Зорн - Сергей Баунт

Вдруг его пронзило: «Бронги!» Ребята из подземелья! Как они там?

– Генерал, а в тоннелях воевали?

– Нет. Все началось и кончилось наверху, в городе.

Они ещё посидели. Генерал с Джерези называли имена офицеров, вспоминали минувшие сражения, но по всему было видно, что Гворинсу не до этого. И действительно, вскоре он грустно сказал:

– Рези, я ведь позвал тебя попрощаться. Навсегда.

Девушка недоуменно посмотрела на него.

– Что значит навсегда?

Тот вздохнул.

– Я ухожу из армии. Не знаю, правда, что я буду делать на пенсии, ведь иногда мне кажется, что я родился уже в бронекостюме. Но, я дурак, надо было уйти ещё тогда, когда меня попросили перейти из боевой части в Академию. Тогда бы я не увидел этого позора! А теперь вся моя честная жизнь перечёркнута Зорном.

Видно было, что старику нелегко дались эти слова.

Сергей вспомнил объяснения Гронберга и попытался как-то успокоить генерала.

– Но ведь если бы не предотвратить эту угрозу, всей жизни в вашем мире мог прийти конец!

– Эх, солдат. Я все понимаю и даже сам могу назвать сотню причин, почему это надо было сделать. Но не должна армия воевать с безоружными людьми, тем более с женщинами, за которыми бегут их дети. И вот это никакими разумными доводами не перешибить. Поэтому я и сказал тебе спасибо.

Гворинс замолчал. Кротову показалось, что за время этой беседы он на глазах состарился.

– Ладно, вот и сказал, что хотел. Можете идти.

Джерези повлажневшими глазами посмотрела на Сергея.

– Сергей, подожди меня за дверью.

Кротов встал и неловко – по-граждански – попрощался:

– Всего вам доброго, генерал!

– Удачи тебе, солдат!

Через пару минут дверь открылась. Сергей услышал последние слова.

– Рези, по-моему, ты сделала верный выбор.

Кротов не стал расспрашивать, о чем они говорили с Гворинсом.

– Куда сейчас?

– Обедаем, потом, если нас никто не перехватит, я покажу тебе корабль. А вечером у нас свидание.

– Какое свидание?

Она заулыбалась.

– Ты просто чудо! Совсем как ребёнок!

Она обняла его и прошептала:

– Генерал дал мне ключ от своей каюты. Вся ночь наша!

Сергей опять смутился от такой откровенности.

– А куда генерал?

– Да не переживай ты. У него сегодня командирская ночная вахта или что-то такое. Не переживай, – повторила она. Потом оглянулась – коридор был пуст. Она прижалась губами к его губам. Кротов обнял её и ответил на поцелуй.

– Ну, все, все. Хватит, – через некоторое время она вывернулась из его объятий. – Все остальное вечером.

«Черт, когда же этот вечер?» Внутри у Кротова все пело. В коридоре показались два офицера, и влюблённые поспешили уйти.

Про них словно забыли. Весь день они провели вместе. Джерези водила его по кораблю и рассказывала, рассказывала. Кротов поражался, как она много знает о военной технике, при этом не о той, с которой ей самой приходится иметь дело. Это-то как раз понятно, без этого на войне не проживешь. Но зачем ей знать о системах наведения оружия катеров огневой поддержки или о возможностях силового поля защиты транспортника? На его вопрос она лишь засмеялась.

– Мы же спецназ, должны знать и уметь все!

Кротов ничего не сказал, но подумал: «Во, ответила, почти как у нас на плакате, на плацу, написано».

Вечером они, как два заговорщика, посмеиваясь и держась за руки, пробрались полутёмными коридорами в каюту Гворинса.

– Хорошо быть генералом!

Джерези осматривала каюту, иногда даже присвистывала от удивления.

– Ты посмотри, у него даже есть своя кухмашина. Неужели он сам готовил?

Она хозяйничала в маленькой комнатке, где стояла кухонная машина.

– Ну, и зачем я доставала это? – Девушка вытащила из кармана брюк плоскую фляжку. – Тут у него полный набор!

Раскрыв дверцу, она разглядывала содержимое небольшого шкафа.

Сергей тоже заглянул туда: на двух полках ровными рядами стояли банки, с носиками как у чайников, и прозрачные кувшинчики. Внизу лежали разноцветные фрукты.

«Наверное, холодильник», – догадался Кротов.

– Ну, генерал! – засмеялась Джерези. – Оказывается, любитель выпить. Никогда бы не подумала. Я думаю, он не обидится, если мы поменяемся.

Она решительно взяла с полки банку с разноцветной этикеткой, а на её место воткнула свою фляжку.

– Вот это настоящее пойло.

Сергей разглядывал этикетку, которая вдруг ожила. Фигурки на ней задвигались, и начался маленький фильм. Как он понял, показывали процесс производства содержимого этой банки: в горах, люди в странных одеждах собирали в корзины маленькие зелёные плоды, немного похожие на яблочки. Досмотреть ему не дала Джерези. Она потащила его за стол.

– Садись, сейчас я тебя покормлю. Тебе сегодня понадобится много сил.

Сергей уже начал привыкать к этим откровенным намекам. Он уселся за стол и сделал грозное лицо:

– Ну что, хозяйка? Я долго буду ждать, когда меня накормят?

Эта немудреная шутка привела Джерези в такой восторг, что она бросила забивать программу в кухонный агрегат и уселась к нему на колени. Обхватив его за шею, она счастливо засмеялась.

– Сейчас, мой хозяин! Сейчас вам все подадут! – промурлыкала она, впиваясь губами в его губы.

– Капитан, а меня не привлекут к суду за совращение офицера Империи?

Запрокинув голову, она опять захохотала, показав свои ямочки на щеках.

– Чудо ты моё! Совратитель! Как бы меня не привлекли за растление несовершеннолетних.

– Ах, так!

Он попытался опять её обхватить, но она выскользнула из объятий и, соскочив с колен, заявила:

– Еда готова.

Потом поставила на стол два маленьких стаканчика из жёлтого металла. Кротов не удержался и взял стаканчик в руку. «Судя по весу – настоящее золото».

– Наливай!

Джерези пододвинула к нему свой стакан.

– Надо выпить за нашу встречу!

Кротов взял банку и наполнил стаканчики.

– Ты что? Это очень сильное вино. Надо понемногу. Ладно, отопьем по глотку.

Сергей взял свой и понюхал жидкость. Спиртовый запах перебивался каким-то непривычным сладким ароматом.

«Мура какая-то, – подумал он. – Водки бы лучше. Ладно, в Афгане даже зубной эликсир пили».

– За нашу встречу! – становясь серьёзной, девушка подняла стаканчик. – Я очень рада, что встретила тебя.

Она немного отпила.

– Я тоже! – ответил землянин и одним глотком опорожнил стакан. Выдохнул. Постоял. «Я так и думал, дрянь. По вкусу – пить можно, как водка с лимонадом, но слабенькая».

Капитан спецназа удивленно смотрела на Кротова.

– Давай ешь быстрей! Как ты это?

– Что как?

– Выпил целый стакан! Как воду!

– Она же слабенькая.

– Вот это «слабенькая»?! Ты вообще-то человек?

Сергей улыбнулся.

– Глемас всего меня проверил. Сказал, я ничем от вас не отличаюсь.

– Ты обязательно научишь меня этому трюку. В части все падать будут!

– Научу, – снисходительно ответил Кротов. Он не пил уже давно и не почувствовал от выпитого никакого эффекта.

– А давай ещё по одной. У нас после первой не закусывают.

После второй в голове приятно зашумело. Сергей почувствовал, что сейчас он может все.

Отставив тарелку, он потянулся к раскрасневшейся девушке. Та словно ждала этого. Они опять обнялись и начали целоваться. Оторвавшись от губ, Сергей коснулся губами шеи Джерези. Та вздрогнула и запрокинула голову. Он начал осыпать поцелуями её шею, опускаясь все ниже к вырезу майки.

– Пошли… в спальню… – прерываясь, прошептала она.

Не преставая целоваться, они, запинаясь и натыкаясь на стены, направились в спальню. Добравшись каким-то хитрым маршрутом до кровати, они рухнули на неё. Оторвавшись, лихорадочно начали скидывать с себя форму. Освободившись от одежды, на секунду замерли, разглядывая друг друга. Потом она схватила голову Сергея и прижала к своей груди.

Кротов глядел на лежавшую рядом с ним девушку. Она сладко посапывала, утомившись за прошедшую ночь. Во сне её лицо стало неожиданно детским. «Сейчас хрен скажешь, что капитан спецназа», – подумал он. Ночь вымотала и его. Они даже ещё раз ходили в кухню, так как оба почувствовали настоящий голод.

Привычка оказалась сильнее усталости. Безо всякого будильника организм поднял его в положенный час. Надо на зарядку. Но Кротов побоялся разбудить Джерези. Повернувшись к ней и любуясь плавными изгибами её тела, он размышлял.

Секс в его жизни уже был: самый первый раз это случилось в пятнадцать лет. Тогда, прямо с танцплощадки в парке, его утащила к себе в общагу пьяненькая продавщица из универмага, которую он несколько раз пригласил на танец. Потом, уже перед армией, он с подружкой, которая обещала его ждать, каждый вечер запирались в его комнате и, дождавшись, когда все уснут, занимались этим на его кровати. Но все это было не то. Пережитое сегодня отличалось и от быстрого секса с продавщицей, и от возни с подругой, когда он изображал из себя опытного донжуана. Нет, сегодня было что-то особенное, что-то такое, чему он не мог подобрать слов. Они сливались в целое; и их души вырывались из тел и взлетали в звёздную высь; но вдруг падали и возвращались в свои тела, наслаждаясь плотским животным чувством; потом, не в силах пережить это наслаждение, опять взмывали ввысь, пока эта гонка совершенно не вымотала их.