Медвежонок (СИ) - Маханенко Василий Михайлович

— То, что я ничего не заметил, не означает, что он не списывал! — Боро не собирался отказываться от своих слов. — Даже Кира ошиблась в нескольких вопросах, но не он! Так не бывает!

— Но ведь тест был не только по географии, — напомнил ректор. — История, математика, этика. По всем четырём дисциплинам Лег набрал максимальный бал. Магистр Вирано, я слишком хорошо вас знаю, чтобы не видеть, что вы что-то знаете по этому поводу. Каким образом Лег списал?

— Он не списывал, — Вирано с трудом подавила улыбку. Ей нравилась реакция коллег. — Он действительно подготовился. Интерес вызывает лишь способ, с помощью которого мальчик это сделал. Магистр Кальвар, я хотела бы рассказать о нём в усечённом составе и запустить процесс изучения. Если мы сможем повторить это не только с Легом, то Академии придётся в корне пересмотреть процесс подготовки студентов.

— Всё настолько серьёзно?

— Не серьёзно. Скорее необычно, — поправила Вирано.

— Добро. Утром соберётся заседание управляющего совета, вы доложите об особенностях своего подопечного. Сегодня же прошу сообщить студенту Мотону-ноль-четыре, что подготовительный курс для него завершён.

***

— Лег, это… Это нечто! — Прошептала Лиара, добравшись до последней точки. Как и было договорено с Вирано, я завершил переносить текст на бумагу за три дня, и всё это время золотоволосая девушка торчала в нашей комнате, поглощая страницу за страницей. Из-за неё, кстати, мне пришлось заново переписывать несколько страниц — Лиаре показалось, что мой подчерк совершенно неразборчив и отказывалась читать, требуя, чтобы я нормально все переделал.

— Ладно, давай сюда. Нужно Вирано это всё отнести и забыть, как страшный сон.

— Постой! — золотоволосая красавица явно находилась под впечатлением. Она даже руку мне на плечо положила, что было совсем неподобающе её рангу. Нет, конечно, для студентов это норма, но, когда ты являешься дочерью второго наследника престола, такие жесты непозволительны. Учебник по этике, тридцать вторая страница, второй абзац сверху. Спорить с ходячей библиотекой бесполезно.

— Скажи, Лег, а ты это сам написал? В смысле, это твой текст?

— Естественно. Куратор же говорила, что библиотекарь что-то где-то проверял и не нашёл ничего похожего. Так что да — это полностью моя работа.

— Лег…, — Лиара даже покраснела. Усевшись рядом, девушка посмотрела мне прямо в глаза. Только сейчас заметил, настолько они голубые. Раньше как-то не обращал внимание на эти два кусочка неба. — Понимаю, что моя просьба может показаться чрезмерной и наглой, но… Ты можешь вписать меня как соавтора?

— Это ещё зачем? — опешил я. Не сказать, что я был против, но, когда не понимаешь мотивов Гадюк, становится не по себе.

Лиара осмотрелась и покраснела ещё больше. И Эльрин, и Хад, даже Белис с Кирой внимательно следили за нашим диалогом. Понимая, что она зашла уже так далеко, что отступать поздно, девушка втянула воздух и выпалила на одном дыхании:

— Каждый год Император проводит конкурс среди писателей Империи. Авторы лучших романов приглашаются во дворец, где получают награду из рук нашего главы. Я… Я хочу во дворец. Твой текст… Это действительно нечто, я такого никогда не читала. А читала я, поверь, очень много, родители мне продыху не давали. Если ты подашь свою книгу на конкурс, тут я помогу — я знаю, к кому можно обратиться, то ты можешь выиграть. И тогда автора пригласят во дворец. Вернее, автора и его соавтора.

— Эй, я тоже хочу во дворец! — Эльрин сориентировался раньше всех. — Давай сюда свою писульку, почитаю хоть, что ты нам накарябал.

— И я! И я! — запоздало напомнили о себе все остальные.

— Я не могу отдать вам текст, он обещан Вирано, — пробурчал я, пребывая в самой настоящей прострации. Книга, которую я притащил в этот мир, не была лучшей. Просто я её хорошо запомнил, так как читал практически перед самой казнью. У нас существовали другие произведения, что носили статус «великие» и мне даже страшно подумать, что произойдёт с Лиарой, если я дам ей почитать действительно хорошую книгу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так напишешь ещё! — Эльрин ничуть не смутился. — Бумагу я тебе притащу.

— Не всё так просто, — Лиара обернулась к остальным. — Имя автора и соавторов должно быть полным — на конкурс псевдонимы не принимаются. Эльрин-ноль-восемь не прокатит.

— Тогда я пас, — помрачнел белобрысый. — Мне запретили раскрываться до выпуска.

— Как и мне, — Кира тоже пошла на попятную.

— Зато мне никто ничего не запрещал, — Хад с радостью ухватился за возможность сбежать из Академии хоть на день. — Белис?

— Чтобы я упустила шанс побывать во дворце? Нашёл дурочку. Я в деле.

— А, так вы всё уже решили за меня? — наглость друзей меня поражала. — А как насчёт того, соглашусь ли я вообще? Мне-то на кой вы нужны? Если текст и вправду так хорош, то я так и так окажусь во дворце. Нет, народ, так дела не делаются. Если вы хотите попасть в соавторы, я готов выслушать вашу цену.

— Я обещаю тебе экскурсию по дворцу! Без стражи, без соглядатаев, причём по таким местам, куда обычных людей не пускают, — сразу заявила Лиара. Я едва удержался, чтобы её не расцеловать — это именно то, на что я рассчитывал. Признаться, если бы не пещера гоблинов где-то нам, под дворцом, я бы послал всех к тотему с таким предложением. Как и с самим конкурсом — светиться мне не хотелось. Наверняка же возникнут вопросы, каким образом обычный пятнадцатилетний юноша написал достаточно взрослый текст? И что мне на это отвечать? Что я гений? Вот только смешить меня не надо — и так всё болит.

— Мне тебе дать нечего, — улыбнулся Хад. — И так всё моё — твоё. Поэтому я в деле.

— Ты получишь два силовых камня, — Белис недовольно поджала губки. — Сапфиры. Ладно, дворец стоит больше, согласна… Пять камней! Сразу, как только выиграем конкурс.

— Ладно, фиг с вами, я тоже в теме. Один раз живём, а во дворце я больше могу и не оказаться, — Эльрин махнул рукой. — Мне тоже нечего тебе предложить, кроме, разве что, верной дружбы. Кира?

— Нет, я пасс, — девушка даже отстранилась. — Меня за ослушание из Миракса заберут.

— А чего мы, собственно, тормозим? — Белис посмотрела на остальных. — Нас здесь шестеро. Лег должен отнести свой текст Вирано до конца дня. Осталось четыре часа, так что берите карандаши в руки, бумагу в зубы и начинаем копировать то, что уже написано. Всё равно на завтра никаких тестов нет…

Мы успели. Вирано получила полную книгу и даже обещала передать её копию какому-то книгопечатнику, чтобы подготовить рукопись к конкурсу. На то, что у книги появилась огромная армия соавторов, куратор никак не отреагировала, хотя отдельно встретилась с каждым, чтобы получить согласие на нанесение полной фамилии на обложку. Никто не отказался, и на этом наше участие практически закончилось, разве что мне пришлось отстегнуть денег, чтобы мои книги оказались напечатаны. Началось томительное ожидание…

Спустя два месяца мы стояли у стенда с обновлённым рейтингом. Говорить что-либо не хотелось — все прекрасно видели результат. Как ни крути, но стоит признать — я монстр! Не в плане физического развития — у меня хоть и наметились сдвиги в лучшую сторону, но я всё равно был худшим среди всего потока. Чем мне действительно можно было гордиться, так это своими знаниями — с момента поглощения книг не было ни единого случая, чтобы на тесте у меня было меньше ста балов из ста возможных. Доходило до того, что некоторые наставники устраивали мне устные экзамены, желая поймать на списывании, но тщетно — когда шпаргалка находится в голове, увидеть её невозможно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кира ушла. Как и трое «столичных», не выдержав нагрузок. Три человека исключили по результатам низкого рейтинга, так что из тридцати студентов, что поступило на нулевой курс, нас оставалось всего семнадцать. Семь из них точно не доживут до финала, поэтому студенты вообще перестали общаться друг с другом. Только по необходимости. Наша пятёрка разительно отличалась от остальных — мы беззаботно ходили везде вместе, шутили, смеялись. Даже Белис оказалась не такой стервой, какой пыталась всем казаться. А после того, как мы застукали её обнимающуюся с Хадом, так стена отчуждения и вовсе пала. Отношения в Академии не поощрялись, но и не наказывались, особенно если они не влияют на учебный процесс. Хад и Белис постоянно находились в первой половине рейтинга, так что бояться им было нечего.