Повязанные кровью - Александр Горохов

- Вопрос в другом, позволят ли тебе теперь выйдти из игры? Так или иначе, но для определенного круга лиц ты представляешь опасность. Большую или малую, сказать трудно. Но если спускаешь флаг, то рекомендую спрятаться надолго так, чтобы тебя год-полтора не смогли...

- Я уже прятался. - проворчал Денис.. - Мне это надоело.

- Тогда договорись и откупись.

- Не понял?

- Иди и сдайся своим противникам. - легко сказал Вящев. - Может они тебя и помилуют. Может даже в союзники примут и деньги заплатят. Во всякой борьбе, дорогуша, есть масса приемов. И самые прямые и грубые - далеко не самые лучшие.

Денис произнес медленно.

- Значит, мне можно откупиться...

- Есть такой вариант.

- И с кем об этом договариваться? С вами?

Вящев вскинул голову, внимательно посмотрел ему в лицо, потом как-то по женски горестно вздохнул и произнес.

- Вот, значит, как?

- Так. Вы в одной банде с эти людьми.

Вящев отвернулся и помолчал, глядя, как мимо них медленно прокатился большой лимузин, освещенный изнутри и там, в салоне, то ли бурно выясняли отношения, то ли уже дрались человек шесть, включая девушек - гремела музыка, водитель дергал руль и далеко уехать эта пьяная компания никак не могла.

- Подожди меня минутку, - с неожиданной жесткостью сказал Вящев, взглянул на часы и пошел к своей машине.

Лучше бы всего было сесть в свою "шкоду" и укатиться как можно дальше - это Денис понимал, ничего хорошего ожидание не принесет. Уехать, найти своих парней, объяснить все и доложить Лактионову, что все их сведения не подтвердились, военная компания закончена и оставьте себе даже и обещанные десять тысяч долларов, поскольку получение даже этого аванса грозит скверными последствиями.

Он присмотрелся и увидел, что Вящев разговаривает из машины по телефону, но слов его не было слышно.

Денис повернулся и медленно пошел к своей машине. Он уже открывал дверцу "шкоды", когда услышал себе в спину.

- Эй, дорогуша! Поезжай за мной! Дистанция десять метров.

Вящев не ожидал ответа, тут же включил мотор и тронулся.

Денис догнал его через пятнадцать секунд на том вираже, где красный "Гольф" огибал вставший поперек дороги лимузин - компания вывалилась на асфальт, парни дрались, две девушки с визгом колотили водителя, отбивавшегося из-за руля.

Денис глянул на часы - не было ещё одиннадцати.

"Гольф" катился ровно и не привышал скорости даже тогда, когда это было допустимо. Поначалу, после нескольких поворотов, Денис потерял ориентировку, даже не мог определить в какой части Москвы они оказались, понял что это ошибка - нельзя покорно, как баран, катится под нож мясника и присмотрелся. Еще через четверть часа ему показалось, что они оказались где-то в Северо-Восточном округе столицы, а когда вьехали по узким аллеям в неизвестный Денису парк, когда остался за спиной последний фонарь, то настроение у него и вовсе упало - всякая опасность не такая уж страшная вещь, когда ты можешь предположить с какой стороны следует ожидать удар, но когда могут пробить со всех сторон, то, как ни готовься, все одно остаешься не защищенным.

Но ещё через пять минут они остановились возле едва освещенных ворот, врезанных в бетонную ограду, Вящев трижды коротко подсигналил и они вкатились во двор перед блоком гаражей и авторемонтных мастерских.

Вящев вышел из машины и знаком позвал Дениса за собой.

Ворота за спиной закрылись и путь оставался лишь один - за толстяком, куда б он не пошел.

Пошел он мимо гаражей, к высокому и длинному корпусу при редко освещенных окнах. Впереди уже виднелся парадный подъезд с широкими стеклянны ми дверьми, но они свернули в строну, спустились по пандусу и Вящев остановился возле железной двери, трижды нажал на кнопку сигнала, в смотром глазке мелькнул свет и через секунду их впустили в узкий коридор, по которому прошли до лифта и молча поднялись на четвертый этаж, где вновь оказались перед запертыми, тяжелыми дверьми.

Процедура повторилась - Вящев подал сигнал, им открыл рослый парень, один вид которого говорил о том, что под просторным пиджаком его спрятано оружие.

Он молча кивнул и двинулся по коридору, как показалось Денису больничному. Блестел чисто вымытый линонолиум на полу, стенки были выкрашены в светлосалотовый цвет, белые двери по обоим сторонам были пронумерованы.

Сопровождающий пошел дальше, а Вящев свернул направо, открыл стеклянную дверь и сказал.

- Сядь здесь и подожди . Запомни - вице-мэр не любит , когда его называют по чину или величают "господином", тем более "товарищем". Обращайся по имени-отчеству , Константин Васильевич.

Он прикрыл стеклянные двери и исчез, а Денис обнаружил, что оказался в небольшом зимнем саду - три стены были застеклены от полу до потолка, по углам - пальмы в кадушках, большой аквариум и попугаи в клетках. Освещение неприметных ламп было мягким, едва слышно работал вентилятор, а быть может - кондиционер. Но при все при том это был казенный комфорт, лишенный изысканности и удобств, которые создают себе русские нувориши, когда дорываются до неправедных капиталов. Здесь бы ещё устроили бассейн, стойку бара, камин и укрепили пару зеркал, чтоб голенькие девочки рассматривали свои прелести.

Денис сел в кресло и почти тот час двери в зимний сад раскрылись и прежний охранник вкатил кресло на колесиках, в котором укрыв колени пледом сидел седой человек, с темным лицом и ясными улыбчивыми глазами. Правая рука его была подвешена на перевязь, левая щека заклеена пластырем и, судя по неловко вытянутой ноге - она тоже была повреждена.

- Добрый вечер, Георгий Победоносец. - сказал он глуховатым голосом. - Сиди, сиди.

- Добрый вечер, Константин Васильевич...

- Пива не хочешь?

- Я за рулем... Если безалкагольное только...

Рекунов повернулся к охраннику.

- Есть у нас такое?

- Как можно! Конечно.

- Ну, принесите и мне.

Охранник вышел - Денис заметил , что при его ладном костюме он ходит в больших и теплых тапочках.

- Сколько тебе лет, мой мальчик? - все с той же мягкой улыбкой спросил он.

- Двадцать третий...

- Я так и подумал. Ну, во-первых, разреши поблагодарить тебя за то, что помог предотвратить второе покушение на мою особу, а во-вторых, расскажи как и чем живешь?

Денис растерялся.

- Мне о другом надо рассказать. Живу-то я как все.

- О другом мы говорить не будем, Георгий. Не будем. Другие темы меня - не интересуют.

- Но как же?! Вас хотели убить и эти люди...

- Мой мальчик... Все этих людей мы знаем в лицо. Знаем давно и определенно. Знаем без тебя.

- Что?!

- Да, мой мальчик. Мы их всех прекрасно знаем по именам и по званиям. А для тебя будет много лучше, если ты даже произносить этих имен не будешь. Не знаешь ты их и знать не хочешь. Понял меня?

- Но, Константин Васильевич... Они готовят боевиков возле Новоиерусалимска!

- Известный факт, - улыбнулся вице-мэр.

- Мы, я думаю, даже на самого главного вышли! На одной фотографии, где он сидит в своей компании, можно увидеть... Его голые ноги и руку с бокалом шампанского.

- Голые ноги? И все? - вице-мэр тихо засмеялся и замахал обеими руками на Дениса - Чур меня, чур!

Охранник внес четыре бутылки безалкагольного пива на подносе, поставил их на столик и вышел, прихлопывая по полу своими тапочками.

- Ничего я не понял, - подавленно ответил Денис. - Зачем же тогда объявляли премию такую? Зачем весь сыр бор?

- Премия была объявлена совсем для других целей. На премию должен клюнуть предатель в стане врагов. До тебя ещё не дошло, слава Богу, что эта премия увеличена до миллиона долларов.

- Миллион долларов?!

- Да. Миллион... Но больше не устраивай охоту за чужими и грязными деньгами... Это подарок предателю в стане недругов. И этот предатель соблазниться на такие деньги, никуда не денется, получит свой миллион и будет предавать и выдавать своих товарищей.

- Но если вы их знаете, почему не посадите за решетку?

- Незачем их сажать за решетку. Пусть занимают свое место. Незачем из них делать мучеников. Мученик на Руси - всегда в ореоле борца и пользуется сочувствием людей. Пусть живут свободно, мой мальчик. В таком состояние они значительно безопасней...

- Но ведь получается так, что...

- Получается так, что борьба может иметь самые разнообразные формы. И если ты когда - ниубдь в будущем столкнешься ещё раз с такой проблемой, то запомни - самое лучшее внести раскол в стан врагов.

- Да меня же это совершенно не интересует! - загорячился Денис. - И меня и моих друзей! Мы простые парни, хотим просто жить получше, а нас тянуть в политику, в какие-то вещи нам совершенно ненужные. Кругом стала одна политика! А какого хрена, вы извините, мы от неё имеем?

- Вот это уже речь не мальчика, но мужа. Строй свою жизнь Со своими целями. Когда тебя Государство завет на выборы - иди и голосуй за тех, кто кажется тебе лучше. Нет таковых - не голосуй. Мы бы поговорили на эти темы подробней, но я все же на больничном режиме.