Черный меч царя Кощея - Андрей Белянин

— Это такая смена темы?

Василиса не ответила. Полагаю, просто потому что я задал неправильный вопрос. Наверное, мне бы стоило быть с ней чуточку помягче. Всё-таки… всё-таки… Да пёс её укуси, я же всё равно и близко не представляю, что нам делать с этой умненькой толстушкой из русских народных сказок.

Если уж даже Горох с царицей не поверили, что между нами ничего нет, то что скажет моя Олёнушка? Разбираться она не особо любит, да и не умеет, а вот ревности в ней на шестерых хватит! И как прикажете выкручиваться? Врать?

Вот именно, только врать, потому что правда выглядит слишком уж фантастически даже для меня. Ну то есть я бы сам себе не поверил, мысленно закончил я, и царевна понимающе вздохнула.

Значит, думали об одном и том же. А события меж тем развивались с кинематографической быстротой. Нам навстречу вылетел весёлый серый волк, который на ходу самым фамильярнейшим образом лизнул меня в нос и тепло посоветовал:

— Вы бы к стеночке прижались, Никита Иванович. Авось и не заметят! — После чего обернулся назад, повыл и резко дал дёру.

Мы послушно вжались спинами в стену, а мимо нас в погоню за волком побежали четверо взмыленных стражей-скелетов на коротких лапках, с пеной у рта. Все с пиками, топорами, в азарте погони и, по-моему, не менее счастливые, чем наш Митька. Обычно это он в Лукошкине за всеми гоняется, а тут наоборот. Какое-никакое, а развлечение…

— Хорошие звери у вас в отделении служат.

— Это вы ещё нашу бабушку не видали, — не совсем так чтобы в тему откликнулся я, пропуская даму вперёд.

Должен признать, за мою спину она с самого начала особо не пряталась, и хоть такие приключения, по всей видимости, были ей в диковинку, пока ни разу ни на что не жаловалась. Даже поесть не просила, худеет, наверное. А вот у меня изрядно подвело живот…

Да уж, когда в последний раз удалось перекусить, уже и сам не помню. Голодный милиционер — существо раздражительное и недальновидное. Только этим я и могу хоть как-то оправдать своё бездарнейшее попадание в самую примитивную ловушку.

— Туда. — Мне ударило в голову резко повернуть налево в лабиринте ходов и коридоров.

— Почему туда?

— Там чем-то вкусным пахнет!

Впереди действительно оказалось что-то вроде небольшой кухни, где горел камин, из печи ароматно пахло свежим хлебом. Запах калачей сводил с ума…

— Может, не надо задерживаться, а? — только и успела спросить Василиса Премудрая, как сверху упала тонкая сеть, накрыв нас обоих с головой. Сработали рычаги, заскрипела лебёдка, и мы оба повисли в метре над полом, словно два кота в авоське!

Спрашивается, и кто виноват…

— Отбегались, — уныло констатировала царевна, вися ко мне широкой спиной.

Я стиснул зубы и напряг мышцы, пытаясь разорвать сеть. Увы, она была тонкой, но прочной, скорее пальцы разрежешь, чем порвёшь.

— Ножа али ножниц с собой нет?

— Нет, не ношу, — я попытался развернуться, — а у вас нет ничего острого? Ну там заколки какой-нибудь или расчёски металлической.

— Гребень есть черепаховый, подойдёт ли?

— Возможно.

— Тогда берите, не жалко. — Василиса Премудрая пошарила на затылке где-то под кокошником и вытащила чёрную гребёнку. Надеюсь, черепаший панцирь будет покрепче этой сети, можно попробовать перепилить зубьями.

— Давайте. — Я потянулся за гребнем, перевернулся в сетке, потерял равновесие и повалился на царевну, упираясь носом ей в спину меж лопаток. Положение приятное, хотя и не особо удачное, конечно…

— Мне неудобно говорить, но…

— Да бросьте, что уж тут, знаю я вас, мужиков!

— Нет, нет, я не в этом смысле.

— А с чего тогда навалились без предупреждения? Хоть бы поцеловали для начала в щёчку…

— Вы ошибаетесь, я не…

— Ой, а приятно, оказывается… И не тяжело ни капельки.

— Я просто не могу с вас встать!

— Ну-ну…

— Чего?! — резко дёрнулись мы оба, потому что многозначительное «ну-ну» раздалось из коридора.

Только бы не Олёна, запоздало взмолился я, и древние боги услышали мои молитвы…

— Никитушка, ты ли энто? — Стройная черноволосая красавица с выразительным орлиным носом и изящной родинкой на подбородке. Пройдёт мно-о-ого лет, прежде чем эта милая «мушка» превратится в большущую уродливую бородавку…

— Здравствуйте, бабушка.

— И тебе не хворать, сокол участковый, — вежливо поклонилась молоденькая Яга. — А ты, как я погляжу, не скучаешь, да?

— Попрошу без пошлых намёков. — Я попробовал перевернуться, но, оказывается, в сетке это не так легко. Одно неловкое движение, и теперь уже довольная царевна восседала на мне сверху в позе амазонки в кокошнике. Ну хоть застрелись, честное слово…

— Не знала тебя с энтой стороны, Никитушка, — холодно протянула Баба-яга. — А ты, оказывается, тот ещё кобель-то? С подружкой новой познакомишь али сам ещё её имени не спросил?

— Я не…

— Оно и верно, чё в имени тебе её…

— В каком вымени?! — дёрнулась Василиса. — Это… это грудь у меня девичья! Чё сразу обзываться-то…

— А ты вообще цыть! — рявкнула моя бывшая старушка. — Полезла на женатого мужика, ни стыда ни совести. Нешто на руке его кольца обручального не видела? У-у, коровища ты и есть…

— Вы всё не так поняли, — хором сказали мы с Василисой, дружно признавая про себя, что понять увиденное как-то иначе попросту невозможно.

Меж тем красавица из нашего экспертного отдела, качнув бёдрами, сделала два шага и полоснула маленьким ножиком по сетке. Сначала вниз рухнул я, потом сверху царевна. Так что меня нехило приложило спиной о каменный пол, а потом едва не добило всем весом Василисиной премудрости. Если так можно выразиться…

— Где царь с царицей?

— В плену, — с трудом выдавил я.

— А Митеньку куда дел? Загонял, поди, мальчонку-то…

— Да что ему сделается. — Я кое-как выбрался из-под надутой царевны. — Носится где-то как угорелый, с какими-то змеиными стражниками в догонялки играет. Набегается, сам придёт…

— Ладно, участковый. — Бабка подала мне маленькую сильную ручку и помогла встать. — А теперь растолкуй мне, старой…

— Вы же молодая, — чирикнула Василиса.

— Не лезь не в своё дело, дура, — не отрывая от меня взгляда, огрызнулась Яга. — Так вот скажи-ка мне, старой…

Царевна опять открыла ротик, чтобы влезть с уточнениями, но я жестом попросил её заткнуться ради всех святых.

— Ты ж задание Змеево исполнил?

— Вроде да.

— Чудесную птицу ему раздобыл?

— И не только! Мало того что я доставил ему прямо на дом эту канарейку, полную оптимизма, с клеткой вместе, так ещё там внизу конь златогривый!

— Так ить коня ж не просили.

— Ну, так вышло. Приятное дополнение. Его, кстати, и не я украл, а Митя.

— Который у нас всё ещё волк? — зачем-то уточнила моя домохозяйка. — Волки они, конечно, известные злодеи, но доселе ещё в конокрадстве замечены не были-и…

— Можно подумать, я вру?!

— Можно, можно…

— Не врёт он, — вступилась за меня Василиса Премудрая.

Я отвлёкся, уловив в коридоре какое-то лёгкое движение и, быть может, пропустил тот момент, когда мою «заступницу» следовало успеть придушить на месте…

— Зря вы на него наговариваете! Он, когда ко мне в спальню девичью через оконце залез, тоже сперва горячим да пылким показался. А потом уж вспомнил, что женат! Да и тут меня не бросил, слово сдержал, замуж выдавать повёз. Не его вина, что с замужеством энтим заминка вышла. У самого-то Никиты Ивановича сердце большое, доброе. Такого на всех хватает. А вы на него сразу с попрёками! Да и не влети он ко мне, так я, поди, до старости в девках бы сидела…

— Но он влетел?! — недобро сдвинув брови, уточнила Баба-яга.

Влетел, подумал я. Причём, похоже, по полной программе влетел.

Олёна, в свободном русском сарафане, стояла в коридоре, в тени, и не сводила с меня полных упрёка глаз. Она не сказала ни слова, даже не шагнула внутрь комнаты. Просто стояла и смотрела, как рушилось всё, что между нами было. Я же замер, словно чурбан, не в силах вымолвить и слова в своё оправдание. Да и что я мог сейчас ей сказать?

Василиса продолжала нести ещё какую-то чушь, и говорила-то вроде бы почти правду, но под таким хитро завёрнутым углом, что всё переворачивалось с ног на голову…

— Милый… — Олёна, не выдержав, порывисто бросилась ко мне, на секунду замерла и склонила голову мне на грудь.

Я осторожно обнял её за плечи:

— Ты в порядке, любимая?

— Теперь да. — Она крепко прижалась ко мне. — Только будь рядом, не уходи больше.

— Эй, подруга залётная, — праведно возмутилась стройная Яга, дважды громко хлопая в ладоши. — Ты что, не слыхала ничего? Твой-то супружник, оказывается, чужих дев невинных со дворов родительских сманивает…

Олёна устало покачала головой.