Ядовитый привкус любви - Есения Маас

да и не хотела, так что бокал вина слегка затуманил мозг, но вытянутое лицо тётушки и тихий смех позади, я всё же смогла разобрать.

— Элизабет, с тобой нельзя идти в разведку. — Из-за спины на ухо прошептал Кейн. — Тебе бы стоило перейти на русский, прежде, чем признаваться во всём.

Как ушат холодной воды вылил. Ноги моментально подкосились, в животе свернулся тугой узел, а по спине побежал пот. Так подставиться! Господи, какая же я идиотка! Сжав пальцами тонкую ножку бокала, я медленно повернулась, и набрав в грудь побольше воздуха, натянула улыбку:

— Ты здесь…

— Как и обещал. — Ухмыльнулся мерзавец, даря тёте свой самый сочувствующий взгляд. — Примите мои соболезнования, Алекс. Ваш брат был прекрасным человеком. Джон не смог приехать, но просил передать, что заедет к вам на днях. Мелани в порядке?

— Да. Спасибо, Кейн, — кивнула Саша и махнула рукой мужу, только вышедшему на террасу. — Мне нужно отойти.

Дождавшись, когда натянутая словно струна спина Саши скроется за деревьями, я облизнула губы и, прокашлявшись, спросила:

— Что написал отец?

— Не скажу. — Пожал плечом муж, перекатившись с пятки на носок. — Письмо адресовано мне.

— Не имеешь права скрывать. — Я нахмурилась, следя за его расслабленным взглядом. — Он мой отец.

— Ну и что? — спросил Кейн куда-то вбок.

Даже руки из карманов не вынул. В профиль он смотрелся как скала: гладко выбритый подбородок с маленькой ямкой посередине; плотно сжатые зубы и взгляд из-под бровей. Он словно выслеживал добычу. Красив, как сволочь. Меня передёрнуло. Даже костюм надел в тёмно-синюю полоску. Как узнал о любви отца к этому цвету?

— У меня есть предложение, — внезапно повернулся Кейн.

— Какое?

— Я покажу тебе письмо, если ты пойдёшь со мной на свидание.

— С какого это?! Мы уже женаты, нечего устраивать весь этот фарс, — скривила я губы.

— Нет. Мы пойдём на настоящее свидание. — Он склонил голову набок. — Никакого фарса, Лиз, и никакой игры. Только ты и я. Что скажешь?

— Зачем это?

— Просто захотелось. — Кейн вновь пожал плечами. — Я всегда делаю только то, что мне хочется.

— Дурацкий ответ. — Я сделала шаг назад.

Нельзя идти на свидание. Нельзя поддаваться его очарованию!

— Письмо, Лиз. Ты увидишь его только в этом случае.

— У мамы спрошу, что отец написал, — буркнула я, делая новый шаг назад.

— Она не знает, что там. Конверт был запечатан, да и твоя мать не та, кто будет вскрывать чужие письма.

Словно в подтверждении своих слов, Кейн вытащил из внутреннего кармана вскрытый конверт с золотым оттиском личной печати отца. Он был довольно пухлым. Кейн вытащил листы и показал последнюю строчку с подписью:

… надеюсь на тебя.

— Что там? — Я попыталась вырвать бумагу, но схватила пальцами пустоту. — На что он там надеется? Что за заговор?!

— Свидание, Лиз, и ты всё узнаешь.

Кейн держал конверт высоко, так что мне пришлось бы прыгать, чтобы до него достать, а при устремлённых на нас десятках глаз, я точно не собиралась этого делать.

— Ладно.

— Я заеду за тобой завтра в семь.

— Кейн, у моей семьи траур, — прошипела я. — Поход в ресторан совершенно не уместен.

— Я понимаю. И заеду в семь утра. Это будет завтрак, или ланч, как повезёт.

— Хорошо, — сдалась я.

Желание узнать, что же мог отец ему написать, и на что там надеялся, перевесило все доводы рассудка. Как там обычно говорят?.. Любоп…

— Любопытство сгубило кошку. — Указательный палец Кейна мягко упёрся мне в лоб. Довольно улыбнувшись, он убрал бумаги и подставил локоть. — По правилам приличия, мы должны быть рядом с твоими родными.

Вот так мы и пошли, оставляя за собой вереницу заинтересованных взглядов. Любопытная кошка и лоснящийся от самодовольства хищник.

Кабы знала я, к чему всё это приведёт, сто раз подумала бы, прежде, чем соглашаться.

Глава 18

Ранним утром, задолго до семи часов, в тишине родительского дома раздался дверной звонок. Сонная экономка открыла дверь и тут же отпрянула.

— Миссис! — О боже, это же мне. — Госпожа Элизабет, здесь полиция… — Энни ошарашенно обернулась, молча спрашивая, что делать дальше.

— Полиция? — Запахнув халат, я вдела серёжку в ухо и подошла. — Зачем?

Мужчина стоявший за порогом, вытащил удостоверение личности со значком ФБР.

— Специальный агент Томас Янг. Я могу увидеть Белоясейву Мелани?

— Белоярцева, — машинально поправила я, хотя не он первый искажал фамилию на английский манер.

— Простите? — Мужчина поправил чёрный галстук и, шагнул внутрь, отодвигая Энни.

— Ничего. Мама сейчас спустится. Какие-то проблемы? — поинтересовалась я будничным тоном, хотя мои коленки подрагивали от напряжения.

— Это мы сейчас и выясним.

Подойдя к книжному шкафу, он снял с полки семейное фото и пристально вгляделся. Ох, не нравится мне это. Очень не нравится. Отослав за мамой экономку, я подошла ближе и, сцепив руки в замок, кивнула.

— Агент Янг, что происходит?

— Вы ведь старшая дочь Мелани? Следовательно, погибший Роман Белоя… — запнулся он на мгновение, — …рцев приходится вам отчимом?

— Да, — нахмурилась я. — Отец умер от рака в госпитале, какое это имеет отношение к ФБР?

— Вашего отца убили, мисс Элизабет.

— Миссис, — снова поправила я. — Погодите. Это невозможно, палата отца охранялась, с ним всё время была мама. Мне сказали, что у него остановилось сердце и врачи ничем не смогли помочь.

Вернув фотографию на место, агент вынул из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку.

— Как бы вы охарактеризовали отношения ваших родителей? Они много ссорились?

— О чём вы говорите? — обомлела я. — Вы что, подозреваете мою мать?! Вы в своём уме?!

— Полегче, девушка, — поморщился агент Янг и, обойдя меня по дуге, уселся на диван. — Ваша мать главная подозреваемая в деле об убийстве генерального директора и основателя компания «Кайнем» Романа Белоярцева. У неё было время, возможности и мотив.

— Какой мотив? — Я упала в кресло по соседству. — Да она в отце души не чаяла, любила его больше всего на свете!

— Ваша мать получила в безраздельное пользование почти полмиллиарда долларов. Я считаю это мотивом. Она скоро спустится? Прошло уже десять минут. — Он бросил взгляд на дешёвые наручные часы и постучал ручкой по блокноту.

— К-какие полмиллиарда?.. — прошептала я, оборачиваясь на шум.

Мама стояла на нижней ступеньке лестницы и сжимала обеими руками перила. Чёрные круги под глазами и наброшенный наспех халат поверх сорочки говорили о том, что она почти не спала. А когда легла — её разбудили.

Бедная мамочка. Подскочив, я быстро подошла к ней и помогла дойти до дивана. Маму шатало от перенапряжения. Наклонившись, я почувствовала слабый запах алкоголя. Неужели, она всю ночь пила?