Забытые герои войны - Олег Смыслов

Рядовые бойцы, увидя в своих боевых порядках четырежды орденоносца майора Курганского, видя громадную эффективность огня, корректируемого гв. майором Курганским, с новым воодушевлением начали дальнейшее очищение города от немецких захватчиков.

В течение полутора дней под артиллерийско-минометным и пулеметным огнем находился гв. майор Курганский в боевых порядках эскадрона, уничтожая и подавляя огневые точки пр-ка и пробивая точным огнем дорогу для продвижения вперед наших кавалерийских подразделений.

После 4-суточных ожесточенных боев г. Седлец — важнейший опорный пункт пр-ка на подступах к ВАРШАВЕ — был очищен от немецких захватчиков. Противник, понеся большие потери, был выбит из города.

31 июля 1944 г. в 22.00 столица нашей Родины МОСКВА по приказу Маршала Советского Союза тов. СТАЛИНА САЛЮТОВАЛА доблестным войскам, освобождавшим город СЕДЛЕЦ, 20 артиллерийскими залпами.

За высокое воинское мастерство, героизм, отвагу и мужество, проявленные в бою с немецкими захватчиками на протяжении всей Отечественной войны, ОСОБЕННО В БОЮ ЗА ОВЛАДЕНИЕ гор. СЕДЛЕЦ, гвардии майор КУРГАНСКИЙ Николай Петрович ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ К ЗВАНИЮ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА…»

Но звание Героя Курганскому не присвоили. Командующий артиллерией 1-го Белорусского фронта генерал-полковник Казаков 28 августа 1944 года, несмотря на положительные заключения вышестоящих начальников Курганского, написал: «Достоин правительственной награды ордена Ленина». Так майор Курганский всего лишь из-за одного росчерка пера не стал Героем Советского Союза.

Все тот же генерал Казаков собственноручно перечеркнет и следующую награду Курганского. И вместо полководческого ордена Кутузова третьей степени его наградят орденом Красного Знамени: «2.03.45 в бою за крупный опорный пункт пр-ка узел шоссейных и железных дорог м. Бервальде, находясь непосредственно в боевых порядках наступающих кавэскадронов, с находчивостью и смелостью проявляя разумную инициативу, под сильным огневым воздействием пр-ка, четко управляя подразделениями, довел им своевременно ясные целеуказания на подавление действующих по эшелонам целей противника, сопровождая действительным прицельным огнем батарей полка продвижение конногвардейцев 59 и 61 гв. КП. В результате четкой увязки и взаимодействия указанный опорный пункт был взят, промежуточный рубеж обороны противника, тщательно подготовленный на зап. высотах, юго-зал. м. Бервальде, был прорван кавэскадронами при поддержке батарей полка, причем ими было уничтожено: одна 75 мм батарея пр-ка, три пулеметных точки, рассеяно и частично уничтожено около роты пехоты пр-ка.

16–17.04.45, участвуя в прорыве глубокоэшелонированной обороны противника на зап. бер. р. Одер в р-не южн. Франкфурта-на-Одере, находясь непосредственно в боевых порядках наступающих стрелковых рот 22 сд [стрелковой дивизии] в р-не Визенау и зап., под сильным ружейно-пулеметным огнем пр-ка, управляя минометными батареями полка с находчивостью и смелостью в период наивысшего напряжения боя, выполняя заявки поддерживаемых подразделений, точным прицельным огнем обеспечил их продвижение вперед, способствовал прорыву обороны пр-ка, подавил огонь 2 81 -мм минометных батарей пр-ка и уничтожил около 30 гитлеровцев и 5 пулеметных точек, чем способствовал овладению крупным опорным пунктом противника м. Брискок. Дисциплинирован, аморальных проступков не имеет…»

Младший брат майора Н.П. Курганского Владимир Петрович на вопрос, где его заприметил маршал Жуков, поведал следующее: «Под Берлином, во время объезда позиций. Чем приглянулся ему майор Курганский, не знаю. Знаю только, что он любил смелых, исполнительных людей, офицер с божьей искрой. Георгий Константинович пригласил его в штаб лично и предложил службу адъютанта. Чем мог ответить брат? Конечно, «сочту за честь»!»

На самом деле перспективного, молодого и боевого офицера, заместителя командира полка Жукову порекомендовал командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, в котором воевал Курганский, генерал Крюков…

«ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ПРОРВЕТСЯ СКВОЗЬ ВСЕ ПРЕГРАДЫ»

В ноябре 1941 года генерал Мерецков был назначен командующим войсками 4-й отдельной армии, которая участвовала в Тихвинской наступательной операции. Будущий маршал и полководец до конца своей жизни не забудет, как в конце 41-го М.Г. Борода спас ему жизнь: «Дело было под Тихвином. Атака дивизии П.К. Кошевого захлебнулась. Я находился в тот момент недалеко и решил подбодрить солдат. Увидев командующего, они сразу поднялись и снова пошли в атаку. Позиции врага остались у нас за плечами. Но в перелеске, видимо, уцелел какой-то фашистский пулеметчик, и мы внезапно очутились под лавиной пуль. Борода и другой бывший пограничник, ефрейтор Селютин, упали на меня и прикрыли собой. Рядом стояло 45-миллиметровое орудие. Его командир успел дать выстрел прямой наводкой и уничтожить пулемет, а сам (вместе с Селютиным и Бородой) был тяжело ранен последней очередью. Михаил Григорьевич не раз отличался с тех пор в бою. Так, весной 1942 года под Мясным Бором он получил от меня задание помочь дивизии полковника Угорича отбить атаку противника, рвавшегося к Ленинградскому шоссе. Когда комдив был смертельно ранен, Борода временно принял на себя его функции и не дал дивизии отступить».

В декабре 41-го генерала Мерецкова назначили командующим войсками Волховского фронта (в этой должности он провел две свои самые неудачные операции: Любанскую и Синявинскую — в 1942-м). А вскоре его заместителем стал генерал А.А. Власов, которого в апреле он временно поставил на командование 2-й ударной армией. Но уже летом 42-го эта армия оказалась в полном окружении. Судьба же Военного совета и штаба армии оставалась неизвестной. Власов словно исчез. Когда утром 25 июня вышедшие из окружения офицеры доложили, что видели Власова и других старших офицеров в районе узкоколейной дороги, Мерецков немедленно направил туда танковую роту с десантом пехоты под командованием своего адъютанта капитана Бороды.

«И вот во главе отряда из пяти танков Борода двинулся теперь в немецкий тыл, — вспоминал К.А. Мерецков. — Четыре танка подорвались на минах или были подбиты врагом. Но, переходя с танка на танк, Борода на пятом из них все же добрался до штаба 2-й ударной армии. Однако там уже никого не было. Вернувшись, горстка храбрецов доложила мне об этом в присутствии представителя Ставки A.M. Василевского».

Сегодня трудно себе даже представить, какое опасное боевое задание выполнял тогда М.Г. Борода. Но в любом случае он его выполнил с честью. По крайней мере его информация потом помогла штабу фронта с организацией выхода окруженных бойцов и командиров из немецкого котла. Как мог не оценить этот подвиг сам командующий!

5 августа 1942 года генерал армии Мерецков подписывает наградное представление на майора Бороду к ордену Ленина: «В действующей Красной армии с июня 1941 года в составе 80-го погранотряда до ноября 1941 года в ежедневных боях с немецкими захватчиками, с декабря — адъютантом командующего 7, 4-й армий, а в последнее время Волховского фронта. За это время в течение 8 месяцев выполняет ответственные боевые задания командующего при выезде в части фронта. Неоднократно в ответственные моменты боя выезжал для проверки передовых частей в бою. В боях за Тихвин, выполняя боевые задания в передовых частях 4-й армии, ходил в атаки.

В боях на реке Волхов в частях 52, 59-й армий, также выполняя боевое задание командующего, проявлял личную храбрость при выезде на передний край боевых порядков. При выполнении боевых заданий майор БОРОДА неоднократно рисковал жизнью, добиваясь выполнения порученного дела. Все боевые поручения в бою им были выполнены с честью…» Следующая строчка в документе вписана самим Мерецковым: «При прорыве на р. Полисть с передовыми частями шел в танке».

Следующей наградой, к которой представил Мерецков своего храброго адъютанта, стал орден Отечественной войны 1-й степени. Само представление кратко и некрасочно, зато сколько стоит за этими сухими словами Маршала Советского Союза: «В период Новгородской и Свирской боевых операций в январе, феврале и июне 1944 г. поручались ответственные срочные задания, которые т. БОРОДА выполнял добросовестно и в срок. Беспрерывно держал связь с ведущими наступательные бои частями, неоднократно выезжал лично в части. Своевременно информировал командующего о всех событиях на фронте. Отважный офицер…»

Маршал Советского Союза К.А. Мерецков умер в 1968 году, прожив всего 71 год. Подполковник Борода умер в 1993 году, прожив 78 лет. Казалось бы, что могло объединять этих двух людей: маршала и старшего офицера? По всей видимости, только великое уважение одного к другому! Бороде было за что уважать своего командующего-начальника, а Мерецкову было за что уважать своего адъютанта, порученца и отважного офицера. Не зря же в своих мемуарах он так и написал о Бороде: «Я был уверен, что этот человек прорвется сквозь все преграды». Молчание же Бороды — это тоже уверенность в правоте Мерецкова.