Не отдавай меня (СИ) - Рузанова Ольга

- Мама...

Она отвечает не сразу. Слышу ее сбитое дыхание, хлопок двери и помехи в динамике от ветра. Видимо, вышла на улицу.

- Лена?!..

- Да, привет, это я...

- Ты где?!.. Господи, куда ты исчезла?! Я думала, тебя уже не увижу!..

- Со мной все хорошо. - говорю нарочито спокойным тоном, улыбаюсь, глядя на свое отражение в кухонном окне. - Как у вас дела?

- Хорошо?.. Все вокруг говорят, что тебя украли, продали на восток в рабство!.. Или на органы!..

- Что?.. - смеюсь негромко. - Какое рабство?.. Нет! Я... мне просто пришлось уехать... по работе.

- По какой работе, Лена?!.. Наш дом разграблен. Ты исчезла, не взяв никаких вещей.

- Ты вышло, прости. - лепечу, растерявшись.

- Мы чуть с ума не сошли!

- Прости, мам. Так вышло.

- И... тебя все ищут! - восклицают приглушенно, и мне слышится в ее голосе страх.

- Кто?

- Толик. Он звонит мне постоянно, несколько раз приезжал, чтобы проверить, не прячу ли я тебя.

Моя рука взлетает и прижимается к затылку, от которого по спине и плечам идет ледяной озноб.

Неприятное, почти позабытое чувство.

- Зачем я ему? Он говорил?

- Не знаю! Говорит, волнуется!.. - мама переводит дыхание. - Что ты натворила, Ленка?! Куда залезла?..

- Ничего...

- Кроме Толи еще один приезжал... не местный... - понижает голос до шепота. - Бандит... весь в наколках... как зэк.

Ян.

- Что он хотел? Тоже меня искал?!

Зачем?! Разве он не знает, где я?..

Впрыск адреналина в кровь разгоняет по телу жаркую волну. В виски ударяет пульс, и колени становятся ватными.

- Да!.. Лена, с кем ты связалась?!

- Что он хотел, мама?! Конкретно!..

- Он привез денег! - шумно вздыхает и продолжает севшим голосом. - Много денег... понимаешь?..

- Зачем?

- Просил сразу сообщить, если ты выйдешь на связь?

- Он меня ищет? Он не знает, где я?..

- Он ничего не спрашивал... просто дал денег и попросил позвонить, если ты объявишься...

Я ничего не понимаю. Зачем ему это?

От волнения и бешеного стука сердца начинает кружиться голова. Сделав шаг назад, я опускаюсь на стул.

- Я боюсь, Ленка... Ты меня подставила, понимаешь?.. - шепчет хрипло мама. - С одной стороны Толя, который тоже тебя ищет, с другой - этот уголовник...

- Он не уголовник.

- Я не знаю теперь, что делать с этими деньгами. Я боюсь их тратить...

- Мам... прости пожалуйста... Я не хотела тебя втягивать.

- И что мне делать?!

- Ты не говори им, что я звонила... - вцепляюсь в волосы, больно дергаю. - Толику не говори, что я звонила, пожалуйста...

- Он же твой брат.

- Не говори ему. - прошу я, чувствуя, как в груди поднимается волна ненависти к Борову. - Я ему не доверяю.

- Почему?

- Я... не могу рассказать...

- Ты должна им денег?

- Господи, нет, конечно!..

- Что тогда? Я ничего не понимаю! - восклицает мама раздраженно.

Я тру глаза ладонью, она мелко дрожит. У меня не осталось моральных сил с ней разговаривать. Образ Яна оживает слишком быстро.

- Мам, у Сони день рождения сегодня. Поздравь ее от меня, пожалуйста.

- Хорошо...

- Пока. - перебиваю и сразу отключаюсь.

Кладу телефон на стол и осматриваюсь по сторонам так, будто вижу все в первый раз.

Глянцевая поверхность варочной плиты, изображение авокадо на кухонном полотенце, неожиданно громкое тиканье настенных часов.

Впервые за десять месяцев мне становится жарко.

Глава 56

Ян.

- Дай газу. - говорит Адам, поправляя на себе кобуру.

Влад накидывает почти тридцатку, а я, перегнувшись через спинку заднего сидения, достаю броник для себя и для брата.

Просовываю голову в горловину и по рации связываюсь с машинами сопровождения. Парни готовы.

Турок делает ответный ход после того, как Адам спалил его ангары, под завязку набитые новой техникой. Бесится, варится дед в бессильной злобе. Стал осторожностью пренебрегать, действует сгоряча.

- Надевай. - рычу, пихая в брата жилет.

Тот быстро облачается, на кроссах шнурки поправляет, снимает с запястья часы.

Машина сзади коротко мигает фарами. Нас догоняют.

- Нормально. - с водительского сидения говорит Влад, тут площадка удобная есть.

Обговаривает момент по рации и, одновременно сбросив скорость, мы выстраиваем защиту и по одному выкатываемся из машин, занимаем позиции и заряжаем оружие. Один из внедорожников разворачиваем так, чтобы создать световую преграду.

У них тоже три джипа. Тоже бронированные. А народу наверняка больше.

- Он спятил... - шепчет Адам, напрягаясь по мере приближения джипов Турчатова.

В зазор между двумя багажниками вижу, как приспускаются тонированные стекла и из них высовываюсь автоматные стволы.

- Ложись. - только успеваю крикнуть парням, как по обшиве проходит автоматная очередь.

Турчатовские скидывают скорость, усиливая атаку огнем, но и мы не бездействуем.

- Колеса бей! - орет брат.

Первые два экипажа бьют по газам и уходят с минимальными потерями. По резине третьего я успеваю полоснуть очередью. Сев на диски, он уходит в занос.

Адам, рванув вперед, шмаляет прямо в приоткрытые окна. Оттуда дикий рев слышится, но и брата откидывает назад, прямо на капот.

Я словно вместе с ним лечу и грудью о металл ударяюсь. В газах темнеет за секунду.

- Адам!

Он скатывается вниз и, схватившись рукой за окровавленное плечо, перекатывается за машину.

Парни быстро окружают Турчатовскую тачку, а я подтаскиваю брата к заднему сидению.

- Да пусти, ты!.. - хрипит со злостью.

- Куда ты полез, сука?!

- Нормально все!.. - поворачивается ко мне плечом. - Видишь?.. Зацепило немного...

- Вышла пуля?

- Не знаю.

Не смертельно. Поднявшись но ноги, убираю наше с братом оружие и выбиваю из пачки две сигареты. Тот, втянув никотин, морщится от боли.

Я зажимаю фильтр зубами и достаю аптечку.

- Не надо. - ворчит Адам.

- Заткнись.

Набираю шприц и делаю ему обезболивающий укол, а затем обрабатываю рану.

Все позади и на этот раз без потерь с нашей стороны, но безотчетное чувство тревоги ощущается тесным шарфом на шее. Дышать нормально мешает, раздражает.

Все мысли о том, чтобы до нее не добрались раньше меня. Забирать ее нужно. Невозможность контроля с моей стороны вытягивает жилы и вяжет нервы узлом.

- Ян... там один живой.

- Убери... и подчистите, пока не понаехали.

- Сделаем.

Складываю марлевую повязку в несколько слоев и прикладываю к ране.

- Держи так.

- Сука... его завтра в Следственный комитет пригласят.

- И?..

- Он охуел в край, Ян. Что-то должно его остановить?

Я не могу пока об этом связно думать. Буду действовать, когда Лену обратно заберу. А там гори оно все огнем. Вообще похуй.

Костя выдвигается навстречу с двумя экипажами и мы, стыковавшись с ним, возвращаемся в город в клинику к Остапу.

- Задела только... - говорит Гриша, промыв рану.

- Я же говорил.

- Но швы наложим.

- Блядь. - выругивается Адам. - Давай быстрее.

Поймав говорящий взгляд Остапа, выхожу из кабинета и выхожу на улицу, чтобы покурить. На часах одиннадцать. Уже темно и неожиданно холодно. Гоняю через легкие смешанный с табаком прохладный воздух и думаю о том, как она меня встретит.

Между ребер свербение начинается. Сердце аритмично толкает кровь по венам, пальцы слегка подрагивают.

Нет больше аргументов, которые смогли бы меня удержать. Повод хреновый, но взбудораженность не хило бодрит.

Вынимаю из кармана звонящий телефон и вижу на экране имя матери Лены. Шарф на шее тут же в удавку превращается.

- Да?..

- Ян Викторович... простите... не поздно?..

- Нет. Слушаю.

Вышла на связь? Не выдержала?..

- Вы просили сообщить, если Лена объявится. - говорит женщина приглушенным голосом. - Она позвонила сегодня.