Изгнанник (LExilé) - Жюльетта Бенцони

Артур понимал, что в «Тринадцати ветрах» уже начали его искать, поэтому решил как можно скорее выполнить свою миссию. Если ему удастся увидеть Элизабет после обеда, то на следующий день с утра он уже сможет пуститься в обратный путь. И, вполне возможно, вместе с сестрой...

При этой мысли подростка охватила такая радость, что она мгновенно прогнала все следы усталости. Ради счастья снова увидеть Элизабет он был готов выдержать куда большие испытания! Поэтому он быстро привел себя в порядок и спустился вниз, где выслушал объяснения прекрасной Мадлен, которые та давала ему почти с нежностью. Артур не понял настроения хозяйки, но учтиво поблагодарил ее за сведения, откланялся и отправился на поиски сестры.

До Революции это заняло бы много времени. Вокруг огромного и величественного собора, достойного церемонии коронации, располагалось множество обителей. Но после тревожных событий число монастырей существенно сократилось. Несколько женских монастырей, куда постепенно возвращались святые сестры, уже робко открыли свои двери: монастырь августинок, монастырь дочерей милосердия, монастырь «Святой мудрости», и только монастырь бенедиктинок, с которым обошлись наиболее сурово, по-прежнему оставался закрытым. Поэтому поиски Артура обещали быть непродолжительными.

Несмотря на охватившую его тревогу; мальчику даже понравилось шагать по спокойным улицам, которые окольцовывали собор. Спутником Артура был легкий ветерок, доносившийся с находящегося поблизости моря. Подросток видел много дворянских особняков, иногда скромных, но всегда очаровательных, обладающих изяществом минувших времен. Некоторые из них были построены еще при Валуа...

Два часа спустя он, совершенно обескураженный, вернулся в «Золотой лев», так и не заметив, что за ним следили. Впрочем, по его следу могли пустить стаю гончих, Артур и на это бы не обратил внимания: Элизабет не оказалось ни в одном из монастырей, в которых он побывал. Каждый раз к нему выходила сама мать-настоятельница, что не давало оснований заподозрить ложь. Тогда где же Элизабет? Да и в Байе ли она вообще? Отец не мог солгать, назвав Байе, если речь шла о Кутансе, Сен-Ло или Кане! Хотя... Почему не мог?

Несчастный мальчик подошел почти к самой гостинице, когда его вдруг одолела страшная усталость. Но он не хотел возвращаться в свой номер ни с чем, поэтому присел на подставку для посадки верхом на лошадь, чтобы еще немного подумать и вспомнить те обрывки информации, которые сообщил ему Гийом.

— Вас зовут Артур Тремэн? — четко произнес у него за спиной незнакомый голос.

Подняв голову, он увидел молодого человека в широком темном плаще и в круглой шляпе с усиками мушкетера и бородкой в стиле Людовика XIII. Глубоко посаженные глаза цветом напоминали сапфиры, над ними нависали черные брови.

Артур, повинуясь привычке, ответил вопросом на вопрос:

— Разве мы с вами встречались? Откуда вы меня знаете?

— Я знаю вашего отца, а вы на него удивительно похожи. Я как раз ужинал в гостинице, когда вы вошли в зал, и я легко догадался, кто вы. Добавлю, что я знаком и с вашей сестрой. Ведь это именно ее вы искали в монастырях?

— Вы следили за мной? — Артур мгновенно ощетинился.

— Разумеется. Должен признаться, что, увидев вас, я сразу же озадачился: зачем вы приехали сюда и почему вас никто не сопровождает? Для мальчика это слишком далекое путешествие! Мне ничего не оставалось, как пойти за вами следом.

— Могу ли я узнать, откуда вы нас знаете?

— Рассказ о знакомстве с вашим отцом мне представляется несколько сложным. Но я имел честь познакомиться с вашей сестрой при ее освобождении из тюрьмы Тампля, куда ее отправили после ареста, и сам проводил ее к господину Тремэну.

Артур подскочил:

— Моя сестра была в тюрьме? Вы, сударь, должно быть, сошли с ума!

— Это истинная правда! — вздохнул Виктор, удерживая шляпу, которую едва не унес ветер. — Вижу; вы ничего не знаете о том, что произошло в Париже два месяца назад. Честно говоря, я не виню вашего отца за то, что он оставил вас в неведении. Полагаю, он не в курсе того, что вы здесь?

— Нет... Конечно же, нет! На протяжении многих дней я просил его поехать и забрать Элизабет из монастыря, чтобы она провела с нами рождественские праздники, но он все время от этого уклонялся.

— И вы решили сами взяться за дело? Полагаю, ваш отец теперь вне себя от ярости, — констатировал Виктор, решив, что будет полезно использовать одну из своих столь редких улыбок.

И она сделала свое дело. Артур, которого начал уже раздражать этот слишком хорошо осведомленный незнакомец, почувствовал, что его предубеждение в отношении его тает. Но все-таки оно не исчезло полностью.

— Вы, наконец, скажете мне, кто вы такой? — сурово обратился он к Гимару.

— Ну разумеется! Я Виктор, барон де Класи... более известный в полиции Первого консула под именем Виктора Гимара, которое досталось мне от моей матери, но здесь...

— Полицейский? — прорычал Артур. — Я только что доверился полицейскому?

— И что в этом такого? Знаете, полиция необходима. Ваш отец, с которым нам удалось отлично поладить, достаточно высоко меня ценит, если доверил мне присматривать за вашей сестрой Элизабет. И прекратите с отвращением щипать себя за нос мое происхождение ничем не хуже вашего, я лучше воспитан, вероятно, и я выполняю мою работу с чувством долга... и с честью!

Подросток выслушал суровую отповедь Виктора, но запомнил всего два слова. Этот странный парень приехал в Байе, чтобы присматривать за Элизабет. Значит, он знал, где она находится. И Артур немедленно спросил его об этом.

— Идемте со мной, — вместо ответа сказал Гимар. — Я живу как раз напротив, у вдовы нотариуса. Не забывайте, что здесь я под своим настоящим именем и под видом литератора, историка, который ищет документы...

И не создавайте проблем с моей квартирной хозяйкой!

Они быстро дошли до дома госпожи Вилле. Артур дрожал от нетерпения и так широко открывал глаза, словно хотел быстрее разгадать секрет, опасный секрет, какой он вот-вот должен был узнать. Но когда они добрались до временного жилища Виктора, тому пришлось потянуть подростка за рукав, чтобы он вошел в дом. Артур пожирал глазами стоящий напротив особняк.

— Кто там живет?

— Госпожа де Вобадон. Она уроженка Валони, и вы, возможно, ее знаете. А теперь мы должны объясниться!

Войдя в маленькую квартиру полицейского, Артур сразу же бросился к окну. Виктор последовал за ним и даже вручил ему подзорную трубу.

— Вы ничего особенного не увидите. Сейчас еще слишком рано, чтобы зажгли свечи. А когда стемнеет, в особняке сразу же закроют ставни.

— Если все время ничего не видно, откуда вы знаете, что моя сестра там?

— Невероятно интересно наблюдать за теми, кто приходит и уходит из этого дома. Так, я каждое утро вижу, как она под вуалью и в сопровождении служанки идет в собор к первой мессе.

— Каждое утро ходит к мессе? Элизабет? Вы, должно быть, ошиблись. Это определенно не она!

— Вы же готовы были принять то, что она выбрала для себя монастырь? Уверяю вас, это ваша сестра.

— Мне очень хочется вам поверить, но это совершенно на нее не похоже!

— Вполне вероятно, что вы найдете ее очень изменившейся, А теперь оставьте подзорную трубу и садитесь. Я должен зажечь свет. Моя хозяйка, насколько я успел ее изучить, сейчас пришлет к нам служанку с чаем.

Продолжая говорить, Виктор задернул портьеры, а потом с помощью уголька, взятого из камина, зажег фитиль масляной лампы. И сделал он это как раз вовремя: в дверь постучали, и на пороге появилась служанка с подносом.

— Госпожа подумала, что вы захотите...

— Отличная мысль! Поблагодарите ее от моего имени, — сказал Виктор, беря у нее из рук поднос и как можно быстрее закрывая дверь перед носом разочарованной прислуги.

Артур с удовольствием выпил горячий чай. Ему казалось, что он продрог до костей. И виной тому был не ветер, гуляющий по улицам города, а холод, окутавший его сердце. Слишком сильная любовь, которую он питал к своей сводной сестре, позволяла ему предчувствовать ужасную историю. И эту историю он должен принять, как настоящий мужчина.

— Хорошо! — вздохнул он, ставя чашку. — Теперь вы расскажете мне, почему моя сестра попала в тюрьму?

— Да. И думаю, что ваш отец одобрил бы то, что я ввожу вас в курс дела, пусть даже он и не счел нужным сделать это сам. Ситуация, которую вы создали, обязывает меня все вам рассказать.

— Зачем все эти разглагольствования, сударь? Переходите к делу!

— Чтобы вы поняли, мне придется вернуться на много лет назад. Мне кажется, что в ту пору вы еще не жили в доме вашего отца. Вы слышали о мальчике, который зимой 1794 года провел несколько недель в вашем поместье?

— Да, я знаю это от моего брата Адама. Он тогда был совсем малышом, но помнит об этом. Я расспрашивал Элизабет об этом мальчике. И она ответила мне, что он доводился родственником нашему старому другу. Они оба отправлялись в эмиграцию. Мальчик недавно потерял своих родителей, они погибли на эшафоте. Кроме этого старого друга, которого я никогда не встречал, у него никого больше не было. Потом они оба уехали. Но поскольку Элизабет явно не придавала этому большого значения, я об этом быстро забыл. Печальная история, каких было много в ту страшную пору...