Розыгрыш или реальность (СИ) - Леви Кира

Всклокоченный Эол сидел, уставившись в одну точку. Даже не обратил на меня внимание. Я тоже не хотел говорить. Мне хотелось быть здесь и дышать этим воздухом, пропитанным запахом чужой самки. Вышел Херон, как всегда по-деловому собран, но морда была довольной. И причину этого мы видели вчера. От этого знания стало только хуже. Хотя натолкнуло на одну мысль. А что если мне просто снять напряжение? Берсайцы возят с собой на кораблях самок, чтобы удовлетворят физиологические нужды. И я точно знал, что орига Херона сейчас была невостребованна, а значит, можно было заключить контракт на разовое использование. О чем и спросил командора. К этому моменту с нами уже был Морф. Этот невозможный верниец на все имел свое мнение и сейчас просто высмеял меня, раздражая ещё больше.

— Шиан, ты уверен, что это тебе поможет? Тебе нужно искать в другом месте. В чем причина, что так и не понял?

Я только шикнул на него, не контролируемо выставляя клыки. Была у меня одна мысль, но пусть она мыслю и остается. Не верю в то, что это возможно!

Херон обратился к Эолу. Странно, но он просил за их самку. Просил её не обижать! Что сделал этот элленийец? Чем он обидел МОЮ самочку? Я чуть язык не прикусил, когда понял, что назвал её своей. Дверь, отгораживающая вход в супружескую спальню открылась, и перед нами предстали совершенно поглощенные друг другом Берк и Карина. Они целовались, никого не замечая вокруг. Это было прекрасно, насколько гармонично они смотрелись. Мне показалось, что ни были единым целым, настолько чутко она реагировала на любое его прикосновение и это была не похоть. От этого вида стало сразу и жарко и холодно, в штанах тесно до боли. Я должен быть на его месте!

Херон с Эолом дернули меня. Их взгляды не сулили ничего хорошего, ведь они поняли, насколько я хочу их Карину!

Берк вернулся в реальность не сразу после оклика Херона. Но когда понял в чем дело, забрал мою малышку и спрятал от меня. Я выбежал из каюты командора, дыша как загнанный зверь, и шипя не меньше. Когда возбуждение немного схлынуло, то решил, что нужно попробовать решить проблему, поимев другую самку. Нашел Кайлу, передал ей разрешение от командора на разовое использование. Ведь пока она на его корабле и не передана в семью с оформлением расторжения контракта, она все равно считается его оригой, и он вправе распоряжаться ею в пределах пунктов контракта. А Кайлу я знал давно. И пользовался несколько раз её услугами. Поэтому все прошло быстро, но совсем не так как всегда. Было пресно. Разрядка не принесла удовлетворения, только немного уменьшилось давление в паху. Я смотрел на берсайку и вспоминал терранийку. Кайла была прекрасным смоделированным образцом для нужд самцов. Неутомимая любовница, знающая такие виды секса, что не каждая наложница в моем гареме о таком знала. Я даже подумывал взять себе в гарем одну из них. Но отказался от этой мысли, потому что берсайки все же слишком техничные. Я не чувствовал их эмоций. Все равно, что сношаться с искусственным заменителем, роботами, которых мои ребята берут на дальние переходы.

Обед проходил в веселой обстановке. Мои ребята сели за спиной и развлекали берсайек. Я приобнял Кайлу и рассказывал ей на ушко, чтобы я хотел повторить или узнать новое сегодняшним вечером. Я говорил, и все время поглядывал на зеркальную поверхность, в которой отражался вход в столовую. Я ждал Карину с Берком. Они пришли, держась за руку и мило улыбаясь друг другу. Девочка светилась пока не подошла ближе к столу и не увидела нас с Кайлой. Она перестала дышать на какое-то время. Я обеспокоился. Что случилось? Она посмотрела на Кайлу, потом на мужей, пристально, изучающе и заглянула мне в глаза. Она была недовольна мной. Я бы даже сказал, что она ревновала меня к Кайле! Но длилось это недолго. Она взяла себя в руки, с усилием, но все же. Мужчины чувствовали, что между нами протягиваются нити. Они не просто тянулись. Они уже уплотнились. Эол попытался меня отвлечь и спросил, когда я улетаю. На самом деле этим вопросом он сказал, что мне пора улетать сейчас. А я уже не мог контролировать себя. Наши взгляды переплелись друг с другом. Тело трансформировалось в свою истинную форму. Руки сами притянули её. А она прижалась ко мне всем телом, такая маленькая и такая моя. Резкий звук развеял наваждение. Мы вздрогнули, прерывая контакт. Она удивленно посмотрела на меня без крика, и страха только ойкнула и отпрянула в сторону Херона, который подхватил её. В глазах друзей читалось понимание и в тоже время нежелание делиться своим. Ошарашенный, оглушенный произошедшим, я сбежал. За мной последовали мои ребята. Херон с Эолом нагнали у пристыковочной камеры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Шиан, — окликнул Эол, — что ты будешь теперь делать? Карина твоя Пара? Морф оказался прав?

Я почти не контролировал себя, тело ломило, хотелось перетечь в первую форму и стремительно скользить в сторону, где сейчас была моя Пара.

— Она не моя Пара! — упрямство порой побеждает во мне разум. — Я улетаю. Сссами разбирайтесь со сссвоей бесссцветной сссамкой! Ты бы Эол тоже подумал, с чего это ты на неё так реагируешь. Уж не Танта она тебе? И что ты будешь тогда делать, если в Храме Признания это подтвердится. Вы вообще подумали, как тогда будете жить, если она для всех Истинная Пара? — я уже орал на притихших друзей. Они знали, о чем я говорю. Сами уже об этом подумывали, но боялись произнести вслух.

Резко развернувшись, я вошел через шлюз на свой корабль. Полчаса на проверку всех систем и штурман доложил, что корабль готов для отстыковки.

— Прекрасно, Асшир, держи руку на рычаге. У меня осталось незаконченное дело.

Я решил быстро вернуться и попросить прощение у друзей за свою грубость и несдержанность. Они не виноваты, что мои инстинкты включились, как только я почувствовал свою самку, свою Пару. Но ничего, я сильней. Может быть чуть позже, когда она примет Эола, тогда я официально сделаю предложение её мужьям и начну за ней ухаживать. А сейчас я просто извинюсь и отойду в сторону.

Дверь открылась внезапно, не успел я обозначить свой приход. На пороге стояла она. Одна. Мой контроль был сметен её видом и запахом, сознание затопило только одно желание: схватить, забрать, обладать ей и спрятать ото всех. Где? Я знал где. Я приведу её в своё убежище. Туда, где может быть только жена, мать моих детей и малыши. Другим доступ туда запрещен! Я еще не понял что делаю, как она обмякла на моих руках, тогда я понял, что укусил её, ставя брачную метку. Больше того я с укусом впрыснул ей вещество которое позволит принять меня в моей истинной форме. Но если она не Пара, то она умрет… Эта мысль прожгла мозг. Я схватил её и так и понесся на свой корабль в боевой форме.

Пять секунд и мы отлетели от крейсера берсайцев. Семь минут, и я приказал переходить на гиперскорость. Десять минут, и мы совершили гиперпрыжок. Я так и не выпустил её из своих рук, делясь с ней своей энергией. Следующий час наше ускорение замедлялось, и мы подлетели к моей родной планете. Карина стонала, металась в бреду, и я знал, что должен её снова укусить. Укус и она затихла, без сознания повиснув на моих руках. Чтобы очнуться в тот момент, когда я на транспортнике привез ее к себе в убежище. Чудовищным усилием воли я не сорвался и не взял её силой, на протяжении нашего пути.

Входящие вызовы я заблокировал по всем каналам связи, даже аварийным. Только одно короткое сообщение отправил мужьям: «Мы на пути обретения!»

Глава 25 Прерванные брачные игры

Пристроив транспортник на маленьком пятачке плато Восточной гряды, взял на руки свою Пару и с драгоценной ношей на руках поскользил вглубь пещеры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мое логово, мое тайное убежище. Я давно нашел его и сразу понял, что это будет то место, куда я приведу свою жену, если повезет, то Пару, чтобы обрести друг друга. Много лет я всё обустраивал здесь, создавая комфорт, но при этом, стараясь оставить нетронутым красоту этого места. Сухая просторная основная пещера уходила вверх куполом, который был полупрозрачным за счет жилы горного хрусталя, прочертившей широкую полосу. Свет по каналам и расщелинам проникал сверху и, отражаясь в породе, радужными брызгами раскрашивал стены пещеры. Пол из мягкого белого кварцевого песка и небольшая каменная чаша, наполненная теплой прозрачной проточной водой, которая вытекала через левый более низкий край узким ручейком, убегающим в левый коридор.