, я звоню — они все пропали. Аня… ты, кажется, видел ее у меня. Произошло что-то страшное!..
— С твоей племянницей вовсе ничего не должно произойти…
— Может быть, у тебя есть возможность в управлении внутренних дел или по твоим каналам — парламентским или какая-нибудь охрана у тебя — попросить проверить срочно!.. Может быть, еще удастся предотвратить…
— Светлый, извини, сейчас ночь. Ничего не могу сделать. Утром попробую…
— Тогда я сам сейчас еду к бабушке!
— Не делай глупости. Ложись спать.
— Ладно, спи. Извини, — и он повесил трубку, огорченный, что ничего не добился, недовольный собой, что унизился до роли просителя — у этого прожженного типа, давным-давно, еще в детстве, свойства души не составляли ни для кого секрета.
«Да поезжай хоть к бабушке, хоть к матери!..» с раздражением выругался Харетунов, услышав короткие гудки. Он знал, что заснуть уже не сможет, — проклятый идиот вторгся посреди ночи! Но что же в самом деле могло произойти с этой бабушкой и с племянницей? Работа Руля? Нельзя допустить, чтобы Руль из журналиста веревки вил. А сейчас идиот — детский сад, в соотнесении с матерыми шакалами, — отправится к ним прямо в когти. И — конец. Натуропат ясновидящий, он мне еще как пригодится!..
Соскользнув мыслью к такому выводу, Харетунов сонно протянул руку к телефонной трубке и набрал номер Злобина, руководителя оперативного штаба.
Светозар Павлович в это время звонил в платную ночную службу справок с просьбой назвать ему адрес, по которому установлен известный номер телефона.
Поначалу справочная служба отвечала короткими гудками, а когда он дозвонился и начал разговаривать, в какой-то момент в трубке щелкнуло, раздалось какое-то пиканье, голос телефонистки стал еле слышным, но через десять-пятнадцать секунд помехи пропали, все опять выровнялось.
— Данила, извини. У тебя, наверное, есть какой-нибудь ночной человек с машиной? Может быть, приедет часа на два, съездим, а потом вернемся сюда и здесь останемся?
— Ну, о чем разговор, Светозар Павлович… — Данила поистине был счастлив оказаться полезным. — Виктору позвоню — он сейчас ушел в творческий загул от жены. Только бы не наклюкался.
— И я поеду, — сказала Катерина. — Не отпущу тебя одного…
— Ты-ы?.. — Светозар задумчиво посмотрел на нее. — Катюша, тебе нельзя.
— Тебе можно — а мне нельзя?
— Да нет, дома кто-то должен быть. Могут звонить. Может… вдруг Милочка вернется — без ключей, без… неизвестно как… Катенька, оставайся.
— Нет, нет! Я боюсь.
— Да чего? Да погоди — вот Данила еще дозванивается.
— Я тебя защищу.
— Хорошо, родная, — он обнял ее за плечи и поцеловал в обе щеки. — Если б не ночь — позвали бы Нину с ее собаками. Ведь правда — защитники!.. Вот, оказывается, зачем столько собак, — пошутил Светозар, вернувший себе, после того как начал что-то делать, исконное благодушие, — и след могут взять, и разнюхать.
— Где им? У нее одни дворняжки.
— Не скажи — дворняжка, бывает, больше значит, чем принц голубых кровей. Скажи ему, — обратился он к Даниле, — чтобы во двор не въезжал. Пусть встанет на улице у закрытой двери — мы там выйдем.
— Что еще за новости? — удивилась Катерина.
— Не знаю. Мне так захотелось — быстрее.
Так счастливо сработала интуиция человека, одаренного просветлением.
Ибо у входной двери во дворе караулили в краденой иномарке лихоборские бандиты, выяснившие, что это единственная дверь. Сюда послали второстепенных людей. Их задача первоначально была проста как глоток спиртного — преградить путь Светозару, тот мог испортить главное мероприятие в жилом доме на Парке Культуры. Отборная бригада во главе с Сигналом в этот миг на автомобиле подъезжала туда. Руль решил направить в два места две бригады, чтобы на этот раз свести на нет малейшие препятствия: к ним поступали постоянно сведения о Светозаре, о его намерениях, и более того — посреди ночи они вдруг заметили, что кто-то еще подключился к его телефонным переговорам, — но откуда именно произошло подключение, им не дано было узнать.
— Жену-то у журналиста мы, выходит, похитили, — с злобной усмешкой произнес Руль; он покинул подругу и сошел с полированной двуспальной громадины, чтобы самолично руководить делом. — Мы из него вытянем, кто поднес ему такую брехню. И кто есть этот Леня, его кореш, — очень хочу знать. Так хочу, что готов фраеру в ножки поклониться. Его — живым; остальных отсечь любым способом. Любым!.. Старуху и дочку на Парке Культуры — только живьем. Глядите, старуху не придушите ненароком; они, старухи, живучие, а когда как — возьмет и копыта откинет. Уж я знаю. Сигнал, бери семиместную — «кадиллак», привезешь на дальний участок. А фраера — в подвал под гаражом: вытянем из него; нечего было соваться в чужие дела!..
— Руль, у старухи к телефону не подходил никто.
— Затаились. Укрываются… Делаем, Сигнал! Срочно надо кончать, мы под ударом! У меня все нутро мое не на спокое!.. Некуда ждать!..
— Добро, — сказал примирительно Сигнал, хорошо умея понять истеричность Руля, для кого даже провал в какой-то затее был менее болезнен, чем такая вот минутная вспышка отчаяния и ярости.
Светозар и Данила благополучно вышли из дома через дверь, которая никогда не открывалась и выглядела заколоченной: перед дверью валялся мусор, накрест прибиты были много лет назад почернелые, полусгнившие доски; но только живущий в доме мог знать, что если дверь отворить, доски, прибитые к ней, отодвинутся вместе с нею.
Они поздоровались с Виктором и сели к нему.
Лихоборские бандиты остались во дворе наблюдать за входной дверью.
Сигнал и еще двое, найдя нужную им квартиру, принялись аккуратно открывать замок.
На лестничной площадке царил полумрак, во всем подъезде — тишина.
Дом спал.
Мужья и жены, старики, дети, собаки — там, где они были, — сладко спали, ничего не подозревая, в этот предутренний час.
— А вдруг собака? — спросил белобрысый Баллон, тот самый килер, стрелявший в директора НИИ химфото на многолюдной Маросейке. — Сигнал, прыскалку захватил?
Третий их приятель, талантливый домушник, приоткрыл дверь.
— Тс-с… — Сигнал вытянул шею, прислушиваясь.
Они вошли в прихожую, тихонько прикрыв дверь за собой. Держа пистолет в согнутой у пояса руке, Сигнал перешел прихожую и встал у входа в левую комнату, Баллон — в правую; домушник остановился у входной двери, охраняя тылы, готовый прийти на помощь там, где потребуется.
Сигнал еле слышно сделал пальцами, и они оба одновременно толкнули каждый свою дверь, нащупали на стене выключатель, нажали на него.
— Бросай оружие! Нас больше — мы с автоматами!.. На лестнице наши люди!.. Сдавайся!..
Меньше секунды потребовалось на то, что последовало за этим.
Сигнал выстрелил в грудь сидящему в кресле человеку.
Тот поморщился и… рассмеялся язвительно.
Потрясенный Сигнал хотел еще раз прицелиться, но тяжелый удар по голове оглушил его; он лит идея- сознания.
Между тем в соседней комнате Баллон стрелял в голову точно так же сидящему человеку, но тот, в падении вместе с креслом, нажал на спусковой крючок и очередью из автомата поразил киллера в грудь и в живот.
Баллон, изобразив удивление на лице, выронил пистолет и, отброшенный к стене, медленно сполз на пол, суча ногами и всхлипывая, что-то пытаясь произнести непослушными губами, на которых выступила кровяная пена.
Он мысленно повторял: «Пожалуйста… вызовите мне скорую… отвезите в больницу… прошу вас…» — Но звука не было. Глаза задернулись пленкой. Душа киллера покинула горемычное тело, переставшее мучиться.
Домушник, не сделав ни одного враждебного движения, сдался на милость победителей сразу же, как только зажегся свет, прогремели выстрелы, а из кухни на него выпрыгнул человек и приставил автомат к груди.